Заложники конфликта взрослых. Братья из Тюмени попали в спеццентр из-за спора экс-опекуна и дяди из Израиля

13-летний Костя и 9-летний Ярослав (имена изменены) уже почти два года живут без мамы. Ирина никогда не была идеальной: любила повеселиться, выпить или употребить что похуже. Когда женщина умерла, ее двоих детей забрали под опеку почти чужие люди. Аркадий и Вера не родственники женщины, но мальчиков знали еще с пеленок. Поэтому когда ребята сами пришли к ним после смерти матери, решили, что оставят детей у себя. Но некоторое время спустя у опекунов начались проблемы — на квартиру, часть которой досталась мальчикам по наследству, заявил права второй собственник. А именно — двоюродный брат покойной Ирины, который больше 25 лет живет в Израиле. С этого момента началась запутанная цепь событий, из-за которой Костя и Ярослав вот уже несколько месяцев живут в детском доме, а Вера и Аркадий лишены опеки на детей. Как это получилось — разбиралась Дарья Макеева.

Брат Аркадия — Мнацакан погиб в аварии еще в 2008 году. До этого он встречался с Ириной. Аркадий и Вера еще тогда были знакомы с девушкой. Они дружили и бывали в гостях. После гибели Мнацакана Ирина познакомилась с другим мужчиной и забеременела от него. По каким-то причинам семейная жизнь не складывалась, и девушка одна воспитывала сначала Костю, а затем и Ярослава. Нередко, когда не было денег на еду или другие потребности, она обращалась к Аркадию и Вере. Сам мужчина тогда работал поваром в ТВВИКУ и даже вспоминает, как брал оставшуюся еду с работы, чтобы принести мальчикам и их маме.

Ирина вела беззаботный образ жизни, и своей квартиры у нее не было. Вместе с детьми она поселилась в двушке на улице Логунова, которая когда-то принадлежала ее бабушке. Пенсионерка в свое время, по рассказу Аркадия и Веры, записала четверть этой квартиры на Ирину. Остальное — на ее двоюродного брата Валерия.

Когда в 2021 году женщина умерла, ее дети сами пришла к Аркадию и Вере. У мальчиков осталась бабушка. Но та, по словам Веры, не стала брать их к себе. До этого мальчики уже жили у нее, но часто сбегали. Женщине в преклонном возрасте нелегко было справиться с двумя детьми.

— Я с работы прихожу в два часа ночи, Вера говорит: «Костя у нас. Ира умерла». После уже позвонили в опеку, они приехали и предложили: «Дети хотят у вас жить. У вас всё в порядке? Судимостей нет?» — «Ничего нет, у меня всё в порядке» — «Возьмете?» Я так задумался сначала, а потом думаю, почему нет? Знаю их с детства, — вспоминает Аркадий.

Летом 2021 года мужчина получил временную опеку над мальчиками и начал собирать документы, чтобы ребята остались у него насовсем. В январе 2022-го Аркадию должны были дать полноценную опеку над детьми, но сначала, по его словам, ушел специалист, который занимался семьей, потом в ведомстве потеряли документы, а после и вовсе сказали, что из-за его совместной жизни с Верой детей ему не отдадут. Всё из-за ее неоднозначного прошлого: в 2006 году женщина была лишена родительских прав на двоих своих детей. Тюменка отбывала наказание в колонии, и в это время детьми занималась свекровь. Как говорит сама женщина, это произошло из-за ее мужа, который занимался сбытом наркотиков. Но после колонии женщина встала на ноги, забрала детей у бабушки и воспитывала их сама. А права восстанавливать не стала, чтобы у детей была гарантия на финансовую поддержку и жилье от государства.

— Мы сейчас сами полностью обеспечиваем детей. У троих старших — квартиры, у меня только четыре квартиры в собственности. Машину каждые три года новую беру из салона. Но да, такой период жизни был, — признается женщина.

Чтобы уладить вопрос, Аркадий решил просто выписаться из квартиры, в которой также прописана Вера, и прописаться в другой — соседней однушке на том же этаже. Обе квартиры — в собственности женщины. Сотрудники опеки осмотрели квартиру и дали добро. Аркадий наконец-то получил постоянную опеку над ребятами. Семья жила на две квартиры — обе находятся на одном этаже, рядом друг с другом. В двухкомнатной жили Вера, Аркадий, их общая дочь и мальчики. По бумагам мужчина с опекаемыми детьми был отдельно прописан в однокомнатной. На этом настояла опека.

Однако в семье Костя и Ярослав прожили недолго — всего несколько месяцев. Вера и Аркадий говорят, старались всё делать, чтобы мальчики были счастливы: возили на хоккей, шахматы, всевозможные секции. Ездили постоянно отдыхать всей семьей (у Веры и Аркадия есть также совместный ребенок — 6-летняя дочь Анна (имя изменено)) на море, в горы, за город.

Всё было хорошо, пока внезапно не появились родственники мальчиков, которые захотели продать их квартиру. От матери Косте и Ярославу досталась по наследству ¼ доли от жилплощади. Остальное принадлежит их двоюродному дяде, Валерию, который живет в Израиле. По словам Аркадия, мужчина настоял на продаже квартиры и поручил это своему доверенному лицу, дальнему родственнику Олегу.

— Я уже начал делать ремонт в квартире после пожара. К тому моменту уволился. Хотел потом квартиру сдавать, а деньги — на сберегательный счет детям. Никто против не был. Сделал ремонт, и представитель начал: «Давайте продадим» — «Как продадим? Опека не разрешит» — «Купим пансионат детям, и разрешит», — рассказывает Аркадий.

— Он говорил: «Давайте она нам быстро бумажки шлепнет, давайте скорее продавать жилье», — возмущается Вера. — А потому что ребенок-инвалид, и после 18 с ним все сделки запрещены. Они тогда вообще ничего не смогут продать, и поэтому торопятся. Опекун написал, что против продажи доли детей, а со своей они могут делать всё что угодно. И начали угрожать нам: детей у вас заберем. Аркадий при специалисте опеки с Олегом на громкой связи говорил, что не хочет продавать. А он отвечал, мол, ему срочно на эти деньги нужно поехать отдыхать в Израиль.

Вера и Аркадий поначалу были не против, но мальчики воспротивились такому решению — это единственная память о маме. Специалист опеки тоже его не поддержала, о чем и сообщил Аркадий другой стороне.

Через месяц тишины к семье внезапно пришли сотрудники опеки с проверкой, начали обвинять, что детьми не занимаются, и пригрозили их забрать. Так и произошло. Костю и Ярослава забрали в декабре 2022-го. По словам Аркадия, сотрудники опеки нашли формальную причину: якобы в квартире, где живут мальчики, нет полноценного спального места для обоих, а спать на одном диване нельзя. Ребят отправили в центр «Семья» в Борках, сказали, что на время.

— Все они знают, что мы живем в 28-й квартире (двухкомнатная). Я обратно из 29-й (однокомнатная) в 28-ю переехал и прописался. А они всё равно: «Нет, дети с вами не проживают». Как не проживают? Я постоянно с ними. С утра дочку на фигурное отвезу, Ярослава накормлю, в школу отправлю, потом жду, пока Костя из школы придет, и на хоккей его везу. С хоккея придем, Анечку из садика привожу. Захотели — пошли гулять вечером, — рассказывает мужчина.

Вопрос удалось уладить, и школьников вернули обратно опекуну. По словам Аркадия и Веры, после жизни в центре поведение старшего мальчика сильно изменилось. У Кости есть некоторые отклонения в развитии, он может быть вспыльчивым и агрессивным. Если сначала с ним удавалось справляться, то после Борков поведение мальчика стало невыносимым.

— Он может об стену руку раздолбить и пригрозить: «Я сейчас пойду и скажу, что это ты меня поранила». Мы даже видео записывали. Или синяк себе поставит и шантажирует: «Скажу, что ты меня ударил», — утверждает Вера.

Женщина также утверждает, что после возвращения из центра мальчик стал распущенным, потому что там дети жили без должного присмотра. По ее словам, подростки курили, пробовали насвай, гуляли по селу без сопровождающих.

13-летний Костя регулярно проходит лечение в Винзилях. Зимой, когда он заподозрил, что его могут отправить на очередную профилактику, подросток сбежал из дома в 30-градусный мороз. Он пришел в школу и пожаловался учителю, якобы папа его ударил, и показал синяк на лбу, с которым, по словам Веры, он приехал из центра «Семья». Уже в кабинете директора подросток признался, что синяк получил в драке, а не от отца. Объяснил, что не хватает внимания. Но это никого не убедило, и обоих мальчиков снова забрали в центр «Семья», а Аркадия и вовсе освободили от опеки над детьми. Сейчас Аркадий оспаривает это решение в суде. По его мнению, причина всему — двушка на Логунова. Вернее, тот факт, что ее никак не могут поделить. Одни против продажи, а другие якобы наоборот — хотят любыми способами поскорее закрыть сделку.

Валерий Шешуков, двоюродный дядя мальчиков, считает, что вопрос с квартирой не может разрешиться лишь из-за Веры. Мужчина говорит, что изначально для детей был предложен хороший вариант: купить небольшое общежитие за 1,6 миллиона, которое можно было бы сдавать. А оставшиеся деньги, около 2,8 миллиона, ушли бы ему.

— Детям полагается 13 квадратных метров (в качестве доли от квартиры. — Прим. ред.), а мы предложили 16, чтобы хоть какие-то условия были. Эта квартира или пансионат сдавался бы, пока они жили в детдоме. Вообще их должен был забрать «Сохнут» (международная организация, которая занимается помощью в репатриации в Израиль. — Прим. ред.), но он прекратил работу в России. Дети — по матери евреи. Они должны были поехать в еврейский дом для детей в Москве, а потом переехать в Израиль. А пока квартира бы сдавалась и деньги шли им на счет, — говорит Валерий. — Мы хотели, чтобы было 2,1 миллиона детям. Но Вера сказала: «Вы ничего не получите вообще».

Мужчина вместе с его представителем старался разрешить конфликт, даже закрыл долг за коммунальные услуги, которые при жизни накопила Ирина.

— Уже обращались в прокуратуру по этому вопросу, потому что уже какие-то мошеннические действия. Сначала они говорили: «Давайте мы купим эту квартиру, мы согласны на эту сумму». А на квартире был долг порядка 4,5 тысячи долларов. Хорошо. Я высылаю деньги, мы закрываем долги, а они: «Ой, мы передумали». И начали юлить. Я хочу просто продать квартиру, не хочу никаких дрязг, хочу мирно решить, — заключает Валерий.

Доверенным лицом Валерия в Тюмени стал его дальний родственник — Олег. По словам последнего, после смерти Ирины, буквально через пару недель, матери Валерия позвонила Вера. Она заявила, что двушка на Логунова принадлежит детям.

— Звонит и говорит: «Вы от этой квартиры ничего не получите, я вам при лучшем случае отдам миллион». Когда я позвонил ей, со мной она разговаривать не стала, мол, идите на хрен, вы ничего не получите по-хорошему, — пересказал Олег. — Мы не жадные люди, не наглые. Понимаем, что, если продать эту квартиру и поделить по долям, детям меньше миллиона достается. На эти деньги ничего не купить. По-человечески предложили приобрести пансионат в районе 1,8 миллиона, а что останется с продажи — нам.

Мужчина говорит, что сначала Аркадий и Вера были согласны, а потом он узнал, что сразу же после первых переговоров квартиру выставили на продажу. К слову, Аркадий и Вера пожаловались на то же самое. Якобы другая сторона выставила квартиру на продажу, когда к общему знаменателю стороны еще не пришли. У тех и у других есть скриншоты объявлений с фотографиями с разных сайтов. Но кто в итоге автор — неизвестно. Журналист связался с одним из риелторов агентства, который, по словам Олега, занимался продажей квартиры по просьбе Веры и Аркадия. Специалист ответила, что объявление было размещено по просьбе собственника, но какого — не сказала, так как такая информация не предоставляется. Недвижимость давно уже снята с продажи.

По словам Олега, Аркадий и Вера попросили заплатить долг, который висел на квартире. Сумма немаленькая — 209 тысяч рублей. Он оплатил, но после другая сторона отказалась продавать долю. Тогда Аркадия попросили вернуть ключи от квартиры, чтобы Олег смог начать сдавать квартиру в аренду. По договору четверть от вырученных денег отправлялась бы на счета детям. Но, по словам мужчины, ключи ему отдали только в апреле, и в итоге он обратился в прокуратуру и отдел по опеке.

— Я задал вопрос: как опека разрешила жить детям с людьми, не проверяя их? Тогда и начали их проверять. На встрече с Коваль (замначальника соцзащиты Тюмени. — Прим. ред.) и Аркадием я сразу сказал, что дети получат больше, чем им положено по наследству, и их интересы учитываются, — рассказывает Олег.

По его словам, во время беседы Аркадий потребовал также возместить ему 300 тысяч рублей за выполненный ремонт в квартире после пожара. Но получил отказ.

— Пожар не масштабный там был, так, на кухне задымление. Там поменяли обои, побелили, а в коридоре просто отмыли стены, — говорит Олег. — До апреля месяца они эту квартиру сдавали, деньги брали себе, мы вообще не в курсе были. Когда речь зашла о продаже, Вера изначально вообще хотела оформить квартиру на себя, потом думала на Аркадия. Даже заранее купила пансионат. Пытались они там брать ипотеку, проворачивать разные схемы. Вера уже хотела продать квартиру своей матери Аркадию в ипотеку, а за эту наличку выкупить двушку на Логунова. О детях речи вообще не шло. Опека это всё зарубила.

Тот факт, что квартира практически год сдавалась, Вера и Аркадий не отрицают. Также, как и то, что у женщины есть несколько ипотек, в том числе и на пансионат, который она давно приобретала для собственных детей, когда цена еще позволяла. Редакция также связалась с мужчиной, который снимал двушку на Логунова. Он сообщил, что съехал оттуда в апреле, через месяц после того, как в квартире вместе с риелтором и фотографом появился Олег и сообщил, что жилье планируют продавать. По его словам, 10 тысяч рублей он делил пополам и в счет платы за аренду перечислял на счета мальчиков. А после того как съехал, передал ключи Олегу по просьбе центра «Семья».

К общему решению стороны до сих пор не пришли. В региональном департаменте социального развития на запрос редакции ответили, что за всё время специалисты опеки девять раз выезжали к семье Аркадия Давояна. После чего было принято решение об освобождении от опекунских обязанностей. Причины в департаменте не раскрывают.

На вопрос о жалобах, которые Аркадий и Вера написали на центр «Семья», где, по их мнению, нет должного присмотра за детьми, специалисты также ответили.

«Управлением проведена проверка исполнения и соблюдения центром "Семья" законодательства по вопросам организации занятости, защиты прав и законных интересов детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Информация о результатах проверки не может быть предоставлена», — ответили журналисту редакции в запросе.

Уполномоченный по правам ребенка в Тюменской области также в курсе конфликта. По мнению Андрея Степанова, дело очень деликатное и непростое.

— Мы с этой историей работаем: встречались и на личном приеме, и обращения поступали. История крайне непростая. Она, конечно, затрагивает интересы несовершеннолетних детей. У гражданина своя точка зрения, он вправе ее отстаивать. Сейчас он оспорил решение об отстранении его от опеки, дело находится в суде. Влиять на решение суда не может никто. Суд рассмотрит аргументы обеих сторон и вынесет решение, которое мы будем исполнять. С детьми я общался, они в безопасности.

А пока взрослые никак не могут найти компромисс и всё же решить, как разделить двушку на Логунова, Костя и Ярослав находятся в социальном центре. В заложниках конфликта взрослых.