Портал в разруху. Как в Тюмени рядом с аэропортом Рощино живут его бывшие работники

Район аэропорта Рощино. Справа строится стеклянное здание аэропорта, с окнами в пол и округлыми изгибами. Слева торчат грязно-оранжевые фасады домов — общежитий, в которых живут бывшие работники Рощино. Они получили комнаты по 12 квадратов и переехали сюда в 90-х. Когда дом передали в распоряжение городу, говорят местные, жизнь в нем замерла: уборку в подъездах делать перестали, фасад стал постепенно разрушаться, коммуникации — гнить.

Сейчас люди живут надеждой, что дом признают аварийным и снесут. В этом материале рассказываем вам про судьбы жильцов одной забытой пятиэтажки.

Дверь подъезда открывается по толчку. На входе запах мочи, мокрого бетона, гнили и еды — шлейф от содержимого собачьей миски, которая стоит на первом этаже. На стенах белеет грунтовка, из-под нее просвечивают надписи. Жильцы говорят, что ремонт начали делать три года назад. Но почему-то забросили. Остались пробоины в стенах, провода, мешки со строительным мусором.

Утром общий коридор на первом этаже оживляется. По нему шаркающей походкой проходят жильцы и спешат в магазин. Они оставляют за собой кислый запах перегара.

Очередной прохожий — мужчина в пуховике с голыми ногами. Он выходит из магазина с мороженым и булочками. Это Александр, и наше знакомство с ним начинается с монолога. От Александра пахнет спиртом. Говорит он медленно и выразительно. Мужчина периодически плачет.

— Здесь кошмар. Здесь люди живут, потому что надо жить. Потому что надо как-то выжить. У меня забрали жилье, хотя я прописан до сих пор. Якобы я сделал самозахват комнаты. Меня просто оттуда выкинули. Кроме ненависти и злобы, нет ничего, — сразу рассказывает Александр.

В Тюмень мужчина приехал в 1997 году из Луганска. Работал в баре аэропорта кем-то из обслуживающего персонала. Точно не помнит, поэтому открывает трудовую книжку: когда-то был проводником, официантом, поваром. В Рощино он проработал несколько лет и получил комнату 12 квадратов. Почему выселили, не понимает, в паспорте стоит печать с адресом этого общежития.

— В 60 лет я оказался на улице. Теперь должен комнату снимать, — говорит Александр.

За 12 квадратов Александр платит 6 тысяч рублей. Живет там с Люсиком — кота завел 11 лет назад, чтобы было не одиноко. Все родственники остались на родине. Мама, по словам Александра, умерла больше десяти лет назад — убили, когда она шла за хлебом в магазин.

— Я веду замкнутый образ жизни, ни с кем не общаюсь. Я закрылся, — говорит мужчина.

Еще один наш собеседник Сергей тоже лишился комнаты — отдал ее бывшей жене. Когда-то в аэропорту два года он работал водителем, потом уволили. Жилье «помог получить знакомый депутат». Но из общежития Сергей не съехал — переселился к другу.

Марс и Лидия раньше жили в поселке Рощино. Мужчина строил аэропорт и взлетные полосы. Когда дом там признали аварийным, семью переселили сюда. По словам Марса, тогда руководство обещало: это временно. У семьи в общежитии 30 квадратов — две комнаты они объединили.

— Жена пошла в ЖКО, там в домовой книжке посмотрели прописку — она была временная. Они взяли и поставили штамп «постоянная». И мы остались в этих гнилушках, — говорит мужчина.

Марс в аэропорту занимался логистикой. К примеру, если во Внуково сломался самолет, и чтобы он не стоял долго, туда нужно было отправить запчасти — этим и занимался мужчина. Лидия сначала работала техничкой. Когда дети выросли и времени стало больше, перешла на должность повара — готовила бортпитание для пассажиров «Ямала».

Мужчина вспоминает, что, когда за содержание дома отвечал аэропорт, всё было хорошо: убирали подъезды, домовое имущество держали в чистоте.

— Сейчас вентиляции нет, в комнатах плесень, крысы прыгают. Хотим, чтобы наконец сделали ремонт. Хотя бы так, — добавляет Лидия.

Марс с другими жильцами с просьбой обратить внимание на состояние дома писали в Следственный комитет, прокуратуру и управляющую компанию. В ведомствах отвечали, что работы по благоустройству идут. Мужчина держит в руках старый буклет с предвыборной кампанией депутата. Жильцы надеялись, что он поможет им признать дом аварийным, — почти каждый называет его имя. Но этого не случилось.

Светлана в Тюмень приехала в 1989-м из Кировограда, здесь у нее жила одноклассница. В аэропорту работала художником — рисовала плакаты. Потом стала заведующей пансионами и общежитиями: руководила техничками, сантехниками и отвечала за заселение новых жильцов. После занималась высадкой цветов по всему городу.

В комнате Светлана живет с сожителем. Из родных в Тюмени нет никого. «Я одна, поэтому так много игрушек», — говорит женщина и гладит плюшевого лохматого кабана. Сейчас она работает на кухне в одном из кафе ТЦ «Орион». Светлана мечтает вернуться на родину.

— По плану мы не имеем права тут жить: тут аэропорт и АГСМ. Всё это сказывается на здоровье, начались проблемы с сердцем. Из-за плесени часто болеют ребятишки. Я бы хотела домой поехать, на родину. Посмотреть. Такая красота там была. Сейчас танки, — говорит собеседница.

Семья Николая переехали в Тюмень в статусе беженцев в 90-е. Вместе с родителями они жили в Грузии. Мама мужчины работала в управляющей компании и от организации получила комнату в общежитии. Потом появилась возможность приватизировать жилье — ей дали ордер. Сделать этого женщина так и не успела.

Сейчас Николай живет здесь вместе с женой и двумя детьми. Мужчина работает вахтами, Виктория в декрете. В жизни здесь пару не устраивает всё: пьющие соседи, прогнившие от сырости полы, отсутствие песка на детских площадках. У ребенка со временем появилась аллергия: за диваном размножается плесень.

— Однажды крыса заскочила в квартиру. Смотрю — уже на подоконнике сидит. Такая огромная. Я пистолет взял. Уши сын закрыл. И прямо дома стрельнул в нее. Она до угла добежала, — вспоминает Николай.

Виктория говорит, что раньше были разговоры о расселении жильцов в другие квартиры. И семья ждала. В результате два года назад они купили квартиру в ЖК неподалеку. Сейчас они готовятся к переезду.

— Что могло бы изменить жизнь здесь? Ликвидировать общежитие. Чтобы люди не мучились, — говорит Николай.

В администрации ответили, что дом аварийным не признан и никогда не признавался. В 2020 году территории в границах пятиэтажки признали зоной вероятной чрезвычайной ситуации.

Управляющая компания «УютСервисБыт» заключила договор с компанией «Александрия» на выполнение капитального ремонта в доме. Они должны завершиться в сентябре этого года. По данным администрации, уже заменили водоотведение в подвале и местах общего пользования, сделали входную группу и пол, сделали ремонт в подъезде и поменяли двери.

— В настоящее время осуществляется устранение замечаний, выданных МКУ «Служба заказчика и технического контроля», — рассказали в администрации города.

Ранее мы рассказывали про жителей барака на Урицкого. Сейчас его снесли. Когда мы там были, дом служил пристанищем для двух старых жильцов и бездомных. Некоторые захватывают чужие квартиры и селятся там.