«Почему я должна из нормального жилья переезжать в этот гадюшник?» Тюменцы не хотят покидать старую общагу — как так

В Тюмени всё новые и новые участки отдают под реновацию. Туда попадают как нежилые строения, так и целые дома, признанные аварийными. Но не все люди довольны условиями проведения КРТ. Мы съездили на окраину Тюмени, на улицу 70 лет Октября. Этот дом также недавно попал под переселение. Как там живут люди и почему они не хотят оттуда переезжать?

Среди сереньких двухэтажек, которые располагаются в этом районе, дом жильцов под литерой четыре выделяется своим ярким и оптимистичным красно-желтым цветом. С виду даже и не скажешь, что он аварийный. Внутри — общие туалеты и кухня, и раскиданные по коридорам железные двери в небольшие комнатки. Некоторые из них пусты и простаивают много лет — это муниципальное жилье. У других есть собственники и наниматели.

Дом, по словам местных, должны были расселить только в 2030 году. В нем нет вентиляции, концентрация опасных веществ превышает все нормы. Поэтому сроки расселения перенесли на 2024-й. Но до этого срока в районе задумали провести реновацию, о чем жильцов предупредили и разослали уведомления.

Их комнаты оценили еще два года назад. По их словам, всё сделали по рыночной стоимости, но учли только квадратуру самих жилых помещений. Суммы получились от 900 тысяч до 1,6 миллиона рублей. Сейчас они судятся, чтобы имущество оценили по более высокой цене.

У Ольги — двое детей и пять внуков. Она не хочет стремиться переезжать отсюда. Но уж если придется, то ей хочется улучшить условия.

— Вот смотрите. У меня в собственности 14 квадратных метров, но плачу я за 19 — потому что есть еще общее имущество. В оценке это не учли. Мы платим за коридоры, отопление в общих местах, хотя там батареи ни одной нет. И вот получается, что у меня выходит пять тысяч рублей, — рассказывает женщина.

Ольга сейчас судится по поводу оценки своего имущества. Ей пришлось отдать 25 тысяч рублей за услуги специалистов, которые проведут оценку имущества.

— Уже два месяца нет оценщика, хотя деньги лежат на депозите. Я вот там прям сказала, что даже если мне прибавят 400 тысяч за неучтенный метраж, ну будет у меня два миллиона. И что я смогу купить? Мне ответили, что общагу. Я на второй группе инвалидности, чуть живая хожу. Как вы представляете, что я туда перееду? Что, буду выглядывать, кричать, занят там туалет или нет? А если я ходить не смогу, то прям в комнате буду опорожняться? — возмущается женщина.

Как вариант — тюменке предлагали выплатить компенсацию и переехать за город, в какую-нибудь деревню.

— Ну и там-то я что куплю на этот миллион четыреста? Там если дом брать, то надо хороший. Куда я поеду-то? Здрасьте, говорю. Тем более я привыкла в городе жить, почему должна бросать свое жилье? — считает Ольга.

В доме два подъезда. Идем в первый. Сразу видно, уровень входа не совпадает с подходом к нему, и перед парадной дверью есть небольшая ступенька вниз. Местные говорят, что дом постепенно садится, ведь у них нет подвала. Здание стоит буквально на голой земле. Домофон не работает, поэтому внутрь можно попасть спокойно.

В коридор тоже просто так не попасть, этому мешает железная дверь. Внутри достаточно светло и чисто. Жильцы сами заботятся, чтобы жить достойно — сами убирают подъезды, гоняют из него людей, которые пришли выпить и намусорить. Идем на экскурсию.

Душ и туалет здесь общие. Кухня тоже, но на ней никто не готовит, жильцы сделали себе места для приготовления пищи в комнатах.

В комнате Валентины достаточно уютно. При входе стоит своя кухня, заведена вода. За кухней стоит диван, напротив — телевизор.

— Я переехала сюда с Верхней Тавды. Там жила в своем доме. Здесь у меня был сын, он же был и инициатором моего переезда. Комната мне обошлась в 550 тысяч рублей по ценам 2011 года. Тут я полноправная собственница, — рассказывает женщина.

Переходим в другую комнату. Зульфия жила здесь по договору социального найма. По ее словам, тюменке дали другую квартиру на Олимпийской. Только сначала она подписала документы, а потом ее отвезли на новое место жительства. Женщина показывает фото — там нет мебели, но, как кажется, сделан новый светлый ремонт.

— Они говорят, вот мы даем вам 30 квадратов, это больше, чем ваши 14. Но я говорю, что верните меня в мои 14, — возмущается женщина и снова начинает показывать фотографии.

Ее руки заметно трясутся.

Дальше она рассказывает, что сейчас живет в другом месте и пошла судиться с властями. И объясняет, чем ее не устраивает новое жилье.

— Меня не устраивает то, что я из общежития опять в общежитие поеду. Хотя они (вторая сторона спора. — Прим. ред.) говорят квартира. Но нет. Я, когда туда зашла, так у меня слезы из глаз брызнули. Там мусоропровод заварили, тараканы изо всех щелей лезут. Получается, что общежитие у нас лучше, чем на Олимпийской. Я и задаю вопрос: почему я должна из нормального жилья переехать в этот гадюшник? — возмущается женщина.

Во втором подъезде намного грязнее. Под лестницей — склад бутылок. Перед входом в коридор валяются разные рекламные буклеты. На первом этаже очень мрачно. Свет горит над, как кажется, единственной жилой квартирой.

В коридоре грязно. Местные говорят, что это осталось от тех жильцов, которые уже уехали, но не забрали свои вещи. На кухне пахнет сигаретным дымом. Бычки лежат в какой-то емкости, которая уже ими практически забита. Туалет работает один, бачок не сливает — оставшиеся жильцы пользуются ведром для смыва.

Заходим в одну из комнат. Точнее, их там две. Хозяйка рассказывает, что были планы всё отремонтировать, но новость о переселении перечеркнула всё.

— Не поверите, мы каждый год меняли полы, потому что они ходят тут, начинают проваливаться. Дом же на земле стоит, весной вода и всё гниет. Последние два года ничего не делали, только заплатки — всё равно же нас будут расселять, — рассказывает хозяйка комнат.

В комнатах и правда уютно. Прихожая плавно перетекает в кухню, стоит диванчик. По комнатам бегает маленькая добродушная собачка — она рада приходу хозяйки. Во второй комнате — спальня с телевизором.

Одна из жительниц обратилась в приемную к генералу Следственного комитета Бастрыкину. Сейчас проводится процессуальная проверка.

Мы постоянно рассказываем о реновации в Тюмени. Недавно мы приехали и поговорили с людьми, у которых в собственности есть гаражи на улице Дамбовской. О чем говорили тюменцы?