Права человека: интервью с уполномоченным Сергеем Миневцевым о несправедливом суде и плененных тюменцах

В кабинет Сергея Миневцева постоянно со своими проблемами приходят десятки людей. Пожилых людей обманывают мошенники, молодых людей садят в колонию, и теперь родственники добиваются пересмотра их дела, матери не могут найти ушедших на спецоперацию сыновей. Работа уполномоченного по правам людей — выслушивать и помогать. Иногда ситуации могут быть до абсурда несправедливые. Как, например, случай, когда мужчину по ошибке обвинили в убийстве. Или когда солдат срочной службы оказался под обстрелами на Украине. Когда слышишь такие рассказы, хочется спросить: «Как это возможно?» О российской действительности — проблемах в тюменских тюрьмах, реальном правосудии и жизни во время, когда мамы не могут найти своих сыновей в плену, мы и поговорили.

«У нас здесь "Санта-Барбара" круглый год»

— Раньше вы были главным врачом ОКБ. Что стало самым сложным, когда вы только перешли на новую должность?

— Перестроиться с главного врача на уполномоченного было несложно, потому что я всю жизнь работал с людьми. Точно так же сотрудники приходили, когда у них были проблемы, пациенты обращались с жалобами. Единственное, никак не ожидал, что за пределами больницы у людей может быть столько проблем. Когда работаешь в медицине, кажется, что за ее пределами жизни нет. Только в больницу люди после выздоровления приходят с радостью. А сюда приходят только с болью. С радостью не приходят. У нас здесь «Санта-Барбара» круглый год. 1500 обращений за прошлый год. Иногда по часу выслушиваю истории людей. А решения нет, ситуация уже сложилась, ее можно только принять.

— Как менялись запросы людей в разные годы вашей работы?

— Мою деятельность так нельзя сравнивать. Первые годы мы много занимались изоляторами временного содержания. Мы ездили по всем изоляторам, высказывали свое мнение насчет содержания. После некоторых визитов сделали ремонт, выдали хорошую посуду. Проблемы были большие, многое удалось сделать благодаря содействию руководства УМВД России по Тюменской области, которое к нам прислушалось.

В УФСИН люди жалуются на проблемы с получением инвалидности, пенсии, прохождением медицинского осмотра, на отсутствие медикаментов. Основная масса жалоб — на медицину. Опять же присутствует дефицит кадров — мало медработников идет работать в УФСИН. Зарплата «на гражданке» выше, чем там.

— А что с историей, когда сокамерники поместили заключенного в мешок? Как она закончилась и были ли похожие случаи?

— Тогда заключенные сказали, что пошутили так и просто «прикалывались» над своим коллегой. Шутки такие у них. Там проводили внутреннее расследование. Нам неизвестно, как наказали заключенных. Можно предположить, что погрозили и сказали, что так шутить не нужно.

Похожих историй в моей практике не было. Недавно был выезд к молодому человеку, который лишился руки на макаронном производстве в колонии. По документам он не был устроен на работу, не проходил инструктаж о технике безопасности. Ему осталось отбыть 8 месяцев заключения. Дома у него жена и ребенок. Сейчас идет расследование.

— В каких случаях заключенным не помогают?

— Не все заключенные жалуются на то, что есть в действительности. Они считают, что если они не будут получать медикаменты, то их состояние ухудшится и они освободятся раньше. Некоторые специально голодают. Однажды заключенный хотел, чтобы его перевели в Краснодарский край, поэтому и голодал. Этот заключенный даже лежал в больнице, его кормили через зонд. Мы выезжали, разговаривали с ним. В итоге он прекратил голодовку.

— Расскажите про случаи, когда жалуются на несправедливость суда. В чью пользу разрешаются такие обращения?

— В прошлом году поступило 75 обращений. Мы направляем их обращения в прокуратуру, она осуществляет надзор. А решает всё равно суд, влиять на его решения никто не вправе, только вышестоящий суд.

Обращаются по разным делам: взятки, убийства, изнасилования, наркотики. Насильники, кстати, часто оправдывают себя. Чем больше срок рассмотрения дела, тем больше желания обратиться к правозащитнику.

Были и исходы в пользу людей. Обратилась мама, сына которой осудили за убийство в Кургане. По ее словам, сын просто подрался возле ТЦ. Пострадавший от драки отошел, и через 500 метров его сбила машина. А тюменца осудили за убийство. В итоге его мама, несогласная с приговором, дошла до Верховного суда. И первичное решение суда было отменено.

У нас был случай, когда к нам обратился заключенный. Он утверждал, что его незаконно выселили из квартиры, не стали разбираться. Мы написали в администрацию. Она дала выписку из решения суда о том, что мужчина незаконно проживает в квартире. Потом судья поднял это дело. Оказалось, кто-то подделал судебное решение и отправил его в администрацию. В итоге квартиру мужчине вернули.

— А когда людям отказывают в возбуждении уголовного дела?

— По некоторым уголовным делам даже приходится по несколько раз обращаться в прокуратуру.

Был случай, когда молодой человек пожаловался, что его избил сотрудники полиции, а дело так и не возбудили. Жены этих сотрудников говорили, что мужья у них хорошие и не виноваты. Но побои мужчина снял, и после привлечения прокуратуры дело всё же возбудили, виновные понесли наказание.

Был случай, когда сотрудник ГАИ арестовал машину инвалида. Машину поставили на штрафстоянку. Сотрудник ГИБДД под видом, что заплатил за штрафстоянку сам, взял у инвалида машину. Нам предоставили документы о том, что он оплатил стоянку. А мы попросили доказательство того, что деньги пришли. Оказалось, этих денег не было. Просто на стоянке выписали чек, что якобы приняли 50 тысяч. В итоге машину инвалиду уже не вернули. Но он был морально удовлетворен, что виновного наказали.

— По делам о домашнем насилии тоже часто отказываются возбуждать дела.

— К сожалению, ссоры в семье — самое тяжелое для разрешения. У нас был случай, когда после смерти отца сестра хотела отобрать квартиру у брата. Она даже воспользовалась психиатрией, чтобы упечь его в больницу. Писала в УМВД о том, что он исчез и покушается на нее. Мы этим делом занимались два года. Договорились с молодым человеком о том, чтобы он не реагировал на провокации. В итоге они с сестрой пришли к общему решению и «разменяли» квартиру. Хороший парень.

— Что помогло бы решать такие неоднозначные проблемы?

— Никакой закон не поможет. Жизнь становится сложнее. У человека проблем становится всё больше, раздражителей всё больше. А мы остаемся всё теми же людьми. И как организм реагирует? Происходит больше психозов, нервных срывов. В мединституте нам говорили, что психическими заболеваниями страдает 5% населения. Не так давно главный психиатр говорил, что теперь количество таких людей увеличилось до 15%. Это всё потому, что проблем у человека становится всё больше.

— Какие факторы влияют на усугубление проблем с психическим здоровьем?

— Очень много факторов. Начиная с окружающей среды до качества питания, воздуха, проблемы в быту или на работе, отсутствие работы или общения. У нас небольшая организация — никаких ссор. А в больших организациях проблем больше. Интенсивность жизни всё больше и больше.

— Над какими вопросами вы сейчас больше всего работаете?

— Сейчас это права инвалидов и вопросы от лиц, содержащихся в системе УФСИН. Ситуация меняется каждый год в зависимости от происходящего в стране.

— В 2022 году Россия окончательно вышла из Европейского суда по правам человека. Ранее инстанция рассматривала сотни обращений россиян. Как вы отнеслись к этому?

— Основная масса граждан ничего не потеряет от этого. В последнее время решения ЕСПЧ были крайне политизированы и шли вразрез интересам нашего государства. А то, что их не интересовало особенно, разрешалось годами. Помню историю, когда ЕСПЧ помог. Молодого человека уволили из домостроительной компании. Выяснилось, что это решение работодатель принял незаконно. В итоге ему выплатили компенсацию в размере двух тысяч евро. Мы помогали быстрее получить эти деньги.

— Как выход из ЕСПЧ повлиял на вашу работу?

— На нашу работу выход из ЕСПЧ никак не повлиял. Первые лет 5–6 моей работы контакт с омбудсменами из США и Европы был. Тогда отношения были более-менее хорошие. К нам приезжали сотрудники ООН, встречи проходили в Москве. Сейчас мы как субъект с ними не общаемся. Моя основная работа — граждане Тюменской области.

— Как часто обращаются по делам о дискредитации армии РФ?

— У нас жалоб таких нет. Когда идет спецоперация, я считаю, что плевать в спину государству — не дело. Возможно, мы не согласны с чем-то, и у нас есть вопросы по проблемам, которые не решаются быстро. Например, долго решаются вопросы граждан по предоставлению жилья, выделения маневренного фонда в районах.

— Сколько обращений, связанных со спецоперацией, поступило к вам?

— На сегодняшний день поступило 8 обращений (на начало сентября 2022 года). Обращаются к нам родственники военных, которые потеряли связь со своими близкими. Кто-то не может связаться с мая, кто-то с июня. Один военный через некоторое время наладил связь сам через «Красный крест». По некоторым военным нет ответа долгое время. В Тюменской области не так много участников спецоперации, которые могли оказаться в плену.

— Что делать родственникам, которые потеряли связь со своим близким?

— Некоторые выезжают в военную часть, из которой солдат отправился на спецоперацию. Сейчас рекомендуют обратиться в специальную комиссию при Минобороны РФ. Ведутся переговоры об обмене. Может, наши солдаты тоже в этот обмен попадут.

— Как вы налаживаете контакт с представителями Украины?

— Мы не налаживаем контакт с той стороной, данный вопрос решается на государственном уровне. Вопросы переговоров и обмена пленными находятся на контроле уполномоченного по правам человека в РФ. У Минобороны есть реестр тех, кого разыскивают родственники. Они уже выходят на части, в которых служат солдаты. В основном это контрактники. Со срочниками вопросы разрешились в самом начале. Нашего срочника вернули очень быстро. Там мальчишка сам позвонил маме. Он тогда под обстрел попал, кто-то даже был ранен. Мама поехала в часть, из которой его отправили. В итоге его вместе с остальными вернули в часть, а мама вернулась домой.

— Как наш срочник туда попал?

— Это армия. Кто в армии был — тот в цирке не смеется. Я два года отслужил в Приморском крае на сопке фельдшером роты. Всю армейскую жизнь видел. Вероятно, разнарядка пришла о том, сколько человек должно уйти. Контрактников не набрали, офицеров не хватило. В итоге кто-то из срочников мог сам согласиться, а кого-то заставили подписать. Это лишь мое предположение.

— К вам обращалась тюменка, которая хотела вывести маму из Мариуполя? Что с ней?

— По ней я запросил дополнительную информацию у москвичей. Она позвонила и сказала: «Моя мама в Мариуполе. Мой брат родной — солдат ВСУ». Женщина говорила, что брат терроризировал всех родственников и маме не давал уехать в Россию к дочери. Якобы он отобрал телефон и не дает связаться с родными. В любом случае необходимо обеспечивать безопасность лиц, оказавшихся в такой ситуации.

Ситуацию с частичной мобилизацией с Сергеем Миневцевым мы обсудим отдельно.

Бабушка без квартиры и массовый обман лжеюристов

На протяжении нашего диалога Сергей Миневцев вспоминает много историй, которые удачно разрешились благодаря помощи его команды. Часто обманутыми оказываются пожилые люди или инвалиды.

— У нас, например, был случай — пожилая женщина потеряла сына. Пришли люди, которые представились близкими друзьями сына, стали помогать. Потом бабушка узнала, что она живет не в своей квартире. Оказалось, псевдодрузья просто подсунули ей документы, которые лишили ее имущества. Мы разбирались в этой ситуации с прокуратурой. В итоге женщине квартиру вернули.

Одна из громких историй с хорошим концом — ситуация с лжеюристами. Люди, представившиеся специалистами, обещали увеличить пенсию пенсионерам, а инвалидам повысить группу инвалидности. Спустя несколько лет работы их аферу всё-таки вычислили и наказали организаторов. Но сделать это было непросто.

— Была проблема, которую долго не могли решить. Эта история со лжеюристами, которые обманывали людей. Мошенники организовали фирму с созвучным Роспотребнадзору названием. В ней сидят люди, которые оказывают бесплатные юридические услуги. Они звонили пенсионерам, инвалидам. Тем, кто ухаживает за инвалидами. Они говорили: «Мы вам поможем увеличить пенсии, повысить группу инвалидности». Для этого предлагали написать несколько обращений — каждое стоит 5 тысяч. К примеру, одна женщина на их услуги потратила 35 тысяч. Но ни один вопрос у них так и не решился. Она пришла к нам, и ее сына-инвалида отправили на обследование в больницу. В итоге женщина тогда сказала: «Хорошо, что всё так разрешилось, и я теперь знаю, кто реально может помочь».

А пенсионерам, у которых выплата, к примеру, 19 тысяч, они предлагают увеличить ее до 45, обратившись в суд. А кто так не хочет? В итоге пенсионер платит 100 тысяч, а суд, конечно, проигрывает. В один год с подобными историями к нам обратились 144 человека. Тогда все инстанции отказались нам помогать, потому что действовало правило «свободы договора». Люди же сами добровольно подписали документ. Нас поддержал только Роспотребнадзор, и они в суде добивались возврата средств за «некачественно оказанную услугу».

После привлечения к этой ситуации генеральной прокуратуры по УрФО руководитель самой большой «юридической» конторы сам пришел к нам с вопросом: «Что мне делать?» Наш юрист сказала, что обманутым людям нужно вернуть деньги. В итоге всем гражданам, обратившимся в Роспотребнадзор, вернули деньги. К сожалению, подобные фирмы работают и сегодня, однако они уже учли прошлый опыт и не пишут в наш адрес.

С восхищением Сергей говорит о работодателе, сотрудника фирмы которой обижал опекун. Директор сама пришла к Сергею Миневцеву, чтобы он помог разрешить проблему.

— Однажды пришел к нам работодатель, которому была небезразлична судьба другого человека. У него работает человек с инвалидностью, лишенный дееспособности. У него есть опекун. Работодатель говорит: «Я узнала о том, что его опекун обижает, не покупает одежду». Даже в больницу водила секретарь с его работы. Оказалось, что у человека есть квартира, в которой живет опекун и ее супруг. При этом сам человек с инвалидностью живет в комнате, где нет ничего. Опекун при этом постоянно отчитывалась о том, что покупает всё для подопечного. Но выяснилось, что ничего она не покупает — нет даже нормальной одежды по сезону, а все деньги тратит на себя. Мы обратились в прокуратуру. В итоге в комнате человека с инвалидностью сделали ремонт, и он стал сам распоряжаться своими деньгами.

Иногда даже в самых обыденных, на первый взгляд, историях кроется большая трагедия. С неожиданными поворотами, а порой несправедливостью полиции, суда или окружающих. Это лишь малая часть историй, которые происходили в нашей области за последние годы. Впереди у уполномоченного очередная поездка в УФСИН и прием граждан с новыми проблемами.

Ранее мы публиковали эксклюзивное интервью с главой департамента образования Алексеем Райдером. Мы поговорили про то, чего же ждать от обновленного ФГОС (федеральный государственный образовательный стандарт) в действительности.