«Я маугли и дебил». Как сложилась судьба мальчика из Тюмени, который прожил в заточении 15 лет

Весной прошлого года в старой тюменской хрущевке нашли 15-летнего Даниила. Соцслужбы сообщили, что ребенок и его мама вели затворнический образ жизни. По официальной версии, мальчик никогда вдоволь не ел, почти не выбирался на улицу и не ходил в школу. Его жизнь ограничивалась комнатой в пятиэтажке и общением с мамой. Так всей России тюменец стал известен как ребенок-маугли. Осенью 2023 года в Сети стало распространяться письмо от имени подростка. В тексте — крик о помощи мальчика. Он пишет, что их семью оклеветали и после этого его жизнь стала невыносимой.

Мы пообщались с Даниилом и его мамой. В этом материале разбирались, как сложилась судьба маугли, где сейчас его родители и как вышло, что историей заинтересовался глава Cледственного комитета.

В редакцию пришло письмо от имени Даниила. Автор просит помощи у генерала Бастрыкина. Достоверно неизвестно, правда ли мальчик писал послание самостоятельно. В контактах для связи указан его телефон, но трубку Даниил от корреспондента 72.RU не взял.

Письмо автор начинает с просьбы вернуть право на проживание с семьей и защитить право на образование. Он рассказывает, что проблемы начались после поста его родственницы в социальных сетях. Якобы она написала, что Даниил не выходит из дома, сидит взаперти с рождения, не посещает школу и не наблюдается в поликлинике. После этого в их дом пришла проверка, на родителей подали иск в суд с требованием лишить их родительских прав. При этом Даниил объясняет, что от общения с окружающими не отказывался.

— На улице я бываю часто, хожу в магазин за продуктами, в гости к знакомым и родственникам, играю на площадке с детьми, просто гуляю по городу, — пишет подросток в обращении.

Подросток пишет, что ему и маме назначили судебно-медицинскую экспертизу. Якобы в опеке посчитали, что мама Даниила придумывает несуществующие заболевания себе и сыну. К примеру, специально расчесывает всё тело до крови.

— Я рассказал, что мама действительно плохо себя чувствует, даже падала в обморок, и я вызывал ей скорую помощь. Раны у нее от инфекции, от укусов крысиных клещей, которых нам под двери квартиры подбрасывает мужчина. Он преследует маму на протяжении многих лет. Даже переезжает вслед за ней, арендует или покупает по соседству с нами жилье. При этом не только вредит, но и подглядывает за нами, спуская в вентиляционное отверстие в ванной кабель с видеокамерой.

Далее Даниил объясняет, что преследователь в их жизни и правда был, но эксперты посчитали это бредом. После того как у мамы выявили заболевание, подросток попал в центр «Семья».

— В апреле прошлого года я оказался в этом центре. Проболтался там почти два месяца просто так. На мамины запросы администрация центра отвечала, что я болею.

Мальчик описывает, как начал учиться в школе, в 15 лет окончил 5-й класс. Говорит, что мама всегда занималась с ним дома, поэтому сложностей в учебе у него не возникает. Рассказывает, что в прошлом году стал призером олимпиады по английскому за 8-й класс. Добавляет: учиться в школе во время проживания в центре ему нравилось. Мальчик признаётся, что не хочет ехать в детский дом в Борках, куда его отправляет руководство «Семьи».

— Наконец-то сложились нормальные отношения с воспитанниками центра. Меня перестали обзывать матом, показывать мне гениталии, курить в моей комнате и выбрасывать мое одеяло в туалет. Я побеждаю в конкурсах и олимпиадах. Но такой вот я уникальный соцработникам Тюмени не нужен. Я маугли и дебил. Они лгали на всю Россию.

Даниил просит вернуть его к маме, потому что жить в детском доме он не хочет.

Мама Даниила, Евгения, рассказывает, что ее сын — обычный ребенок. Он общается с друзьями через социальные сети, увлекается компьютерными играми, музыкой, много читает и постоянно занимается с ней английским. Евгения не отрицает, что с 2014 по 2019 год мальчик не ходил в школу. Женщина говорит, что она не могла выходить из дома из-за железодефицитной анемии, а Даниил часто болел простудными заболеваниями, у него случались приступы аллергической астмы.

— Общался только с детьми моих друзей и родственников, играл с детьми на площадках. Они сами к нам домой приходили. Мы сами куда-то в гости выбирались редко. Даже после похода в магазин мое здоровье рушилось. Поэтому я и не могла его отводить в школу, — рассказала 72.RU Евгения.

В 2020 году Даниил пошел в школу № 26. По словам Евгении, там у него получилось наладить контакт со всеми детьми.

— Дети спрашивали: «Почему ты такой большой?» Каких-то особенных недоразумений не было. Его никто не обзывал, не дразнил.

О том как забирали Даниила из дома, он сам рассказал в своем письме. У Евгении версия аналогичная. Она добавила, что в тот день к ним приехали судебные приставы и сказали, что настаивают на госпитализации ребенка в психоневрологический диспансер.

— Заведующая детским отделением ПНД заявила приставам, что в госпитализации ребенок не нуждается, что психических заболеваний у него ранее зафиксировано не было. Выписали направление на прием к патопсихологу, чтобы далее назначить комиссию для опровержения диагноза. Приставы снова отвезли нас в опеку. Там все были в шоке. Пришлось в срочном порядке искать для Дани место в центре «Семья».

Евгения заявляет, что решение суда незаконно по нескольким причинам.

— Судья знала, что наша семья находится в сложном материальном положении и в силу финансовых затруднений и своего беспомощного состояния я не могу защищать себя и ребенка на судебном процессе. И что я не могу правильно оценить происходящее из-за умственной слабости, возникающей вследствие длительного тяжелого течения анемии.

Женщина считает, что психического расстройства у нее нет. По версии экспертизы, Евгения всё это время выдумывала преследователя. По ее словам, причиной такого вывода в том числе стали показания мачехи бывшего мужа.

— Родственница заявляла, что я веду себя неадекватно, что проживание со мной невозможно. Ее заявления были продиктованы личной заинтересованностью. После решения суда мы проживали в квартире только на основании моего заявления в службу судебных приставов отсрочить процесс выселения ввиду несовершеннолетия ребенка и отсутствия у нас другого жилья.

Женщина говорит, что на суде родственница заявляла: квартира ей нужна для проживания. Но сейчас там, по словам Евгении, живут квартиранты.

— Также в основу выводов медэкспертизы легло мое социальное положение — нет официального места работы ввиду нетрудоспособности из-за физического состояния. Мне требовалось лечение, например при перенагрузках, нервном стрессе, беременности и родах, после травмы руки. В 2010 году муж удачно толкнул меня так, что я пролетела через две комнаты, и потом пришлось сшивать руку, — добавила Евгения.

Собеседница добавила, что отец сына живет в Москве и в жизни мальчика почти не участвует. Связаться с ним не получилось — выключен телефон.. Редакция пыталась поговорить и с бабушкой Даниила, о которой говорит Евгения. Она выслушала вопрос, попрощалась и бросила трубку.

С весны Даниил живет в социально-реабилитационном центре «Семья», в свои 16 учится в 6-м классе. Мама подростка говорит, что за это время мальчик пережил глобальную депрессию. Евгении не нравится, что в центре не хватает учебников для всех детей, соседи сына по комнате и питание. Она намерена забрать Даниила домой.

— Защищаю и намерена дальше защищать права своего ребенка. И свои права тоже. Намерена снять ограничения в родительских правах и помочь своему ребенку социализироваться и получить качественное образование, помочь ему реализовать его мечты.

Из квартиры, где женщина жила с Даниилом, она съехала. Сейчас Евгения работает удаленно — занимается литературным оформлением рекламных текстов, редактированием документов и фотографией.

Евгения назначала встречу с журналистом, но приехать у нее не получилось. Как и в прошлом году, женщина объяснила, что занята разбирательствами с прокуратурой, Следственным комитетом и плохо себя чувствует.

Связаться с Даниилом получилось только через мессенджер. 16-летний подросток, как представляется сам собеседник, пишет грамотно, с использованием Ф. И. О. всех чиновников и их должностей. Он объяснил, что отправлял заявление в прокуратуру с жалобой на нарушение прав руководством центра «Семья», после этого его вызвали в Следственный комитет.

— Я приехал. В итоге я и моя мама давали пояснения по факту того, что я ушел. Как будто я преступник какой-то. Вся эта история с помещением меня в центр мне кажется заключением в тюрьму: нельзя никуда уйти-выйти, еда по расписанию и «стандарту», койко-место, комната-камера, — написал корреспонденту 72.RU Даниил.

В Следственном комитете, говорит Даниил, он объяснил, что не хочет ехать в детский дом. Одна из причин — ему нравится учиться в тюменской школе. Следователь, по его словам, пообещал: переводить в Борки его не будут.

— Ну а как я себя чувствую? Фигово тут. Сегодня нос заложило, кашель появился — у меня аллергия на стиральные средства, которыми тут обрабатывают постельное. Поэтому мама мне даже порошок покупала свой, гипоаллергенный, чтобы я мог стирать свою одежду и не чихать потом. А здесь я кто? Никто.

Уполномоченный по правам ребенка в Тюменской области рассказал, что ситуацию держит на контроле. По его словам, в адрес омбудсмена обращений не поступало. Тем не менее Андрею Степанову известно, что сейчас происходит с Даниилом.

— Мы следим за ситуацией с мальчиком, она крайне непростая. Мальчик растет, ему нужно учиться. С точки зрения возвращения мальчика домой, есть одна законная причина. Сегодня мама ограничена в родительских правах в силу того, что происходило ранее. Маме надо восстанавливаться в родительских правах, чтобы вернуть мальчика домой. Центр «Семья» контактирует и с мамой, и с другими родственниками мальчика.

До попадания в центр мальчик был ограничен в общении, у него не было возможности нормально жить. Время изоляции несет определенные сложности в процессе социализации, в процессе взросления мальчика. Ребенок был ограничен в свободе, лишен права на образование, был ограничен в праве на охрану здоровья. На сегодняшний день он социализируется, это непросто потому, что навык утерян. Мальчик учится быть активным и в пространстве, он активно двигается. И это не одна комната, где он до этого находился. Самое главное, что он в публичном пространстве под наблюдением медицинским.

Маме ребенка не нравится эта ситуация. В силу своих возможностей она оспаривает решение суда. Мама часто встречается с ребенком, ей не препятствуют, — рассказал Андрей Степанов, уполномоченный по правам ребенка в Тюменской области.

Прокуратура Тюменской области организовала проверку по информации о нарушении прав Даниила в социально-реабилитационном центре

— Организована проверка исполнения законодательства о профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, опеке и попечительстве. Кроме того, прокуратурой области поставлены на контроль ход и результаты процессуальной проверки, проводимой следственными органами, в связи с обращением несовершеннолетнего, — сообщили в прокуратуре Тюменской области.

В Департаменте социального развития Тюменской области сообщили, что к ним жалоб от мальчика или его матери не поступало. Там отметили, что ребенок чувствует себя удовлетворительно и переезд в другой филиал не рассматривается.

— С семьей работают специалисты органов системы профилактики. В феврале 2022 года Калининским районным судом принято решение об ограничении матери ребенка в родительских правах и передаче ребенка в социальные службы. С апреля 2022 года ребенок проживает в социально-реабилитационном центре, с мамой находится в постоянном контакте. Мальчик получает образование, посещает городские и развлекательные мероприятия. Мама имеет право обратиться в суд с исковым заявлением о восстановлении в родительских правах. Если суд примет такое решение либо папа решит забрать мальчика, социальные службы окажут родителям необходимое содействие, — рассказали 72.RU в Департаменте соцразвития Тюменской области.

Редакция отправила запрос в социально-реабилитационный центр «Семья». Ответить оперативно в учреждении не смогли. Ответ ожидается.

Напомним, Тюмень шокировала история 15-летнего мальчика-маугли в марте прошлого года. Тогда соцслужбы сообщали, что всю свою жизнь он почти не бывал на улице, хотя бы во дворе. Не посещал школу, как остальные его ровесники. Суд ограничил мать подростка в родительских правах, а его отправили в социальный центр.

Наш журналист ездила в дом, где жил Даниил с мамой. Одни соседи говорили, что мальчика не видели никогда, другие — мама в прошлом году водила его в школу.

— Почему говорят, что он не учится? Она водит в школу его. Она его, по-моему, в 5–6-й классы до Нового года отводила. Сейчас 6–7-й классы идет уже. А до этого она обучала его дома, насколько я знаю. О ней много не знаю, просто соседка. А вот сына ее видел. Высокий парень, нормально выглядит. Ну маленько что-то не то у него... — кратко пояснял сосед.