Островок безнадежности. Как в центре Тюмени живет барак, где в пустые квартиры поселились бездомные

Каждый день заведения на Урицкого включают огни. Красная неоновая вывеска горит на фасаде бара, желтые фонарики развешены на веранде ресторана, по соседству — белые гирлянды украшают окна кафе. На этой улице сложно припарковаться — до ночи здесь многолюдно.

Когда заведения закрываются и полностью темнеет, становятся заметными несколько обшарпанных бараков через дорогу — в них продолжает гореть свет. Серая двухэтажка в окружении заборов и деревьев скрылась лучше всех. 8 лет назад ее признали аварийной, но дом продолжает служить пристанищем для двух старых жильцов и бездомных. Некоторые захватывают чужие квартиры и селятся там.

Рассказываем, как живет барак на Семакова с его уникальными обитателями.

Перед тем как пройти на территорию барака, упираемся в розовый особняк с красивыми резными ставнями. Из него периодически выходят люди — это дом детского развития имени Подаруева. В нескольких шагах здание с облупившейся грязно-белой краской и торчащими из-под нее красными кирпичами. Дом окружен мусором, и поэтому кажется нежилым.

Мангал, старый комод, стол, грабли, картина, карта — во дворе на каждом шагу натыкаешься на какую-нибудь вещь. Всё припорошило снегом, и от этого ощущение, будто жильцы покинули дом спонтанно и просто забыли это забрать. Грязь и снег не тронули только постер с фотографией блондина. Его красивое лицо приколочено на деревянной двери туалета и выбивается из реальности.

На фасаде висит табличка: дом признан аварийным 26 октября 2015 года, переселение не позднее 31 декабря 2024 года.

Дверь в подъезд не закрыта. Мы заходим внутрь

В подъезде грязный узкий коридор. Внимание привлекает картина Васнецова «Алёнушка». Холст стоит на полу, подпертый на стену. Серость, грусть, безнадежность: настроение на картине — это настроение дома.

Стучимся в первую квартиру — тишина. Из двери по соседству выходит мужчина, от него пахнет перегаром. Виталий живет здесь с весны. Приехал из района Ямальского, там снимал жилье за 10 тысяч. Когда узнал, что в доме на Семакова пустует квартира, не думая переехал — так ближе до работы и не надо платить за аренду. Виталий грузчик и в любое время года ездит по городу на велосипеде.

Он рассказал, что в доме старые жильцы занимают только две квартиры. Остальные помещения просто пустуют уже несколько лет.

— Я поселился здесь два месяца назад, квартира была пустая, разбитая. Металлоломщик (так Виталий называет своего соседа) сорвал всю проводку, разбомбил печку. Туалет — на улице, душ — у соседа. Тепло от электрического радиатора, — рассказывает мужчина.

Ремонтировать жилье Виталий не собирается, потому что уже в этом году хочет съезжать.

Из окна первого этажа быстро вылазит мужчина. Взгляд падает на его блестящие металлические часы — на тощей руке они выглядят громоздко. Он видит камеру, снова залазит в окно. Через пару минут мужчина выходит уже в шляпе и черных очках. Самое чистое, что есть на нем.

Это еще один жилец, который решил занять пустую квартиру на Семакова самовольно. Анатолий Ашарин детство провел в детском доме. Говорит, что раньше жил с мамой и еще тремя братьями.

— Добрые люди написали, что мы голодаем. Нашу семью одну из района отправили туда. Рад, что я в интернат попал. Мне не нравится, когда коммунисты говорят, что мы жили при них хорошо. Меня из интерната выплюнули. Просто вырастили, и всё. Я 10 лет в мэрию ходил, пороги обивал, — вспоминает мужчина.

В результате Анатолию дали комнату в доме неподалеку от этого. Рассказывает, что у него была любимая женщина, которая позже переехала в Питер. Он восторженно вспоминает (или выдумывает), как они вместе ездили в Анапу и как однажды насобирал гору ракушек. Но пара распалась, старое жилье снесли, и мужчина перебрался сюда.

Мы пролазим в комнату через окно — другого входа нет. На сером от грязи ковре ведро пельменей, вилки, нож, открытая бутылка спиртного, пачка сигарет. На полу слой пыли, на нем отпечатались следы от ботинок. Над диваном висит листок: «Я Анатолий. С утра просыпаюсь в богатстве миров. Купаюсь, с энергией улыбаюсь», — выведено печатными буквами.

— Если ты это будешь говорить, то у тебя удача будет. Я странный человек. Кстати, милая, в лото ты играешь? Я вот покупаю билетики. Я выигрываю. Где-то там мой миллион, — уверяет Анатолий.

— О чем вы мечтаете?

— Я только в «Русское лото» хочу выиграть.

Еще у Анатолия есть план: жить здесь до момента, пока техника не приедет сносить барак. Когда это наступит — займет квартиру в доме неподалеку. Он ее уже присмотрел.

Разговор с Анатолием прерывает мужчина.

— Я тут всеми делами управляю, — заглядывает в окно незнакомец.

Жильцы Владимира Чернева называют металлоломщиком и уважаемым человеком, он говорит про них: «Они — мои помощники. Я — их благодетель». Ответа на вопрос, чем именно Владимир занимается, мужчина избегает. Но местные говорят, что он собирает и продает металл. Владимир живет в квартире на первом этаже с 1993 года.

— За литр водки у бича купил, — шепчет мне на ухо мужчина

Владимир увлекается историей. Все причудливые мелочи возле дома — его. Мужчина проводит нас по двору и рассказывает.

— Что вам рассказать про Магадан? Вот наша мангальная зона, кабинет законодательства, вот карта — изучаем географию, — показывает мужчина. — Этот дом купца Подаруева, здесь до 1941 года были конюшни. С 1941 по 1957 год были соляные склады. С тех пор стоит неприкаянный, — говорит он про свой барак.

Владимир помнит, что когда переезжал, в доме не было проведено воды. Потом владельцы квартир скинулись — так появился водопровод.

— Скажу честно, тяжело в бараках жить. Кто на печах отапливался, кто на электротяге. Половина постоянщиков жили, половина — переменный состав. Это квартиранты всякие, кто-то сел или поумирал, — рассказал Владимир.

Мужчина планирует переехать в ближайшее время. За комнату ему дали 2 миллиона 800 тысяч рублей. А пока Владимир постепенно перевозит вещи к любимой женщине. В его небольшой комнате остаются картины, фотографии, военная форма, светильники и другие старые вещи. Зачем это нужно? Владимир отвечает: для души.

— У меня дома старинный самовар, полторы тысячи старинных монет, царские книги, — рассказывает мужчина и перебирает фото старой Тюмени.

Попасть на второй этаж можно по длинной деревянной лестнице. Возле некоторых квартир там лежат коврики, в конце — клетка с кроликом. Этот коридор будто отдельно существует от всего дома, потому что в нем чисто и пахнет выпечкой.

Стучим в дверь, и только через несколько минут ее открывает невысокая старушка. Она провожает нас в комнату — на двадцати квадратах спальня, прихожая и кухня. Гарнитур замаскирован за дверью шкафа-купе.

Анна Мигунова переехала сюда с тремя дочерьми и мужем около тридцати лет назад. Точно сказать не может — не помнит. Раньше жили на улице Республики, потом появилась возможность поменяться квартирами. Семья так и сделала.

За размышлениями Анны тяжело уследить: она говорит и о свекрови, и о работе на железной дороге, и о любви к этому дому, и о ненависти к нему.

— Дом у нас в хорошем состоянии, он покрашен. Как мы живем? Холодно! Печку топим. Раньше было лучше, когда были все жильцы. Они и внизу топили печку, пол был теплый, — громко говорит Анна.

Сейчас в этой комнате Анна продолжает жить вместе с дочерью. Спят в одежде, потому что иначе невыносимо. Когда они переедут, женщина не знает — ремонт в новой квартире еще не закончен.

Большое городище — старейший район Тюмени. Можно сказать, что отсюда пошел наш город. Мы вспоминали о нем на фоне празднования 437-летия Тюмени. Именно в этих местах была основана татарская крепость Чинги-Тура, а затем, в 1585 году, сюда прибыли последователи Ермака и основали город Тюмень. Ранее мы уже гуляли по центральной части бывшей Чинги-Туры, которая в народе называется Царевым городищем и смотрели, что из себя представляет Большое городище.