«Пока, мама! Я тебя люблю». Как на спецоперацию провожали саперный батальон мобилизованных тюменцев

На вокзал прибывает поезд с мобилизованными. Мужчины выходят из вагонов и выстраиваются на перроне. Здесь их уже ждут близкие — за натянутой лентой стоит толпа из жен, матерей, детей и друзей. Все они глазами ищут своих мужчин, кто-то умудрятся преодолеть преграду и на пару секунд подбежать к солдатам, чтобы обнять родного человека. Пока торжественное слово не сказал губернатор, церковнослужитель и имам, выходить за ленту нельзя.

— Если вам придется нажать на курок — это во имя бога, — говорит имам и по лицам некоторых мужчин пробегает легкая ухмылка.

Во время торжественной части солдаты посылают воздушные поцелуи женам, корчат рожицы детям и не перестают смотреть на своих близких. Как только напутствие от властей заканчивается, провожающие срывают ленту и мчатся к мужчинам.

Так проходила третья отправка мобилизованных из Тюмени. 9 ноября в зону СВО уехал инженерно-саперный батальон, сформированный из жителей тюменской области. Как провожают мужчин — в нашем репортаже.

После официальной части толпа провожающих вырвалась за ленту и заполнила собой всё пространство. На огромном перроне стало тесно — иногда провожать одного солдата приходили по несколько друзей и детей. Постепенно все разбрелись по своим компаниям, чтобы провести последний час перед отправкой. В это время мы поговорили с мобилизованными и их родственниками.

— Я провожаю своего племянника. Ему 24 года. У его сына сегодня день рождения, ему исполнилось 2 года, — с улыбкой говорит родственница солдата.

Повестка ее племяннику пришла полторы недели назад в село Онохино. Женщина признается, что на службу мужчина не хотел. Но и уклоняться от повестки не стал — он просто смирился.

— За эти дни, мне кажется, он сильно повзрослел, у него появилось осознание всего происходящего. Он уходил немножко растерянным, не понимал. Как мы отреагировали? Не понимаем, как такая спецоперация может идти в XXI веке. Мыслей уехать у него не было, он принял это как данность. По военной специальности он связист, а стал снайпером. Надеюсь, что стал. Говорил, что им показывали азы воинского дела. Совсем немного, совсем чуть-чуть.

Собеседница слышала про отправку в южные регионы, нехватку обмундирования и условия солдат. Говорит, что всё понимает и представляет, с чем придется столкнуться племяннику.

— Мы очень переживаем. Не хотим, чтобы его не было… с нами. Мы очень верим, надеемся и будем молиться всем богам, чтобы он все-таки был с нами через какое-то время. Хотя всё прекрасно понимаем. Он еще совсем молод, ему 24. Думаю, до конца не осознает всю трагедию случившегося.

Марина пришла провожать своего бывшего мужа. На руках она держит трехлетнюю дочку. Она захотела, чтобы ребенок попрощался с папой.

— Сначала он 4 раза ходил в военкомат по повесткам — его домой отправляли. Всё потому, что мест не было. Сам он служил в ракетных войсках, был командиром, — рассказывает женщина.

Рядом провожают другого мобилизованного дочка, жена и свекровь. Они все вместе обнимают своего близкого и плачут.

— Мне 42 года. Позвонили, сказали: «Тихон Сергеевич, вы на работе? Когда дома будете? Мы вас подождем». Сотрудники военкомата ждали меня дома, чтобы вручить повестку. В свое время я служил три года по контракту. На полигоне я вспоминал старые навыки. Обмундирование нам выдали, но многое пришлось докупать, тысяч на 50. Особенно не хватало медикаментов: жгутов, ничего, — рассказывает мужчина.

— Да выдадут вам всё там! Лишнего не говори — подходит и шепчет мужчине свекровь.

У вокзала стоит и смотрит на провожающих Олег, в полевой форме и с гигантским рюкзаком. Мужчину никто не провожает — он один поедет к месту проведения СВО. Говорит, что в военкомат пришел по мобилизационному предписанию. Там ему предложили два варианта: либо подписывать контракт на полгода и ехать на спецоперацию с товарищами по срочной службе, либо отправляться после учения с другими мобилизованными. Только тогда ВУС могут сменить и сроки окончания контракта не будут известны. Мужчина выбрал первое.

— Мне надо было очень быстро собраться. То, что мне не хватает, я взял на пункте сбора гуманитарной помощи воинам. Бабушки меня с ног до головы одели. Сам тоже потратил прилично, тысяч 30–40. Цены сейчас подскочили. У меня только тактические ботинки вышли в 10 тысяч. Ехать надо было. Не хочется, чтобы ехали пацаны, которые только недавно отслужили. Я рад, что попал в те войска и по той специальности, где я служил, — говорит Олег.

До отправки остается 20 минут. На перроне мы встречаем наших героев. Проводила своего сына Ольга, которая пыталась добиться отсрочки для Никиты из-за его болезни. Простились с мужьями Анастасия и Майя. Они говорили, что их мужчин заставили сменить ВУС под угрозами.

До отправки несколько минут. Кто-то с улыбкой громко говорит: «Мы вас ждем!», у кого-то началась истерика, кто-то молча смотрит через стекло на близкого человека. Поезд трогается, за ним продолжает бежать женщина и машет сыну. «Пока, мама! Я тебя люблю», — успевает крикнуть солдат ей.

Ранее мы писали, что десятого октября из Тюменской области на вторые учения, непосредственно перед самой спецоперацией, из нашего региона отправили первых мобилизованных. Мы побывали на торжественной части, вокзале и пообщались с призывниками и их близкими.

13 октября из Тюмени уехала еще одна часть мобилизованных. На этот раз — ямальцы. Несмотря на то, что их родные города в тысяче километров от Тюмени, на перроне собралось много родственников и друзей солдат. Специальный состав прибыл на перрон в 15 часов.