«Обещали дикие побочки. Египетские казни и прочую хворь» — дневник тюменца, привившегося от ковида

Вакцинация от ковида в Тюмени продолжается, а уже привитые горожане активно делятся впечатлениями от прививки. Как записаться на заветный укол, рассказали вам тут (всё просто). И да, на первых порах действует система приоритетности: здесь список тех, кто получает вакцину в числе первых.

Как проходит подготовка к вакцинации, какие есть запреты и как долго специалисты наблюдают за состоянием испытуемых, нам и вам уже рассказала врач скорой помощи Мария Колясникова. Сегодня публикуем дневниковые записи фельдшера скорой помощи Евгения Шамсуллина. Он по собственному желанию решил привиться от COVID-19 и честно описал все свои мысли на этот счет. Далее от первого лица.

Прежде чем поделиться пережитым ревакцинационным опытом, хочу вставить легкий приквел. Подписался я на вакцину сам. В здравом уме, твердой памяти, трезвый. Подписался, потому что вначале взвешивал за и против, а потом вписал себя в список. Шел добровольно, ногами, не был связан, оглушен, ужрат успокоительными по самую кому.

Денег за это не предлагали, семью расстрелять в случае отказа не грозились. По-пацански на «слабо» тоже не брали. Меня, в принципе, сложно заставить делать то, что я не хочу. Во всех сомнительных мероприятиях я участвую осознанно. И нет, я не чипирован. Ни до, ни после.

18 января, первая вакцинация

В этот день был всандален «Спутником V». До того долгое время терзался вопросом «А может, ну его, а может, как-нибудь потом?», однако с неделю назад всё же записался, мне ж ничего не страшно.

В понедельник был выдернут с работы, посажен в автомобиль и транспортирован в поликлинику для заполнения анкет и тыкания иглами. В обеденное время. Вследствие чего остался без обеда, но с кучей позитивных ощущений. Во-первых, рад был вновь видеть всех, кого видел, во-вторых, процедура времени особо много не заняла, вопросы в анкетах по существу, а тыкали не больно.

Вечером, вопреки всем советам и настояниям, захотелось накатить. Однако меня тут обозвали «несознательным гражданином», во мне проснулась совесть, взыграло чувство сознательности, и я не накатил. Пожалуй, оно и к лучшему.

Шесть часов прошли просто шикарно, никакого дискомфорта я не испытывал совершенно. Будучи слегка уставшим, прилег подрыхнуть, разумно рассудив, что утром рано-рано на работу.

Ночью пришел озноб. Вначале подумалось, что сдуру я приоткрыл окно на ночь. Потом подумалось, что пришел песец: такого озноба при нормальной температуре тела не ощущал ни разу. Затаившись под двумя одеялами, я ждал.

Часа через три на смену ознобу пришел жар. Темпер весело скакнул до 38,7 °С, намекая, что может скакнуть и повыше. Начало слегка потягивать мышцы. В период между 18–24 часами от постановки симптомы интоксикации нарастали. Из конечностей, казалось, вытягивали нервы и кости, проворачивали суставы вокруг своей оси, мышцы пытали щипцами и тыкали перстами в уставшие зенки.

В принципе, сравнивая с симптомами после вакцинации от гриппа, там хотелось сдохнуть. Лечь и распасться на аминокислоты под воздействием интоксикации. Ползать по квартире, как смертельно раненное животное, и тихо скулить (чего, кстати, у меня никогда не получалось делать, но всегда хотелось попробовать).

Сожрав всё, что было в холодильнике, и изрядно выспавшись, я решил, что пора выздоравливать. Тут организм снова смешно пошутил и выдал вечером 19 января температуру 39 с копейками. Надо сказать, что жаропонижающие в моем доме не держат. Тут есть препараты для проведения реанимации, есть много всякого увлекательного дерьма, но нет парацетамола. Нурофена тоже нет. Анальгина — тоже. Я не знаю почему, но я ими никогда не пользовался, и их просто не было. И не было бы по сей день, но мозг еще разок включился и посоветовал доползти либо до аптеки, либо до коллег. Ибо ночь, а ночью всякое случается.

Пару раз за ночь, по привычке, организм просыпался, оцифровывал, что «на вызов» ему не надо, жрать он не хочет, пока еще жив, и засыпал обратно. Утром темпер вновь 38 с мелочью, но, пожалуй, это я себя одеялом нагрел.

Слегка ныли мелкие суставы на кистях рук. Шумела голова, но в глаза никто не тыкал. Сообразив, что это, скорее всего, конец, причем конец не мой, а конец хвори, я позволил себе заниматься привычными для дома делами — смотреть четвертый сезон «Сотни».

Примерно в 14 часов 21 января меня отпустило. Совсем. Резко. Буквально за полчаса исчезли все симптомы. Борьба с вакциной была окончена.

Итак:

• общая длительность дискомфорта — около 36–38 часов;

• не так страшен черт, как его малюют;
  

• один пакетик комплексного жаропонижающего понадобился для выживания. Возможно ли было выжить без него — теперь уже загадка;
  

• по резвости возникновения симптомов и скорости их исчезновения напоминает злое колдунство;
  

• запахи, слух, вкус, зрение, осязание, шестое чувство — ничего не притуплялось. Абсолютно;
  

• стоило ли того? Думаю, да.
  

На 21 января я все ещё жив. Жду второй разик.

Вообще мне обещали всяческие страшные опасности, дикие побочки. Египетские казни и прочую нездоровую хворь. Но я после инъекции твердо решил выжить. Вцепиться в жизнь, как колхозник в бутылку, несмотря на надвигающийся цитокиновый шторм (потенциально летальная реакция иммунной системы. — Прим. ред.). Одолеть самую пневмонийную пневмонию из всех, которые угрожают мне после вакцинации. Не лишиться веры в себя, когда наутро после инъекции на лбу вырастут яйца. Пущай пугают тем, что вторая переносится хуже первой. Им-то откуда знать? Они и первую не ставили...

Аппетит не нарушен — жру как конь. На обеде съел всё свое, добил всякие ништяки с холодильника, закусил печеньками, залил чаем. С тоской думаю про текилу. На лбу ничего не выросло. Работу работаю. Настроение бодрое. А вдруг пронесет? Выживу, как пить дать выживу...

Ближе к концу рабочего дня во мне зародилось легкое чувство жара. «О...» — подумал я, температуру измерять не стал, дабы не сглазить. Продолжил работать. Работы — конь не валялся, поэтому к ощущениям своим я прислушивался лишь изредка, всё остальное время соображал: с яйцами на лбу мне в кинематограф или на эстраду?

Когда на землю спустились сумерки, слегка начало тянуть мышцы на руках. «О-о-о-о-о!» — решил я. Температуру измерять не стал — психосоматика. Закрыл все вкладки, сохранил все файлы, закинул священные писания в стол и пошел домой. Погода на улице была буквально создана для страданий, поэтому я немного прошелся пешком. «Как же так? — соображал я про себя. — Как так? Неужто все-таки в кинематограф?»

Под звуки симфоник-метала вошел в дом. Организм ощущал себя довольно бодро, но чувство того, что хитрожопая вакцина меня обманула, сохранялось. Решил не искушать судьбу и не лезть в душ. Вонять так вонять. Перекусив, прикинул, что эта злобная тварь может ждать ночи, как в прошлый раз.

С видом смертельно больного человечьей чумой благородного эльфа залег в опочивальню, откуда зорко наблюдал сериал. Термометр предусмотрительно расположил в тактической близости от своего тела.

Уж полночь близилась, а хворь не возвращалась. Оставалось некое неприятное ощущение ноющих мышц, будто склоняли меня к фитнесу весь вечер, а я такой «Нет-нет, не надо!», а меня еще сильней склоняли. Решил, что это какой-то знак. Поборол искушение сожрать парацетамолистую микстурку. Сделал пару прощальных фото, ощупал на всякий случай лоб рукой, лег дрыхнуть.

Проснулся. Почуял озноб. Выползая из-под пледа и матеря тех, кто склонял меня к фитнесу, пошел закрывать окно. Окно оказалось закрыто. Тут-то я прикинул хворь к носу, приготовился сдохнуть, но потом вспомнил, что пообещал этого не делать. Сожрал микстуру. Сунул термометр подмышку. Ртуть радостно расширилась до 37,6 °С. «О-о-о-о», — вздохнул я, терзаемый сомнениями, что где-то я такой сценарий уже встречал. Не придумав ничего интересного, продолжил дрыхнуть без задних ног.

Лучше бы меня вчера склоняли к фитнесу, ей-богу. Вся клиника — практически как в прошлый раз. Темпер невысок, но паскуден — появились мышечная боль, головная боль, ощущение дискомфорта в глазах. Пропало желание шевелиться. Нет, у меня и так подобного желания по утрам нет, но тут его нет СОВСЕМ. При этом соображалка, помещенная в голову, на удивление работает. Впрочем, головой эту болванку назвать пока сложно, ибо тяжелая и болит, ежели ей трясешь.

Делать что-то общественно-полезное в таком состоянии весьма затруднительно, поэтому я в основном впадал в кому на пару часов. Яйца на лбу так и не выросли, поэтому на эстрадной карьере можно поставить крест. Температура колебалась от 37,5 °С до 38,5 °С, что в целом не смертельно, но немного неприятно. На шары давило, как и в прошлый раз, поэтому лежать в темноте с закрытыми глазами было немного приятнее.

Суставы в этот раз не выкручивало, зато присутствовала гиперстезия кожи — это когда кожу трогаешь, и неприятно. Ах да, еще чихалось. Чихалось так, как непозволительно чихаться благородному смертельно больному эльфу. Чихалось громко, часто, непредсказуемо. Но в целом всё, как в прошлый раз.

Чихалось всю ночь. Подозреваю, что армяне, живущие по соседству, были обеспокоены сими еретическими звуками и вызвали специалиста — никому другому, кроме экзорциста, не могли принадлежать шаркающие звуки за дверью, звон приземляющегося на кафельный пол кадила. Впрочем, нам, потомкам благородных Валар, чихать на эти непотребства.

Спалось в общем плохо. Скорее всего, это вызвано скачками температуры, но регистрировать я это не стал, ибо ползать до включателя света (выключателя тьмы!) было лениво. Головная боль и гиперстезия сохранялись. Проснувшись под утро, я обнаружил, что не прочь пожрать. Схомячил банку консервированных в собственном соку персиков, немного повалялся и закусил сарделькой. К утру сохранялась субфебрильная температура, однако организм стал способен шевелиться, выполнять простейшие команды. «Значит, не помру», — философски подумалось мне.

После обеда ушла температура. Вместе с ней исчезли почти все симптомы интоксикации, осталась только свинцовая болванка вместо головы. К организму вернулась способность выполнять более сложные команды — например, он сходил и выкинул мусор, попутно вдохнув свежего воздуха.

Общаться по телефону стало гораздо проще — безо всяких «Отключить телефон. Господи, да зачем вы все звоните? Что вам надо? Не звоните сюда больше!» можно спокойно выслушать собеседника и даже вежливо попрощаться в конце. Чихаться перестало, хотя, быть может, в этом экзорцист виноват. В целом я здоровый бодрый человек!

Собственно, мы с вами взрослые люди и прекрасно понимаем, что всё это — шутка. Но в каждой шутке, как известно... Довольно понятным языком хотелось донести до вас, что ничего страшного со мной после вакцинации и ревакцинации не произошло. Да, были недомогание, повышение температуры, неприятные ощущения, но, вспоминая всё ту же вакцинацию против гриппа, могу сказать, что в этот раз я отделался «малой кровью».

Мой организм всегда подобным агрессивным образом реагирует на вакцины, поэтому я не удивился появлению симптомов. Было бы более странно, если бы их не было. А процентов 80 людей, которые вакцинировались «Спутником», например, перенесли обе фазы вовсе безо всяких симптомов.

Никого не пытаюсь агитировать, равно как и не пытаюсь кого-то застращать. Как я уже и говорил, вакцинироваться или нет — личное сознательное дело каждого.

Итак, что касается меня:

• симптомы интоксикации длились в среднем 36–40 часов в обоих случаях;

• сценарий оба раза один в один, как под копирку;
  

• температура редко поднималась выше 38 °С, но не поднималась выше 39 °С;
  

• мышечные боли снижались после приема парацетамола. Подозреваю, что если вместо него был бы ибупрофен, мышечных болей не было бы;
  

• после второй инъекции болело правое плечо. Собственно, именно то, в которое ставили. Болело не сильно, шевелилось нормально, но писать бы я этой конечностью не хотел;
  

• органы чувств, вопреки мнению некоторый хейтеров, не пострадали ничуть;
  

• обещанного цитокинового шторма не получил;
  

• поствакцинную пневмонию тоже не заработал;
  

• яйца на лбу тоже не выросли.
  

Всем спасибо, кто был неподалеку! 28 февраля пойду сливать кровушку на наличие антител.