Пьяный дом. Гуляем по страшному пансионату Тюмени, где подъезд превратился в туалет для людей и животных

Что мы знаем о центре Тюмени? Первые ассоциации наверняка будут такими — новые «свечки», старые сталинки, тонны бетона на набережной, Мост Влюбленных, дорогие машины и культурные горожане. И действительно, примерно так выглядит среднестатистический квартал и обычный житель улицы Советской.

Стоит немного отойти в сторону железной дороги — и образы меняются. Чисто географически, конечно, вы остаетесь в центре города, но все начинает напоминать окраину. Магазины с вывеской «24 часа», в которых продадут всё что угодно, отсутствие элементарных детских площадок, плохие дороги. А еще — маргинальные жители, предпочитающие проводить время на лавочках с непрекращающимися потоками алкогольных рек. Примерно такая атмосфера царит в доме на улице Седова, 66 — всего в 200 метрах от Текутьевского бульвара. Рассказываем истории людей, которые живут здесь, и показываем, какое состояние, пожалуй, у одного из худших пансионатов Тюмени.

Атмосфера общежития

Пансионат ничем особенным не выделяется из общего пейзажа из нескольких домов в квартале, кроме высоты. В нескольких метрах от подъезда — оживленная улица Холодильная (и хрущевки с современной краснокирпичной свечкой), зато во дворе тишина и покой, по всей территории рядом растут многовековые деревья и кустарники. Казалось бы — всё прекрасно.

Всё меняется, как только подходишь к подъезду. В нос сразу бьет запах мочи, а возле входа валяются бутылки из-под спиртного, которые даже никто не пытался донести до мусорки. Перед дверью в подъезд настелено несколько досок; еще одна — в промежутке между первым и вторым входом, уже с домофоном. Судя по разводам на стенах и полу, это место используется как туалетная комната.

В подъезде достаточно хорошо слышны звуки веселья компании взрослых людей. Доносящиеся бранные слова и приглушенная музыка улавливаются сразу, как только заходишь в многоквартирник. Компания отмечает какой-то праздник на 5 этажей выше. Время — 10 часов утра.

Про запах в длинных коридорах стоит написать отдельно. На некоторых этажах стоит аромат «долго немытого тела» — он заполоняет всё свое пространство, вызывая рвотные позывы и желание побыстрее пройти куда-то дальше. Тут же рядом с одной из квартир и следы кошачьей деятельности — хорошо, что кто-то их хотя бы убрал к стене.

На каждом этаже картина почти идентична — грязь, бутылки, окурки и разбитые стёкла. Резкий контраст между недавно сделанным ремонтом (это заметно по покрашенным в синий цвет стенам и установленными новым стеклопакетам) и тем, как к этому отнеслись люди. Непонятные надписи на стенах, выбитые окна, наспех заделанные поликарбонатом, следы от пожара, который произошел явно после ремонта.

Сразу поднимаемся на седьмой этаж, где несколько лет назад горела квартира. Следы от пожара видны с улицы: на балконе — чернота. Там же навалены сгоревшие ставни. Кажется, что комната абсолютно нежилая, но… небольшая железная дверь не заперта. Если дернуть чуть посильнее, то она легко откроется, а внутри взгляд ловит огромную свалку вещей, которая буквально заполняет почти всю комнату. Там же несколько обезумевших котов и мужчина, явно не порадовавшийся такому вторжению в его личную жизнь. Эта встреча была крайне неожиданной, но абсолютно гармоничной по отношению к тому, что мы увидели дальше.

«Что, нос длинный?»

Неожиданно открывается дверь одной из квартир, и на нас с интересом смотрит немолодая женщина. Ее зовут Елена, а из ее комнаты чувствуется запах готовящихся блинчиков, резко контрастирующий с ароматом во всём длинном, как большой ленточный червь, подъезде.

— Лет десять назад, когда я сюда приехала, было намного чище и лучше, — делится историей женщина. — Мне понравилась комнатка, работа рядом, центр города. Так и жила. Теперь в подъезде выбиты окна, вместо них фанерки. А потом начали заселяться всякие, квартиры снимают. Знаете же, когда не свое, то и хранить это не надо.

Практически одновременно с этими словами с этажа выше снова раздается громкая музыка и становятся слышны пьяные разговоры. На часах — 11 часов утра.

— Один раз я услышала громкие звуки, высунулась из квартиры. У лифтов стояли двое мужчин и одна женщина — я их не знаю. Так они мне сразу сказали: «Что, нос длинный?» Я испугалась и закрыла дверь, вдруг стучаться будут. Мало тут непьющих людей, мало, — рассказывает Елена.

В небольшой комнатке у женщины стоит несколько горшков с зеленью, большой стол и кровать. Сказывается, что окна у нее выходят на северную сторону — небольшой полумрак делает помещение меньше. Живет она здесь одна, сама — на пенсии.

— Мне никто не помогает, так уж сложилось, что детей у меня нет. Пока родители были живы, мне купили здесь угол, помогали они. Сейчас немного помогает колледж, подарки небольшие дает — я там работаю гардеробщицей, — уже отвлекаясь от темы дома, рассказывает Елена.

За 12,9 квадратного метра она платит около трех тысяч рублей за коммуналку, а зимой — еще больше. Отдельных счетчиков у нее нет, сантехника для установки она не вызывает.

— Это купи их, установи, заплати. А денег у меня таких нет, — добавляет пенсионерка.

«Я не жалуюсь, я хорошо живу!»

Идем дальше по коридору. Как ни странно, но электричество тут оборудовано по последнему слову технического прогресса — лампочки загораются от звука, освещая запутанные паутины сети проводов.

Встречаем в подъезде Николая. Он в этом доме родился, а сейчас здесь живет его отец-инвалид. Мужчина частый гость дома — он еще и стелет доски для того, чтобы в дождливую погоду можно было зайти, не замочив ноги. Причина скопления воды — отсутствие козырька и сток, сделанный прямо к подъезду. Выходим на улицу.

— Вот сделали сток так, что вода бежит на крыльцо, а стекать ей больше некуда. Как быть пожилым людям? Я сейчас уберу доски, допустим, а дождь пойдет. И как они зайдут? — рассуждает Николай.

На крыльце рядом со входом — небольшой магазинчик. В него зашел мужчина с черным пакетом. Изрядно помятый. Через некоторое время он вышел и пошел в другой магазин, который находится в соседнем доме. В черном пакете болтается бутылка, вряд ли минеральная.

Лавочки у подъезда больше напоминают мусорку, где валяется пластиковая тара из-под алкоголя. Она везде.

— Теплее станет, и они здесь все будут петь и шуметь, — продолжает Николай, осуждающе посмотрев на зашедшего в подъезд мужчину. — Человек по 20 собираются здесь ночью и гуляют до утра. Вот у жителей соседних домов нет скамеек, потому что компании им уже надоели. У нас они есть — это для взрослых людей, чтобы они посидели. У меня папа тоже пожилой, выведу его сюда, на солнышко, он посидит, погуляет, воздухом подышит.

Николай с родителями переехали сюда в 1978 году, как только сдали пансионат. Всё было хорошо, его мать работала вахтером в доме. Сейчас — всё поменялось.

— Если вы были выше, то видели, как кошки нагадили. Есть те, кто собак выгоняют в подъезд, а бывают и людские фекалии. Уборщицы приходят, убираются, а смысла нет. Почистили всё, помыли, а через час опять так же! А толку? — негодует мужчина.

Мы с Николаем продолжаем ходить по подъезду, он рассказывает нам о доме, словно экскурсовод. На площадке стоял диван, но его кто-то специально сжег. Брошены бутылки, тут же валяются бычки, кто-то оставил водку.

— Центр города! Трущобы! — вздыхает Николай.

В небольшой квартире, где живет отец Николая, очень уютно. Комната светла, работает радио, чисто, порядок.

— Я не жалуюсь, я хорошо живу! — с улыбкой встречает нас хозяин квартиры.

Тем временем звуки с шестого этажа прекращаются. Время 11:30. Слышна только работа лифтов.

«Растворяю три таблетки хлора и проливаю»

Контраст — главное слово пансионата. Свой уголок можно сделать светлым и уютным. Людмила так и поступила — в небольшой квартире чувствуется запах восточных благовоний. Их же она использует, чтобы бороться с запахами из подъезда. Запах сигарет она не переносит.

В ее комнате очень ярко, несмотря выходящие на север окна. Женщина живет здесь чуть больше года. В квартире Людмилы свежий ремонт. Когда она переехала, светло было только в комнате. Лоджию она уже сделала сама, оборудовав на ней кухню.

— Я жила в нормальных домах, потом переехала сюда. У меня была 3-комнатная квартира, а после раздела мне хватило только на комнату в общежитии. Переехала я в мае 2021 года. Если бы было грязно, я бы не выбрала этот вариант, — рассказывает Людмила.

В этом году, по ее словам, жильцы оставляли пакеты на первом этаже, не донося их до мусорки. Там же бегали крысы, тараканы. Стоял ужасный запах. С грязью Людмила борется своими средствами — дома у нее стоит специальная бутылка.

— Из управляющей компании женщина, конечно, убирается. Но и сама я борюсь за чистоту. Растворяю в бутылке три таблетки хлора и проливаю — возле лифта и входной двери, — говорит Людмила.

И она тоже повторяет историю, что раньше здесь было лучше. И комендант был, и чужих не пускали. Сейчас вместо подъезда — общественный туалет.

— К нам заходят гастарбайтеры. Они тут и поесть, и поспать могут. Видела несколько раз женщину на инвалидной коляске — ее завозят на первый этаж, оставляют. Она пьяная спит там, в туалет также ходит, — говорит собственница пансионата.

Они с соседями писали жалобы на состояние подъезда, на уборку. В ответ на это им говорят, что всё проводится в соответствии с нормами.

— Я поставила себе уже домофон, чтобы не спускаться и не открывать дверь своим гостям. Они удивляются, говорят, что это же центр города. Знакомая девочка-риелтор говорит, что по всей Тюмени два-три пансионата, которые почище, — рассказывает хозяйка квартиры.

В 12 часов в пансионате становится тихо. Шумная компания с 6-го этажа, кажется, легла спать. В подъезде только от них осталась батарея пивных бутылок, которые выстроены по линеечке, словно в армии. Сомнительно, что люди уберут их, когда проснутся — видимо, среди местных так не принято.

Что мы еще писали об условиях, в которых живут тюменцы

На главной улице города стоит еще одно общежитие. Там — обшарпанные стены, развороченные почтовые ящики, тусклое освещение и просто горы, горы мусора. Люди там тоже пытаются выжить — среди бутылок, холодных батарей и опасных оголенных проводов.

Мы рассказывали об условиях, в которых живут люди на улице Береговой — почти возле Туры. В деревянном бараке стены просто падают, двери почти сорвались с петель, а удобства для людей расположены на улице.

Мы писали о доме в пансионате Оловянникова, недалеко от тюменского экопарка. В доме нет горячей воды, люди утепляют фундамент снегом, пол проваливается в квартирах. Проводка в здании старая — может вспыхнуть в любой момент.