Узнала, что больна ВИЧ, и хотела сделать аборт: истории зараженных тюменцев

Положительный тест на ВИЧ еще несколько лет назад считался страшным приговором. От незнания люди сторонились зараженных, если, конечно, каким-то образом узнавали об их диагнозе, а сами пациенты думали, что они обречены на верную смерть. Прошло совсем немного времени, а в Тюмени уже кардинально изменилось отношение к серьезному заболеванию. ВИЧ перестал считаться диагнозом наркоманов и людей с маргинальным образом жизни. Всё чаще заражение стало обнаруживаться у беременных женщин и пенсионеров. Более того, местные врачи стали убеждать, что сахарный диабет по своим осложнениям страшнее вируса иммунодефицита. Но что успели пережить тюменцы, впервые узнавшие о своем положительном ВИЧ-статусе? Об этом они рассказали в своих письмах, которые присылали в реабилитационный центр «Поколение». Публикуем вторую серию историй пациентов. Далее — от первого лица.

В 2007 году я попала в больницу в гинекологическое отделение, там у меня брали много крови для всякого рода анализов, в том числе на ВИЧ-инфекцию. О том, что меня проверят на ВИЧ, мне никто не говорил, просто протянули какие-то бумаги и попросили расписаться.

Пришел положительный результат, его мне сообщила акушерка. Это было так: «Ну вы-то уж не должны быть удивлены тем, что результат на ВИЧ пришел положительный». Я начала задавать ей вопросы: «И что, я скоро умру?» На что она мне сказала, мол, ну проживете вы с этим диагнозом лет 5. В этот же день я написала отказ от госпитализации и пошла доживать. Начала употреблять наркотики, думая, что всё — жизнь кончена, и коль уж мне осталось жить 5 лет, то зачем ждать. В 2010 году я попала в клинику, которая занималась зависимыми — к тому времени уже наворотив дел, в ожидании суда. В клинике я познакомилась с людьми с таким же диагнозом. Никто из них не собирался умирать! Мне понадобилось еще два года, и в 2012-м я всё-таки дошла до СПИД-центра. И опять куча бумаг, которые мне надо подписать, какие-то вопросы. Меня водили из кабинета в кабинет, я ничего не понимала, но мне очень хотелось узнать, когда же всё-таки умру — 5 лет уже прошло, а я жива.

К тому времени моя жизнь начала налаживаться и умирать мне уже совсем не хотелось. Когда я попала к инфекционисту, то рассказала об отмеренной предыдущим врачом мне жизни и спросила: «Так сколько же мне осталось в итоге?» Посмотрев на результаты моих анализов, она лишь улыбнулась и сказала, что рановато я собралась умирать.

Только в СПИД-центре мне объяснили, что это за заболевание, почему надо регулярно наблюдаться, что такое АРВТ-терапия (антиретровирусная терапия, она подразумевает использование препаратов, останавливающих размножение ВИЧ. — Прим. ред.), и что когда результаты анализов будут не очень, то можно будет начать лечение. Я ходила наблюдаться раз в полгода. Сдавала анализы. А в 2015 году, в очередной раз придя на прием, по результату анализов врач мне предложила начать принимать АРВТ. Я, сказав, что подумаю, ушла. После общения с большим количеством людей с таким же диагнозом у меня возникли сомнения: кто-то говорил, что надо, кто-то — что лучше не стоит. Одним днем мы шли со знакомым, и я ему задала вопрос: «Зачем ты пьешь таблетки?» На что он мне ответил: «Я хочу жить, и я их пью и буду пить». На следующий день я приехала в СПИД-центр и сказала, что я буду пить таблетки, начала принимать терапию. Ничего в моей жизни не поменялось. Я жила и живу в обычном режиме, встречаюсь с друзьями, хожу на тренировку, на работу, езжу отдыхать, чувствую себя здоровым и полноценным человеком, и, для того чтобы моя жизнь продолжалась, мне надо всего лишь пить, как я их называю, «витаминки».

Я Настя, мне 36 лет! Росла и воспитывалась в полной чаше семейного благополучия и в любви. Несмотря на то что безотцовщина. Воспитывали меня бабушка и дедушка и большое окружение родственников. В совсем юном возрасте я осталась сиротой. Когда не стало ни бабушки, ни дедушки, родственники резко от меня отвернулись, я была брошена в лапы злой судьбе. Жизнь решила меня потрепать.

В 16 лет я по-сумасшедшему влюбилась в человека, который был меня старше в разы. Мой бойфренд оказался еще тем фруктом, который, как потом оказалось, уже не раз отбывал наказание в колонии. С ним я впервые попробовала наркотики, и понеслась! Всё было как во сне или как в той песне: «Секс, наркотики и рок-н-ролл». Уже в 17 лет я сама попала в тюрьму. Собственно, там я и узнала о своем ВИЧ-статусе. И, если говорить откровенно, ни капельки не испугалась: всего-то пару дней погоняла мысли в своей голове и поняла, что неприятность эту я переживу. Тогда я решила, что никто и ничто не сможет меня сломить. Я девушка-воин. И раз такая судьба мне уготовлена, я пройду ее до конца с гордо поднятой головой и на вечном позитиве!

Сразу хочу признаться, что терапию я пить начала не сразу. Я еще успела немного покобениться. Вышла из мест не столь отдаленных, и началось: пневмония, дерматит и всякая чепуха. Мой организм уже совсем не хотел бороться. По итогу только через пять лет я начала принимать АРВТ. Как говорится, получила хороший пендель и сразу захотелось жить.

13 клеток и миллионная нагрузка! Это всё что у меня было! В тот момент я поняла, что я очень-очень хочу жить! И что готова цепляться руками, ногами, зубами и пусть даже за воздух. В общем, я уже более 10 лет пью свои волшебные таблетки и ни разу не пожалела! Я абсолютно здоровый человек, у которого есть эпидномер. Клеток у меня более чем предостаточно, нагрузки нет.

Сейчас прошло уже почти 20 лет, как я знаю о своем диагнозе. Но продолжаю жить и радоваться. Со мной рядом всегда мои родные, мои прекрасные друзья, у меня самая лучшая в мире работа. И, кстати, я не собираюсь останавливаться на достигнутом, в скором времени иду на курсы (повышение квалификации), чтобы стать первоклассным визуализатором.

2015 год перевернул всю жизнь с ног на голову.

Жила я не тужила и дожила до 36 лет. Ни детей, ни котенка, ни собачонки. 15 лет бесплодия — как печать на лбу. Вдруг кошка стала гадить на кровать в том месте, где я сплю. На минуточку — это та кошка, которая ни разу не промахнулась. Я стала звонить ветеринару, а там мне говорят: «Вы беременны, наверное, поэтому такая реакция, чувствует и заранее ревнует». Я, конечно, поругалась на них, какая беременность — 15 лет не мечтала уже... Но тест купила, и оказалось, правда беременна. Рыдали с мужем от счастья.

Пошла, встала на учет и стала сдавать все нужные анализы. Тут звонит мне муж на работу и говорит, что врач не может дозвониться, диктует ее номер. Думаю: «Что-то случилось, наверное». Звоню. А врач по ту сторону трубки так тактично мне говорит, мол, анализы нужно срочно пересдать, может, ошибка, но там не очень хороший результат. Я ее долго пытала, все болезни назвала и тут в последнюю очередь говорю: «ВИЧ?» Она тихо так: «Да, но это еще не точно». У меня земля ушла из-под ног. Как так, откуда у меня? — эта мысль пронеслась у меня в голове. Я же не употребляла никогда ничего, не наркоманка, не проститутка. Да-да, именно так я думала на тот момент. Я была убеждена, что ВИЧ — это болезнь наркоманов и дам по вызову. Откуда это у меня? Приехав с работы, я обвинила мужа, что это он меня заразил. Боже, мне до сих пор стыдно за этот поступок.

Следующим же утром мы поехали за направлениями и сдали анализы заново. Я врачу говорю: «Если это ВИЧ, и он подтвердится, то я буду делать аборт». Врач, хоть и не очень приятная женщина, но, дай бог ей здоровья, сказала сразу: «Что за мысли-то? Если и есть ВИЧ, то сейчас детей рожают здоровых, принимают терапию и капельницу в родах ставят».

И я ринулась в интернет читать и всё узнавать. Искала форумы, жадно читала, много звонила на горячую линию. В тот момент нужно было выговориться, нужна была поддержка людей, знающих о ВИЧ. Ведь я сама была от этого далека.

Ожидание результата анализа было вечностью. Сначала пришел результат моего анализа — «положительно». Я думала, что умру. А через два дня результат анализа мужа — «отрицательно». Боже, как я тогда обрадовалась за него. А сама давай вещи собирать, думала, что уйдет, гнала его от себя, говорила: «Зачем тебе женщина больная и ребенок, неизвестно что будет и как?» А он не ушел...

Потом подошел срок к 12 неделям, настал момент пить терапию. Как сейчас помню: сяду около таблеток и рыдаю. Они огромные, выпью, а они обратно. Но ради ребенка научилась пить их правильно и практически без побочных эффектов. Но тут еще сработал эффект «нечитания инструкции», специально не стала узнавать о побочных эффектах, чтобы не проявились.

Прошло 9 месяцев, родилась дочка. Появились новые поводы для волнения: нужно сдавать анализы в первый месяц, и потом еще в три, девять и 1,5 года. А антитела у доченьки всё не уходят, после каждой сдачи анализов я рыдала белугой. Мой маленький ребенок терпит такие муки из-за меня, с малолетства. Когда нас сняли с учета и сказали, что наша дочь здорова, счастью не было предела.

Сейчас дочке 5 с половиной лет, живем все вместе. Муж ни разу не упрекнул меня моей болезнью. ВИЧ не приговор, главное — вовремя узнать и начать своевременно принимать АРВТ-терапию, продолжать полноценно жить, не отличаясь от других людей. Главное — верить, что всё будет хорошо. И самое главное — донести до людей, что нужно беречь свое здоровье и не пренебрегать средствами защиты.

Напомним, ранее мы сообщали о самых возрастных ВИЧ-положительных пациентах в нашем регионе — это две 85-летние женщины. Впервые в нашем регионе ВИЧ выявили в 1993 году. С тех пор и до этого года самым возрастным инфицированным считали 84-летнего мужчину. Что касается новорожденных, то случаи передачи им инфекции от матерей крайне редки.

А если хотите почитать первую серию историй про людей, узнавших о своем ВИЧ-статусе, перейдите по ссылке.