Дневник на арабском языке против советской власти: история расстрелянного в 1937 году тюменца

В июле 1941 года комсомолка-учительница Минсафа Биктимирова написала в тюменский отдел НКВД письмо с просьбой рассказать о судьбе ее отца Гильмана Биктимирова, арестованного в сентябре 1937 года. Четыре года о нем не было вестей. В ответе начальник спецотдела НКВД наврал девушке, заявив, что ее отец в далеком лагере без права переписки. На самом деле Гильмана расстреляли спустя месяц после ареста. Правду о судьбе Гильмана Биктимирова семья узнала только спустя 60 лет.

Историю Гильмана Биктимирова накануне Дня памяти жертв политических репрессий, который отмечается 30 октября, рассказал его внук Рафаель Гадиев. Он показывает толстую папку Управления народного комиссариата внутренних дел по Омской области с оглавлением «Дело № 4444». Именно эта папка раскрыла подробности произошедшего с родственником Рафаеля Гадиева.

Рафаель Гадиев сам уже дедушка. Он родился в 1954 году — спустя год после смерти Сталина. Ему мать рассказывала о том, как изменилась судьба их семьи в 1937 году, когда за отцом семейства пришли люди из НКВД. Без папки «Дело № 4444» никто бы никогда не узнал о том, что случилось с их родственником после ареста.

— В 2000 году управление ФСБ по моему запросу выдало дело моего деда Гильмана Биктимирова, — рассказывает Рафаель Гадиев. — Долгие годы никто не знал, что с ним стало. И не знали бы, если не рассекретили бы дела репрессированных. Таких людей, как он, в Тюменской области было очень много. Это были не какие-то шпионы, а просты работяги, которых расстреливали и родным даже не говорили, куда девали тела.

Гильман Нагуманович Биктимиров родился в 1880 году в деревне Васьково Нижнетавдинского района. В 1915 году во время Первой мировой войны был мобилизован и служил рядовым до самой революции 1917 года. В 1928 году его осудили за конокрадство. Позже он устроился в районный военкомат и работал там возчиком. Семья у Гильмана была большая — пятеро детей. Все они жили в доме № 7 на Таборной улице. Сейчас на этом месте стоят высотки и Дом печати. В 3 часа ночи 10 сентября 1937 года к Гильману Биктимирову опять пришли сотрудники правоохранительных органов. На этот раз поводом стал донос соседей на антисоветскую агитацию. В доме Гильмана сразу же провели обыск.

Чекисты нашли у Гильмана две книги, в которых он делал записи на арабском языке. Несмотря на то что тюменец был малограмотен, он самостоятельно обучился языку, на котором писали все татары до прихода советской власти. В материалах дела до сих пор хранятся копии листов, исписанных аккуратной вязью. Только вот их содержание стало основанием для расстрела мужчины.

В своих дневниках Гильман Биктимиров, словно герой романа Оруэлла «1984», писал о том, что думает о происходящем. Позже сотрудники НКВД переведут их на русский и вложат в дело с копиями оригинальных записей.

— Говорят очень много, что внутри страны существует голод, — писал Гильман в дневнике, — Слышно, что сто тысяч человек умерли от голода. Никакой здесь причины. Главным образом никто помощи от государства не видит. Очень жалко, что умирает народ... 1933 год очень тяжелый. Самый жестокий год — холод и голод.

Эти строки из дневника сотрудники НКВД подчеркнули. Гильман дальше жалуется на то, что на рынке нет еды, а то, что продают, стоит очень дорого.

— Не забывайте, ребята. Сейчас на базаре хлеба нет. То есть не стало быть. Что это государство, оно очень стало смотреть плохо. Народ голодный. Нигде нет хлеба. Нет никакой помощи... Один кусок хлеба стоит 5 рублей. Небольшие 300 грамм. Ведро картошки — 15 рублей. Значит это, конечно, кризис продуктов. Лучше бы было, если не существовало бы государства. Пускай Бог или Аллах сам направит на лучшую жизнь, — писал Гильман 24 февраля 1933 года.

Что подтолкнуло Гильмана записывать всё в дневник, неясно. Никто этого никогда не узнает.

Одних дневников для обвинения Гильмана в антисоветской агитации было достаточно, но к делу пришили еще показания соседей, которые подтвердили опасность деяний тюменца. Их они написали 20 и 27 сентября после ареста мужчины. Сосед из дома № 5 заявил, что арестованный занимался антисоветской агитацией, говорил, что «власти не заботятся о людях», и всячески призывал к объединению. Второй свидетель тоже рассказала о том, как Гильман жаловался на высокие цены на продукты и всячески ругал советскую власть. Для «тройки» этого было достаточно. Два протокола допроса свидетелей приложили к делу.

Обвинительное заключение составлял курсант Омской школы рабоче-крестьянской милиции со звучной фамилией Злобин. Он установил, что Гильман Биктимиров является «соцвредным элементом, который на протяжении ряда лет общественно полезным трудом не занимается, имеет связь с преступным элементом, систематически занимается агитацией против советской власти, но одновременно маскируя свою преступную деятельность, временно работает ассенизатором».

Биктимиров свою вину частично признал. Он не отрицал, что писал о голоде в своем дневнике и говорил об этом людям. Злобин отправил дело на рассмотрение «тройки». 10 октября 1937 года Гильмана оперуполномоченный 3-го отдела ОМЗ УНКВД при Тюменской тюрьме Скардин, сотрудник НКВД Эсаулов и начальник УНКВД Валухин вынесли приговор о расстреле 27 человек. Всех расстреляли 15 октября. Девятым был Гильман Биктимиров. Его расстреляли ровно через месяц после ареста.

Дело каждого убитого сотрудники НКВД вели по-немецки точно и скрупулезно. В папку вшивали не только протоколы допросов и постановления, но и письма родственников, в которых они хотели узнать о судьбе репрессированных. После расстрела Гильмана Биктимирова его супруга и пятеро детей не знали, что стало с ним. Знали только то, что его осудили.

В июле 1941 года, когда уже бушевала Великая Отечественная война, которая унесет жизни двоих сыновей Гильмана, его дочь Минсафа писала в отдел НКВД письмо, где просила рассказать о судьбе отца.

— Меня очень интересует как дочь, как комсомолку. Иногда приходится рассказывать свою биографию, но как дойдет до отца, прямо неудобно стает, что не знаю, за что взят органами НКВД. Конечно, я не говорю, что просто взяли без всякой причины, это не может быть. Это только нам неизвестно... Я поступила в пединститут. Нужно написать биографию, но не знаю, какое объяснение дать про отца. Меня воспитывали советская власть и наша любимая партия, так что маленькая часть относится к отцу. Я без отца в 1940 году окончила педучилище, а в 1941 году поступила в пединститут. Буду учиться и работать, но здесь, по-моему, отец никакого отношения не имеет, но всё равно за него приходится краснеть... Прошу вас как можно скорее дать объяснение про отца Биктимирова Гильмана, — писала Минсафа Биктимирова.

Ответ был максимально циничен и лжив.

— Выслан в далекий лагерь без права переписки и свиданий.

К этому времени четыре года Гильман, как и другие тысячи расстрелянных, лежал в безымянной могиле на окраине Тюмени в районе Бабарынки. Возможно, он не там, а в другом месте, но никто никогда его не найдет.

Гильмана Биктимирова расстреляли 15 октября 1937 года. По данным «Книги памяти Тюменской области», составленной журналистом Рафаелем Гольдбергом, с 12 по 15 октября 1937 года в Тюмени расстреляли 350 человек. В среднем в день расстреливали по 80 человек. За годы сталинских репрессий в Тюменской области расстреляли 7290 человек.

Внук Гильмана Рафаель Гадиев планирует написать книгу об истории своей семьи. Для этого продолжает собирать документы, опрашивать выживших родственников. Никто из детей Гильмана так и не узнал о судьбе своего отца. Даже комсомолка Минсафа. Она умерла до того, как раскрыли данные о репрессиях в СССР.

— Меня поразило, что донос написали соседи. Они, наверное, с дедушкой общались или даже выпивали. Зачем это сделали, я не узнаю уже. Однажды я хотел посмотреть в глаза человеку, который дал показания против деда, но к тому моменту он уже умер, — рассказал Рафаель Гадиев.

В августе 2022 года губернатор Тюменской области Александр Моор распорядился выплатить по 500 рублей жертвам политических репрессий. Согласно данным департамента социального развития, в Тюменской области живут 5500 репрессированных.

Этим летом на территории Спасской церкви нашли кости людей. Историки предположили, что они принадлежат репрессированным, которых держали в пересылочном лагере.

О том, как репрессировали тюменских священников и какие храмы потерял город в 30-е годы, читайте в большом материале. Не обошли репрессии и тюменских преподавателей вузов. Их также заточали в тюменской Лубянке, а затем расстреливали. Читайте об этом подробнее в материале рубрики «Районы-кварталы» про университетский квартал.