Родовые земли тюменской «купчихи» хотят забрать под реновацию. Семья живет здесь больше 60 лет — ее история

Улица Сахалинская затерялась где-то посреди бывших болот, коими была богата Тюмень в прошлом. Местная жительница и владелица одного из домиков Марина Сафина помнит, как однажды плавали по огороду на лодке, но с тех пор утекло столько воды, что это так и осталось отпечатком из далекого детства. Но это воспоминание, а также всю связь с прошлыми поколениями одним решением о «реновации» частного сектора в Тюмени хотят уничтожить тюменские власти. На помощь им приходит план «комплексного развития территорий». Его суть простыми словами — снести всё, что было на земле. И на месте частного сектора, крепких и хилых, огромных и крохотных домиков, ровных и покосившихся, построить многоэтажки, торговые центры, магазины, возможно, школы и детские сады. Именно на месте этих улиц, затерявшихся где-то недалеко от старых домов. По замыслам чиновников, люди должны быть не против переехать в новые квартиры, забыв о своих домах.

Но Марина Сафина не согласна. Ее дом стоит на улице Сахалинской, хранит воспоминания, историю города и семьи. Рассказываем подробнее.

Идем по улице. Обычная, вот домики с наличникам, которые люди поддерживают в приличном состоянии. Вот аккуратные заборы. Вот машины, с каждым годом приобретающие всё больше пятен ржавчины. Кажется, это могла бы быть тихая городская деревня в бетонном городе, но для этого не хватает характерного элемента — запаха дров и бани.

Всё потому, что в этом месте люди позаботились о своем комфорте. Тюменцы провели себе газ, водопровод, закопали септики и платят за коммунальные удобства. Жителям важна земля, где своими руками в уютный уголок дома превращали их родители, бабушки и дедушки.

На участке Марины и Ильи — два дома. Один выходит за забор, сверкая синими наличниками. Возле него же — аккуратная деревянная оградка, сделанная из штакетника, который можно увидеть в любой деревне. На участке стоит и второй дом — большой и основательный, из бруса. Он уже намного современнее, с новыми окнами, выходящим на улицу кондиционером.

— На эти земли больше 60 лет назад приехали наши прадеды. Потом дед познакомился с бабушкой и они начали строить здесь дом. Они рассказывали, что здесь почти никого не было, они строили только второй или третий дом на всей улице. И всё, вокруг — только болота и заливные луга. Просыпаешься с утра, а там такой туман. Обустроились, — рассказывает Марина.

Марина — известный в Тюмени экскурсовод. Она в роли купчихи водит людей по городу, рассказывая им множество историй и баек. Но свой дом — это не место для каких-то истории, он — сама история ее семьи. Здесь прошло ее детство, здесь же она единственная приняла решение продолжить свой род и строить новое жилье вместе с мужем. Она — коренная тюменка, прямой потомок тех, кто своими силами поднимал город.

Один дом Сафиных — жилой, ремонта пока в нем нет, но и делать его было бы бессмысленно. Большие округлые брёвна из сосен постепенно усыхают, издавая деревянный запах. Внутри всё как в квартире: и кухня, и бытовая техника, обычный водопровод. Когда дом усядется, семья планировала сделать ремонт. Рядом — второй, старый, еще бабушкин и дедушкин, из него Сафины хотели сделать музей.

— У нас был шок, когда из крана в новом доме полилась вода! Мы привыкли, что надо на колонку ходить, потом греть, посуду мыть в тазике, жир на руках остается — смываешь, выливаешь. Папа говорит, что «жалко, мамка этого не видела». Вроде мелочь, но момент, когда вода бежит из крана, мне запомнился. Потом уже стиральную машину поставили, посудомоечную установили, чтобы полегче было. В этих условиях нам абсолютно комфортно, — добавляет Марина.

В далеких 50-х годах прошлого столетия здесь было болото. Но люди всё равно сюда селились и занимались тем, что привычно: разводили коров, гусей и прочую живность. В других местах бушевал голод, а на своей земле можно было не только существовать, но и заводить семьи, воспитывать детей. Здесь же деда Коля и бабушка Вера начали строить деревянный дом.

— Бабушка продала коров, чтобы оплатить свадьбу. Ездила в город, заказала черную «Волгу», а ведь тогда их было не так просто найти. В день свадьбы родителей машина приехала и застряла. Ну нельзя здесь было проехать, только на лошадях и повозках. Машину вытолкали, на свадьбу успели. Под вечер гости разошлись и оказалось, что пропала корова. Как молодых их отправили искать, а наутро — уже каждый на свою работу. Вот такой день свадьбы и первая брачная ночь вместе с путешествием, — говорит Марина.

Через время семья разъехалась по разным городам. Марина осталась в Тюмени и предложила бабушке построить новый дом — пришлось даже уговаривать. А вот старый, с той самой атмосферой 50-х годов, — сохранить. В деревянной одноэтажке вместе с мужем они хотели сделать музей. Но эта идея пришла позже. Сначала, в 2013-м, надо было начать строить свое жилье.

— Перед тем как строить дом, я заказывал геологические изыскания, потому что на фундамент давали 10 лет гарантии, — подключается к рассказу о доме Илья. — Пришлось забивать сваи. Техника начала тонуть аж по фары! Потом я за день сделал из старых бревен помосты. И каждый передвигали, чтобы забить сваю. И за 10 лет они не упали.

Года шли. Дом рос ввысь. Из-за своей мечты семье приходилось откладывать деньги и иногда вставать перед нелегким выбором: или установить септик, или отправиться в отпуск. Всё делалось для дома. И не всегда всё шло гладко.

— Город не участвовал ни в чем. Мы сами провели воду, газ — всё своими силами, с соседями скидывались деньгами. Потом вопрос про канализацию встал. Нужно было сделать септик, в простонародье — говнобак. Я старалась, зарабатывала на него, чтобы 60 тысяч были от меня, вложение в дом. И вот он стоит, красивый! А потом у меня знакомые спрашивали, как мы провели отпуск, а я с гордостью говорила, что мы бак купили, — говорит Марина.

Здесь же у семьи родилась долгожданная дочь. Назвали ее в честь дедушки и бабушки, просто объединив их русские имена — Николай и Вера. Так и получилась Вероника.

— Мы 10 лет не могли родить ребенка. И вот получилось какое-то чудо. Я узнала о том, что беременна, в середине срока. В этой комнате. Мне казалось, что небесное озарение произошло, — рассказывает Марина.

Планы на дом у семьи большие. И лестница должна была быть сделана на второй этаж, а там — большая гостиная. Куда-то надо было перенести рабочие кабинеты, выделить место для 20 платьев, в которых Марина рассказывает туристам о Тюмени. Илья сам рисовал проект, где предусмотрено всё для комфорта семьи. Но в январе 2023 года они узнали, что на их земле планируют провести КРТ, если проще, то реновацию. И вместо мечты жить в своем большом доме, воспитывать дочь, им придется уехать неизвестно куда.

О проведении общественных слушаний по закону о КРТ объявили за день до Нового года. До 13 января они должны были пройти. В праздники люди отдыхали, веселились и уж точно не заходили на сайт администрации, где было опубликовано постановление.

— Когда мы в январе узнали об этом… У меня всегда было ощущение, что КРТ — это комфортно. Оказывается, — просто снести всех. И аварийные дома, и частные, хорошие. Я читала, что нужно было снести многоквартирники рядом с нами, а на расселение у администрации нет денег. Чтобы запустить КРТ, надо отдать землю еще и под нашими домами. Застройщик заходит, говорит с каждым о возмещении и потом начинает сносить и строить свое. То есть за счет всех нас, кто брал кредиты, делал самостоятельно всё, строился десятки лет, — говорит Марина.

— Когда я увидел постановление, у меня просто руки затряслись, — возмущается Илья. — Прогнозов, когда снесут дом, никто не дает, уведомлений не будет. Меня это возмущает! Я живу здесь, работаю в Тюмени, плачу налоги. Доверяю тем, кто управляет городом. И они меня даже не предупреждают, что вот, придумали такую программу, ты попадаешь под снос. А узнаешь только тогда, когда найдут застройщика и он начнет забивать сваи.

Почти сразу Илья начал записывать ролики, где высказывал свое мнение о сносе частного сектора, доносил позицию соседей. Получился общественный резонанс. Жителей всего района, который попадает под реновацию, пригласили в администрацию, чтобы донести позицию властей.

— Отметим, что подобные собрания не предусмотрены законом, регулирующим реализацию механизма КРТ, однако администрации города Тюмени было важно встретиться с жителями и в открытом общении рассказать обо всех нюансах этого градостроительного процесса и, самое главное, ответить на волнующие граждан вопросы, — писали представители администрации.

Был на этом собрании и Илья. Перед этим он сам прошелся по своим соседям и спросил их мнение о КРТ. По его оценке большинство жителей выступали против реновации, но в администрации всё вышло по-другому.

— Когда нас пригласили в администрацию, я думал, что шумиха там будет, весь частный сектор. Провели голосование, примерно соотношение было 70 на 30. Приходим туда, я начинаю доносить позицию и слышу гул сзади. Потому что эти цифры — неправда. Оказывается, что там были в основном жители двухэтажных домов, которые были за реновацию. Нас просто сгребли в одну кучу и столкнули лбами. Я понимаю, что они хотят сноса своих ветхих домов. А мы хотим остаться здесь. Мы злимся на них, они злятся на нас. Ну не должно быть такого, что нас всех сгребли в одну кучу, — добавляет Илья.

С течением времени даже те, кто выступал против реновации, хотят бросить отстаивать свои дома, в отличие от Ильи. Некоторые пенсионеры уже не так активно выражают свою позицию. Объяснение простое.

— Когда мы начали строить дом, тогда у меня был задор. А всё равно ты стареешь, уже становится тяжело. Вот сейчас нас оставят в покое, а через 20 лет придут и снова такая фигня. Мне будет 60, и я буду морально просто подавлен и не захочу бороться. Понимаю пенсионеров, которые просто опустили руки, — добавляет Илья.

Решение о проведении реновации в их районе, сноса старого дома, построенного в 50-е годы, и нового, в который вложено множество сил и средств, перенесли. Объявить о нем должны 27 марта.

Марина и Илья не отчаиваются. Они хотят отстаивать свой дом, земли, где жили бабушка с дедушкой, до последнего. Им не нужны большие деньги, компенсации — главное, остаться здесь, открыть в доме бабушки музей советской культуры, где всё буквально дышит историей.

— Мы понимаем, что заоблачных сумм нам не дадут. Илья брал кредит в миллион, чтобы подвести все коммуникации. Сруб возводить помогали родители, продали квартиру в Псковской области, — говорит Марина.

— Заказали независимую оценку. В риелторской компании сказали, что с учетом всех градаций дом будет стоить примерно шесть миллионов, а торги еще пойдут на понижение. Ну вот дадут нам сверху еще полмиллиона, миллион, — в этот момент голос Ильи срывается. Он делает небольшой перерыв, чтобы попить воды. — Это ничего не покроет. Мы столько вложили — это наши нервы, это наши деньги, это же родовая земля Марины. Мне становится страшно, что всё это снесут.

На Московском тракте в ближайшие шесть лет должны провести масштабную реновацию. Под снос попадают 80 частных домов и десяток многоквартирников. На их месте застройщик построит жилой комплекс. Идея стать частью программы КРТ понравилась далеко не всем жителям. Особенно негативно ее встретили частники, которые не хотят оставлять землю, где стоят их дома. Мы пообщались с тюменцами и выяснили их причины противиться реновации.

В сентябре 2022 года глава области Александр Моор подписал документ о реновации в Старой Зареке. По нему предлагалось снести больше 320 домов. Жители оказались против такого решения и рассказали корреспонденту 72.RU свои истории. Многие из них брали ипотеки и кредиты, а кто-то жил здесь целыми поколениями.

Люди ходили на митинги, чтобы отстоять свои дома, и писали обращение президенту России. Чтобы успокоить жителей, к ним приходил глава фонда, обеспечивающего расселение домов в этой части города. Позже глава области отменил постановление.