«И золотые руки дают сбой»: после операции у заслуженного врача России в ОКБ № 1 умерла девушка

Задорная, веселая, амбициозная, компанейская, боевая, любительница всё планировать, гиперответственная, первая во всем. Такой родные и близкие вспоминают Марию Козлову, которая умерла летом 2017 года в ОКБ № 1. После лапароскопической операции по удалению кисты яичников и разведению спаек 28-летняя Мария прожила четыре дня. Согласно материалам уголовного дела, врачи вовремя не диагностировали начавшийся у нее перитонит. Девушка снова оказалась на операционном столе. Домой к жениху Мария так и не вернулась. Через несколько часов после операции она скончалась в реанимации.

За смерть девушки в суде будут отвечать сразу два врача: экс-заведующий гинекологическим отделением и заслуженный врач России Александр Горохов и хирург Олег Ефремов.

Переезд в Тюмень, карьера и большие планы на жизнь

В Тюмени Мария оказалась неслучайно. Девушка, один раз побывав в городе, влюбилась в него и твердо решила строить свое будущее здесь. Она бросила Екатеринбург и уехала жить в один из лучших городов по качеству жизни. Одна в чужом городе, Мария Козлова построила успешную карьеру: в свои 28 возглавляла обособленное подразделение «ВТБ-лизинга», за ней в Тюмень переехал будущий жених. Но невестой Маша стать не успела — умерла.

— Я их одна воспитывала (Марию и ее брата Романа. — Прим. ред.). Муж умер, когда Маше было 14, а Роме — 19, — рассказывает Ольга Козлова, мать погибшей девушки. — Они старались меня беречь, переживали, говорили: «Ты же у нас осталась одна», — как маленькие дети. Боялись, что, не дай Бог, с мамой что-то случится и они останутся сиротами. Вот и Маша не хотела меня волновать, когда у нее уже начались сильные боли в больнице, то не сказала ничего. Она даже Александру (жениху. — Прим. ред.) запретила мне что-либо рассказывать. Вот так, сберегла меня, не сберегла себя.

Выбор врача

Мария очень хотела попасть к тогда еще заведующему гинекологическим отделением ОКБ № 1 Александру Горохову, как к одному из лучших специалистов Тюмени. Обратиться к нему советовали практически все. Мама предлагала ей пройти операцию в родном Новоуральске (тут Марии уже делали такую операцию несколькими годами ранее) или в МСЧ «Нефтяник», но та упорно отказывалась.

— Маша сознательно к нему пошла, говорила мне: «Мама, ты что? Это же золотые руки, женщины в очереди пищат от него. Говорят, что даже не золотые, а бриллиантовые. Такой специалист, доктор от Бога», — вспоминает мама Марии. — Она мне и фотографии его посылала. Целенаправленно шла к нему, вот знаете, как судьба. С первого раза сдала все анализы, и с работы отпускали, и всё хорошо было.

Девушка торопилась сделать операцию — хотела успеть до того, как врач уйдет в отпуск.

— Репутация врача настолько опережает его. До сих пор, спустя год после смерти Маши, советуют именно его. Точно так же и Маша прислушалась к подругам. Ну, и опять же, к кому вы пойдете: к «зеленому» интерну или человеку, который 42 года делает гинекологические операции? Репутация у человека была такая, что ему стоит доверить свое здоровье и жизнь. Вот она и доверила, — вспоминает Александр Параделов, гражданский муж Маши.

Операция

В больницу Марию Козлову положили за сутки до операции.

— 16 августа, среда, 2017 год, мы с утра пораньше собрали сумки, я привез ее в отделение. Там ее зарегистрировали, я занес сумки в палату и уехал на работу. Маша писала, звонила нам целый день, сказала, что операцию назначили на завтра и чтобы мы ее не теряли. После она провела сутки в реанимации, 18 августа ее перевели в палату. В этот день с ней была мама.

Девушка чувствовала себя нормально, приходила в себя после перенесенной лапароскопической операции по разведению спаек и удалению кисты. Врачи заверили, что всё прошло хорошо и скоро Мария отправится домой. Их заверения не сбылись.

— Я побыла с ней недолго — уехала в пятницу, 18 августа, вечером. Это было желанием Маши, сказала, что она к этому моменту уже немного восстановится, а там будут выходные и за ней присмотрит Саша, — так вспоминает свою последнюю встречу с дочерью Ольга Козлова. — То есть, я когда уезжала, мой ребенок уже ходил, мы были с ней в час дня у Горохова в кабинете, с ним разговаривали, потом ей принесли обед, она покушала, я ее одела. Когда я вечером уезжала, она была в достаточно дееспособном состоянии. Единственное, послеоперационные швы давали боль, а так она лежала в кровати. Я ее причесала. Она мне говорит: «Мам, заплети мне, пожалуйста, косичку». У нее были длинные волосы. Я сначала заплела хвост, но он мешал ей на подушке лежать. И вот я заплела косичку последний раз своей доченьке и всё.

Вечером встретиться с Машей приехал жених.

— Это была наша первая встреча после операции. Я отвез маму на вокзал и сразу прилетел к Маше. С цветами, счастливый. Она была ослабленной, но видно, что шла на поправку. Маша заговорила о планах на будущее. Сказала: «Беременеть нам, Саша, нужно будет где-то через полгода», — и, увидев, что я немного растерялся, сразу выпалила: «А что? Я на третью операцию не пойду». Я спросил, кого она хочет, она ответила: «Конечно же, мальчика». У нас были планы. Мы хотели сыграть свадьбу, родить детей и счастливо жить дальше в одном из самых лучших городов. Я так хотел быть с ней, с самой красивой и талантливой.

Смерть

События, превратившие жизнь в ад, Машин жених помнит практически поминутно.

— На следующий день я приехал к Маше, около 16 часов навестить ее пришли друзья. Она сразу воспряла духом, увидев их, повеселела, начала шутить. Но минут через 20 разговоров у нее резко прихватило бок. Она чуть не упала. Я успел ее подхватить. Довел до кровати и побежал за медсестрой. Она пришла, успокоила, сказав, что ничего критичного, о чем стоит переживать, нет — просто колики. Ей сделали обезболивающий укол. Друзья ушли, я остался. Пришел врач, осмотрел ее, ушел. Боль у Маши была, но каких-то вскриков не было. Сильная она была во всех моментах, хотя это был тот случай, когда не надо было терпеть. Врачи сказали, что ничего страшного. И вроде веришь, что ты в бригаде профессионалов, тем более областная больница, всё под контролем. У меня было гробовое спокойствие, думал, что в надежные руки отдал свою будущую жену. Но дальше случилось то, что случилось.

Вечером Александр уехал домой. Он еще не подозревал, что это была их последняя встреча с Машей. О том, что девушке стало хуже и ей потребовалась срочная операция, он узнает только утром.

— Ночью Маше продолжали ставить обезболивающее. А у нее развился каловый перитонит: в кишке образовалась дырка и всё содержимое выливалось в брюшную полость. Действовать нужно было немедленно, а ей просто ставили уколы, чтобы она не чувствовала боли, — рассказывает брат Марии.

Рано утром 20 августа Марию Козлову увезли на обследования. В 8:00 на дежурство заступил другой хирург, который принял решение оперировать её и уже через несколько часов был в операционной вместе с Александром Гороховым.

После операции девушка не прожила и суток: в 00:40 ее организм не выдержал, сердце остановилось. Врачи полчаса пытались реанимировать пациентку, но не смогли.

Родные Марии через несколько дней обратились с заявлением в Следственный комитет с просьбой привлечь к ответственности врачей Горохова и Ефремова. Написали жалобы в Росздравнадзор и региональный департамент здравоохранения. Они попросили проверить качество оказания медицинских услуг, их своевременность и закономерность.

В рамках расследования тюменские эксперты дали оценку действиям врачей и нашли ряд обстоятельств, которые привели к смерти. Они сочли, что и Горохов, и Ефремов нарушили инструкции.

— В августе 2017 года обвиняемый при проведении операции жительнице Тюмени 1989 года рождения допустил повреждение стенки сигмовидной кишки, в результате которого у пациентки развился перитонит, который вовремя не был диагностирован дежурным врачом — хирургом отделения гнойной хирургии. Соответственно, не была оказана необходимая медицинская помощь, в результате чего пациентка скончалась, — сообщили в региональном СКР. — Во время расследования установили причинно-следственную связь между смертью девушки и дефектами лечебных и диагностических мероприятий, допущенными лечащими врачами.

Заслуженному врачу России Александру Горохову придется отвечать в суде и за смерть 51-летней учительницы математики Людмилы Борисовой. Она умерла после лапароскопической операции из-за перитонита.

Судебное разбирательство по делу начнется в конце декабря.

Обновлено. Подробности первого судебного заседания, которое состоялось 24 декабря, читайте тут.