33 погибших и 10 раненых из-за ошибки пилота. Рассказываем о самой масштабной авиакатастрофе Тюмени

2 апреля 2012 года недалеко от Тюмени под Горьковкой упал самолет ATR-72, вылетевший в Сургут. Все члены экипажа и еще 26 пассажиров погибли в катастрофе, 13 человек получили тяжелые ранения, двое из них скончались позднее в больнице, один при транспортировке в медучреждение. Как выяснило следствие, причиной катастрофы стала ошибка пилота и недолжное наземное обслуживание лайнера. Вспоминаем самую масштабную авиакатастрофу для Тюмени и Югры по воспоминаниям и данным бортовых самописцев.

За штурвалом ATR-72 в тот день был 27-летний Сергей Анцин, накануне он и второй пилот 23-летний Никита Чехлов прилетели на этом же самолете из Сургута и отправились в гостиницу, в аэропорту прилета были сложные метеоусловия — шел ледяной дождь, на улице было около нуля градусов. Летчики отправились отдыхать в гостиницу, а утром 2 апреля должны были лететь обратно.

Всю ночь перед вылетом самолет простоял на открытой стоянке под дождем. Отдохнувший около пяти часов капитан воздушного судна уже в 6:30 утра осматривал самолет. В отчете Межгосударственной комиссии сказано, сделал это Анцин бегло и не стал оценивать состояние крыла и проверять его на наличие налипшего мокрого снега и льда. Тем временем другой командир другого ATR в акте осмотра указал, что и на крыле, и на стойке винта был слой льда.

Машина с составом для обработки стояла неподалеку от позднее разбившегося ATR-72 в 7:05, но капитан отказался ее проводить. Выпустил лайнер на взлетную полосу и авиамеханик, чего делать не имел права по инструкциям, вышедшим в тот день в авиакомпании — при отказе командира обрабатывать противообледелительным составом самолет, его не должны были допускать к взлету.

После этого короткого разговора механик покидает судно, в салон начинают пускать пассажиров, всего в ATR могут лететь 68 человек, но на рейс зарегистрировались 39, расположились они в основном в хвостовой части самолета.

В 7:18 пилоты запустили двигатели самолета, затем командир воздушного судна отдает приказ запустить противообледенительную систему, убирающую наледь с крыла.

 — Лёд на крыле видишь? — спрашивает командир.

— Вижу, но мы же диасинг включили, поэтому должен надуть, пока рулим, — отвечает ему Никита Чехлов.

После выполнения предполетных процедур, командир просит разрешения на взлет, но получает отказ по причине того, что недавно вылетел другой борт и существует опасность попасть в воздушный поток, оставленный им и рухнуть. Это было в 7:23, после диспетчер выжидает время и разрешает взлет самолету.

— ЮТЕЙР-120, ветер у земли 236, порывы 9, температура минус 1. Взлёт разрешаю, — говорит диспетчер.

 — ЮТЕЙР-120, взлетаю. Всего хорошего, — отвечает Анцин.

Взлет был разрешен в 7:32 и в следующие секунды ATR-72 уже мчится по взлетной полосе, в 7:33 самолет уже в воздухе, он немного накренился вправо, скорость 235 километров в час.

Никакой паники нет, так как все системы работают в штатном режиме, но впоследствии эксперты убедятся, что видя наличие льда на передней кромке крыла, экипаж должен был понимать, что фактически снежно-ледяные отложения присутствуют на всей поверхности крыла и стабилизатора, а не только на передних кромках, защищаемых противообледенительной системой. Причиной этого посчитали полное непонимание командиром воздушного судна и вторым пилотом степени опасности взлёта с наземным обледенением и незнание его влияния на аэродинамические характеристики самолёта. Это отнесли к издержкам обучения в училище и в авиакомпании при вводе в строй для работы на ATR-72.

Уже через минуту после взлета на высоте 213 метров самолет начинает трясти, только в этот момент пилоты начали подозревать, что с самолетом что-то не так.

— Это что такое? — спрашивает командир.
— Что за тряска? — отзывается второй пилот.

Командир экипажа выключает автопилот, который должен был помочь летчикам выполнить безопасный взлет по заданным параметрам. Анцин пытается выровнять самолет, но безуспешно, в кабине срабатывает сигнализация, становится очень громко. Система приказывает пилоту не «опускать нос борта» и предупреждает, что машина начинает сваливаться. Самолет кренится уже влево.

— Тихо, что такое? — спрашивает Чехлов.
— Доложи ему — отвечает Анцин.
— Что доложить-то, бл***?! Что за отказ? — вновь говорит второй пилот.

— Не понял я, — отвечает командир.

— Ё… твою мать!!! — обреченно говорит Чехлов.
 — «Ютэйр», 120-й, падаем! — подает последний сигнал Анцин.

Самолет повалился на землю левым бортом на скорости 72 километра в час, в небе он провел всего 67 секунд. ATR-72 нашли на заснеженном поле в двух километрах от торца взлетно-посадочной полосы. Фюзеляж при столкновении раскололся на три основные части.

Самолет пропал с экрана радаров, а через полторы минуты службы аэропорта получили сигнал тревоги, через шесть минут в диспетчерскую службу Тюмени поступил сигнал о падении борта от очевидца. О месте крушения сообщил пилот другого судна, которое взлетало за потерпевшим бедствие самолетом.

По Тюмени начинают ездить машины с сиренами и мигалками — начинается поисково-спасательные работы, но жители города еще не в курсе трагедии, в выпуски новостей и интернет новость о ней просачивается позднее, но все же первые упоминания о крушении самолета появились в «Твиттере» (заблокирован на территории РФ. — Прим. ред.).

— 2 апреля утром по улице Республики поднеслась какая-то вереница бесконечная машин с мигалками. Такого в Тюмени не было никогда, на моей памяти. И это была одна машина за другой, они ехали из центра на окраину, создавая шум. Тут же в социальных сетях стали появляться сообщения о том, что что-то произошло в городе, но никто не понимал, что это было. Потом полетели один за другим сообщения, что под Тюменью упал самолет. Тогда впервые прозвучал поселок Горьковка, про который мало кто знал, — говорит жительница города Елена.

Эвакуировать погибших и пострадавших начали в начале девятого, уже к девяти утра появились и первые данные о жертвах. Изначально выжить удалось 13 пассажирам, но один из них скончался по дороге в больницу. К месту крушения довольно быстро потянулись родственники пассажиров, они хотели получить хоть какую-то информацию о родных и надеялись найти их среди живых.

— Мне позвонила знакомая стюардесса и рассказала о трагедии. В этом самолете летело четыре моих знакомых из Сургута. За два дня до катастрофы мы с ними разговаривали, что они полетят именно этим рейсом. Я поехал в аэропорт и потом на место крушения, — рассказывал 72.RU Алексей, потерявший в катастрофе близких людей.

Тюмень всколыхнула трагедия, но люди довольно быстро начали объединяться — таксисты не брали денег за поездки к месту трагедии, в пункты переливания крови столпились очереди. В крушении погибли сотрудники Сургутского научно-исследовательского и проектного института нефтяной промышленности. Для родственников погибших и пострадавших сургутян выделили специальный борт — все они по прилету ехали под Горьковку, чтобы узнать судьбу своих родных. Все поле было истоптано, люди искали любую информацию.

— Тогда не было организовано все так оперативно — не было оперштаба. Просто скорые одна за одной везли людей с места крушения в больницы. Быстро появился список тех, кто был на борту, потом были сообщения о том, кто выжил, кто — нет. Вообще казалось, невероятным, что есть выжившие при крушении самолета. Было страшно, когда приходили сообщения, что пассажир скончался в больнице, — добавляет Елена.

К месту крушения направили военную и гражданскую спасательную технику высокой проходимости, к приезду экстренных служб авиация эвакуировала первых выживших, военная техника расчищала проезды к рухнувшему самолету.

— Я никогда не задумывался, что у нас так много техники. Там было много военной техники, они расчищали снег, чтобы добраться до места падения. Я ехал туда, потому что еще и очень хотел помочь. Надеялся, что там есть живые, смогу довезти кого-то до больницы. Конечно, я очень надеялся, что среди выживших есть и мои близкие. Приехал на место и был шокирован еще и тем, как работали спецслужбы, — все как единый организм, — продолжал Алексей.

Следствие и суды длились долгие три года, в конечном итоге было установлено, что виновен в трагедии авиатехник Андрей Писарев, который выпустил самолет в рейс. 30 ноября 2015 года суд вынес ему приговор и отправил в колонию-поселение на пять лет и один месяц, вместе с ним судили и начальника смены техников Анатолия Петроченко, который не проконтролировал проверку судна, в результате чего и стала возможна трагедия. Уголовные дела, открытые в отношении летчиков были прекращены в связи с их смертью.

Кроме того, Межгосударственной авиационной комиссией было установлено, что ЧП произошло из-за отсутствия действенного контроля со стороны технического директора и контроля авиакомпанией за соблюдением требований к подготовке судов, которые сам директорат и разработал. Родственники получили компенсации.

По словам некоторых сотрудников UTair, после катастрофы в авиакомпании больше начали ценить труд бортпроводников, у них стало несколько меньше переработок. На месте крушения ATR-72 был установлен монумент с именами жертв, правда пробраться к нему довольно сложно.

— Мемориал, который установлен на месте трагедии, к нему нет всесезонной дороги. Он стоит в поле, и к нему приезжают только в годовщины родные погибших. В самолете были нефтяники, целые группы сотрудников тюменских и сургутских компаний, все они выкладывали некрологи, казалось, что их было бесконечное количество, — вспоминает Елена.

Ранее мы рассказывали о крупнейшей спортивной катастрофе современной России. На взлете из ярославского аэропорта в Туношне рухнул чартерный Як-42. На борту самолета находился весь основной состав и тренерский штат хоккейного клуба «Локомотив». Из 45 человек на борту выжил лишь один.