Спят в бочках и топят печь. Как живет бедное население в городе с самыми высокими зарплатами в России

Ямал часто называют сердцем нефтегазовой России. В этом регионе находится более 130 месторождений, в которых добывается около 15% запасов российской нефти и более 80% газа. Благодаря открытию ценных ископаемых северные города начали активно развиваться в 70–80-е годы прошлого века. Сегодня многие из них могут похвастаться элитными ЖК, современными парками, торговыми центрами и ресторанами. А согласно исследованию РИА «Новости», Салехард занял третье место в стране по размеру заработных плат: почти 95 тысяч рублей в месяц.

Но за богатством, пришедшим в регион вместе с нефтью и газом, скрывается постыдная проблема — аварийное жилье. В деревянных домах до сих пор живет огромное количество людей. Мы побывали в командировке в Салехарде и прошлись по бедным районам этого города. Рассказываем о том, как некоторые северяне до сих пор живут в бочках, топят дом печкой и выращивают помидоры на крыше гаража. Мы нашли бараки, построенные пленниками сталинских лагерей, и дом-неудачник (что?). Смотрите наш фоторепортаж о нищете, которая скрывается за нефтяным лоском Салехарда.

Эти необычные дома появились на Ямале более 40 лет назад. В них жили люди, работавшие на месторождениях. Считалось, что такая бочка может выдержать экстремальные ветра и морозы до -65 градусов. Этот объект был надежнее, чем привычные полярникам вагончики. Официально бочки получили название ЦУБ — цилиндрический унифицированный блок.

Удивительно то, что во временных жилищах 40-летней давности до сих пор живут люди. Это видно по припаркованным рядом машинам, протоптанным дорожкам и завешанным шторами окнам. Местный житель Фирдинат, который работает в такси, рассказал нам, что последние 5 лет бочки активно убирают.

«Их можно найти штук 10 по городу. Всё, что осталось, находится на окраинах: в районе Речпорта, Ангальского мыса и Комбината. Из центра всё давно убрали, такой позор. Портят вид города, властям неудобна такая картина», — рассказал таксист.

Жильцов этих бочек мы не застали: проводили съемку в 6 утра, поэтому, что находится внутри необычного дома, для нас осталось загадкой. Обычно в ЦУБе есть кухня, прихожая, душевая, полы и спальная мебель. По задумке там могут жить четыре человека. О том, какими коммуникациями могли пользоваться жильцы домов-бочек, нам рассказала старейший краевед Ямала Людмила Липатова.

«В бочках, конечно, были удобства: и свет, и вода. Ее или специально привозили в больших тарах, или проводили водопровод от ближайших домов. Туалет обычно был на улице. Отапливали бочки раньше в основном «козлами» (самодельный электрический прибор, используемый для обогрева помещения. — Прим. ред.), позже начали ставить газовые котлы. Сейчас эти дома убирают, их почти не осталось. Хотелось бы, чтобы хотя бы одна сохранилась для музея», — сообщила Людмила Фёдоровна.

ЦУБ не считается недвижимостью, но при этом имеет адрес. В бочке раньше можно было даже законно прописаться, однако другие возможности Жилищного кодекса жильцам недоступны. Имущество движимое, поэтому признать его аварийным или ветхим невозможно. С этой проблемой столкнулись жители многих северных городов. Общего решения пока власти не нашли: с каждым владельцем бочки разбираются в индивидуальном порядке.

Еще один вид старого жилищного фонда Салехарда — это бараки, которые возвели заключенные лагерей в 40–50-е годы прошлого века. Тысячи пленников пытались построить железную дорогу, которую не запустили в Салехарде и по сей день. Местные жители с ужасом рассказывают, как на этой стройке погибали сотни отвергнутых людей, измученных рабским трудом.

«Сюда присылали врагов народа. Они падали замертво на этих рельсах. Зимой в -50 градусов копали промерзшую землю, летом истощались от жары и комаров. Бараки заключенные строили себе сами, приезжали летом и жили в палатках. До зимы надо было сколотить избушку, чтобы не замерзнуть насмерть. После расформирования лагерей бедняги так и оставались жить в этих бараках. Потом город стал селить туда по соцнайму», — поделился с нашей редакцией житель Салехарда Александр.

Около десятка таких домов мы нашли в микрорайоне Ангальский мыс. Он находится по пути в аэропорт по старой дороге. Новую построили в объезд: местные предполагают, что так скрывается нищета от губернатора, который часто летает в командировки. А бедность здесь невероятная: дорог нет, снег не убирают, везде валяется мусор, стоят брошенные автомобили, бродят нетрезвые жители и бездомные собаки.

Люди пытаются утеплять дом самостоятельно: власти с ремонтом не помогают, ведь многие бараки признаны аварийными и подлежат сносу и расселению до 2025 года. Но эти 5 лет надо прожить в суровых условиях. Обстановка здесь не самая дружелюбная: по пути на нас напали бродячие собаки и попытались затащить в барак выпивающие мужчины.

Машинами обзаводятся даже самые бедные жители Салехарда. В таких климатических условиях пешком много не походишь. Один из встретившихся нам мужчин сказал, что многие сразу покупают машину и даже не пытаются копить на новое жилье. Благоустроенные квартиры в столице Ямала и правда очень дорогие. На сайте объявлений Avito средняя стоимость однокомнатной квартиры в среднем составляет 3–4 миллиона. В новостройках она может доходить и до 5.

Общее впечатление от этого района — недоумение. Не верится, что у Салехарда нет денег для того, чтобы избавляться от таких построек. Ангальский мыс совсем не похож на яркий и ухоженный центр города. Время здесь словно остановилось лет 30–40 назад: в XXI веке из крыши каждого второго дома торчит печная труба.

В соседнем районе мы наткнулись на дом с необычной историей. Местные СМИ безжалостно прозвали его домом-неудачником. Здание расположено около резкого поворота налево, и местные водители с завидной регулярностью улетали с дороги прямо в стену. В 2018 году после череды аварий, серьезных травм и ремонтов фасада городские власти установили напротив дома металлический отбойник. В здание больше никто не врезался, но его судьба в итоге полностью оправдала его прозвище. В марте 2021 года его уничтожил пожар. К счастью, никто из жильцов не пострадал.

Но даже в лучшие времена дом по ул. Чапаева, 31 не мог похвастаться ухоженностью и красотой. Его фасад давно не красили: это видно по отвалившимся кускам краски. Окна у жителей преимущественно деревянные: люди здесь живут небогатые.

Во дворе дома те же бедность и бардак, что и в Ангальском мысу. Гаражи почему-то деревянные, и на многих из них сверху что-то надстроено.

Рассмотрев деревянные строения поближе, мы поняли, что это кладовки и теплицы. Они принадлежат жильцам сгоревшего дома и остались брошенными после пожара. Деревяшки покосились, в них выбиты окна и растет трава до потолка.

Мы удачно встретили владельца гаража, на котором стоит жуткая кукла. Очень хотелось спросить: «Зачем?!» Пожилой мужчина по имени Владимир объяснил нам, что это пугало, которое он поставил на крышу 10 лет назад.

«Раньше я выращивал в теплице помидоры. Птицы залетали и постоянно клевали рассаду, пришлось их отпугивать этим чучелом. Последние пару лет ничего не высаживаю: здоровье уже не то, а детям это не надо. Местные привыкли к кукле, никто не боится», — улыбался пенсионер.

Деревянные многоквартирники — народный символ Севера. Такие дома можно найти в любом городе Ямала и Югры. Их строили в 70-е, когда в СССР активно осваивали месторождения. Десятки тысяч человек ехали на Север в поисках лучшей жизни и высокооплачиваемой работы. Жить в таком доме тогда считалось удачей: большинство рабочих жили в балках, вагончиках и бочках.

Правительство ЯНАО активно избавляется от этих домов. Каждый год признают аварийными десятки домов, сотни подлежат сносу и расселению. Но по ощущениям в «деревяшках» живет половина Салехарда: карта усыпана кварталами строго расставленных прямоугольников.

Но ради справедливости стоит сказать, что есть дома, которые находятся в прекрасном состоянии. Фасады пестрят всеми цветами радуги, во дворах стоят новые детские площадки. Но в большинстве случаев хорошим содержанием территории около дома не заморачиваются.

Некоторые жильцы берут комфорт в свои руки. Обшивка сайдингом, теплица, огородик: жить хорошо и в «деревяшке».

Можно найти и расселенные дома, которые ждут сноса. Многие жильцы забрали с собой окна и двери.

Самое забавное зрелище — это сочетание деревянного жилищного фонда с новыми многоэтажками. Обнаружить старый домик можно посреди элитного ЖК.

В 2019 году правительство Ямала провело масштабное исследование деревянного жилого фонда Салехарда. Тогда обнаружили, что в мерах поддержки нуждаются 252 дома, 52 из них отремонтировали в 2020 году. В очередь на усиление фундаментов и проведение работ на инженерных сетях встал еще 41 дом. По планам, на это потратят более 47 миллиардов рублей. Расселить аварийные дома губернатор Дмитрий Артюхов пообещал только к 2025 году.

Проблема аварийного фонда решается очень медленно из-за того, что в городе банально не хватает новых домов. Из ветхих зданий некуда переселять людей. Но в администрации города уверяют, что ближайшие годы ликвидируют 300 тысяч квадратных метров аварийного жилья — это более 6,5 тысячи квартир.

«Растет количество застройщиков. Если в 2017 году их было 4, то в этом — 10. В 2021 году запланирован ввод в эксплуатацию 4 многоквартирных домов площадью 9 тыс. кв. м, в 2022 году — 48 тыс. кв. м. Это данные по вводу жилья — без учета индивидуального жилищного строительства. Также одним из ключевых факторов являются планы по созданию инженерной инфраструктуры к площадкам под застройку. Будет построено и реконструировано 62 км инженерных сетей», — сообщили в пресс-службе администрации Салехарда.

Для переселения из ветхого жилья строится микрорайон Обдорский. Когда многоквартирные дома будут готовы, туда смогут въехать жильцы 1700 квартир. В этом году в Салехарде снесут около 15 аварийных домов.

В Тюмени проблема аварийного жилья стоит также остро. Весной 2020 года тюменские пожарные зачастили ездить на Лесобазу из-за постоянных пожаров на улице Камчатской. В этом районе произошло 8 крупных возгораний, уничтоживших 5 деревянных домов. Что творилось в микрорайоне, показал наш журналист Артур Галиев в большом репортаже.

Ранее мы показывали вам большой репортаж Елены Леушиной и фотографа Ирины Шаровой со Дня оленевода. Рассказали, как быстро можно собрать чум, зачем коренные жители Севера играют в «танчики», что можно купить на местной ярмарке и почему на этот праздник в Салехард съезжаются со всей страны.

А наш журналист Артур Галиев в своей авторской колонке рассказал о жизни в одном из северных городов — Ноябрьске. Он сравнил его с Тюменью и задался вопросом, почему ямальские города не процветают.