«Был здоров, весил 480 граммов»: тюменке пришлось прервать беременность из-за рака

«Коронавирус — всё закрыто»

Ксения Понятовская вышла замуж в 2019 году. Они с мужем живут в Екатеринбурге. В мае прошлого года пара узнала хорошую новость — у них будет ребенок. Для 35-летней Ксении это была первая беременность. В это же время девушка неожиданно нащупала у себя уплотнение в груди. Будущая мама говорит, что сразу отправилась в больницу.

— Обратилась к маммологу, она отправила меня на УЗИ. Но я не знала, можно ли мне его делать. В женской консультации мне сказали вставать на учет по беременности в июне: тогда и дадут направления на все необходимые обследования, — рассказала тюменка.

В июне девушка встала на учет и на приеме у гинеколога сообщила о тревожной находке. В этот раз Ксению даже не стали отправлять на УЗИ: «Коронавирус — всё закрыто». До конца августа врач вела беременность по телефону — в связи с ограничениями. Ксения успела пройти только первый скрининг. Когда пришло время проходить второй, уплотнение в груди уже превратилось в шишку.

— Я доверилась врачу и ничего не предпринимала. В это время мы с мужем брали ипотеку: у нас была однокомнатная квартира, но к рождению ребенка хотели расшириться. Также я хотела поменять нелюбимую работу, но, раз я забеременела, то пришлось это отложить. Было очень нервное время, еще и гормоны сыграли свою роль. Все-таки первый триместр, — вспоминает девушка.

«Мажьте мазью и приходите через месяц»

Когда Ксения пришла на прием в женскую консультацию, ее сразу отправили на УЗИ. Врачи не смогли определить вид опухоли и отправили на цитологическое исследование.

— Я отправилась в ГБК № 40 города Екатеринбурга к онкологу-маммологу. Врач, кандидат медицинских наук на приеме сказал мне: «Ничего страшного. Мажьте мазью и приходите через месяц». Это абсурд! Сейчас я понимаю, что тогда у меня был рак, а время уходило.

Тюменка вспоминает, что запаниковала и записалась к другому врачу — известному в Екатеринбурге онкологу. Через пару дней на приеме он взял у нее анализ на цитологию, а через неделю сообщил, что результаты плохие. Ксении дали направление в онкологический диспансер. Там она успела побывать всего один раз — сходила на УЗИ. Продолжать лечение в клинике отказалась:

— Там ужасная обстановка, очень грубые врачи. А я беременная. В кабинете УЗИ не было даже салфеток. Нашли опухоль 24 на 22 миллиметра и метастазы в подмышечных лимфоузлах. Позже мне должны были взять биопсию. Я вышла из больницы, села в машину к мужу и сказала, что не буду там лечиться: поеду в Тюмень.

В Тюмени Ксения сначала обратилась в частную клинику к онкологу-маммологу, которого порекомендовали знакомые. В сентябре УЗИ показало, что опухоль выросла: 28 на 25 миллиметров. Семья, как вспоминает Ксения, очень беспокоилась за нее, а для женщины главное было — сохранить ребенка:

— Опухоль стала большая. Врач сразу сказал, что если она гормонозависимая, то придется прервать беременность. Конечно, я этого не хотела, но тогда мы еще не знали, насколько всё запущенно. На консультации в Перинатальном центре мне сказали: чтобы родился здоровый ребенок, нужна 32–34-я неделя, у меня была 24-я. Нужно было ждать два месяца — непонятно, как бы дальше вела себя опухоль, раз она так быстро выросла.

Ксения начала лечение в онкологическом диспансере (МКМЦ «Медицинский город»). Там девушке диагностировали рак левой молочной железы третьей стадии. Ребенка планировали сохранить: назначить щадящую химиотерапию. Но на дополнительных обследованиях КТ и МРТ у Ксении обнаружили метастазы в печени.

Дальше ситуация только ухудшилась. Врачи приняли решение назначить более агрессивную химиотерапию, ведь метастазы уже распространились и в лимфоузлы, и в печень. Вопрос о беременности встал ребром: доктора объяснили девушке, что химия сильно навредит ребенку. Врачи объяснили все риски, не настаивали. Ксения осознала, что сильно рискует его здоровьем.

— Я вышла из больницы вся в слезах. Звонила мужу в истерике, он сказал: «Ты мне нужна живая». Мы решили сделать прерывание. 9 октября мне сделали кесарево: ребенок был абсолютно здоров. Дали выписку: «480 граммов, 24 см». Только после этого я начала делать химию, — поделилась страшными воспоминаниями Ксения.

Сейчас девушка проходит уже шестой сеанс химиотерапии: приходит в стационар раз в 21 день. По словам Ксении, у нее наблюдается положительная динамика. После завершения этого курса врачи будут назначать другое лечение в зависимости от результатов анализов.

— После химии очень плохо, жить не хочется. А между курсами — бодрячком. Но есть и побочные эффекты: выносливости нет, слабость, болит желудок, — рассказала о своем самочувствии тюменка.

Девушка также два раза ездила на консультацию в Санкт-Петербург. После случившегося она говорит, что не доверяет врачам и всё перепроверяет. Ксения уверена, что оказалась в такой ситуации из-за халатности врачей в Екатеринбурге.

— Если бы она сразу отправила меня на обследование, всё было бы по-другому. Но мы имеем то, что имеем, — надо бороться дальше. Сейчас я лечусь, слежу за своим состоянием: делаю УЗИ, сдаю анализы. На это уходит в среднем 60–70 тысяч в месяц, а будет еще больше. В Санкт-Петербурге мне рекомендовали дальнейшее лечение определенным препаратом. Говорят, что в поликлинике часто бесплатно дают его аналоги, но от них может стать только хуже. Поэтому придется покупать самой за свой счет, — сообщила девушка.

Лечение в «Медицинском городе» Ксения проходит бесплатно. Она с благодарностью отзывается о каждом докторе, который принимал участие в постановке диагноза и подборе лечения.

— Да, мне нужна материальная помощь. Но я хочу рассказать свою историю для того, чтобы люди понимали, что беда может случиться неожиданно и с каждым из нас. Я была в шоке от того, что это произошло со мной. Я всегда следила за своим здоровьем, но не вовремя доверилась врачам. Хочу призвать каждого быть бдительнее к своему здоровью, — завершила свой рассказ тюменка.

В пресс-службе Городской клинической больницы № 40 г. Екатеринбурга нашему журналисту сообщили, что девушка может обратиться с жалобой на имя главного врача. Других комментариев в учреждении нам получить не удалось — врачебная тайна.

Читайте также о том, как коронавирус повлиял на лечение онкологических больных в Тюмени. Мы рассказывали и историю Максима Елина, который не мог вызвать скорую четыре дня. В сентябре прошлого года тюменец умер после 7 лет борьбы с раком. Перед смертью он успел выпустить книгу, в которой рассказал о своей болезни: мы сделали обзор.