«Возвращаемся обратно к ненависти, войне, лживой идеологии»: Лигалайз о новом альбоме и патриотизме

В Тюмень на прошлой неделе приезжал знаменитый рэпер Андрей Меньшиков, известный под псевдонимом Лигалайз. Люди, выросшие в нулевые, должны помнить его хиты «Будущие мамы», «Жизнь», «Сволочи», а те, кто рос во время становления хип-хопа в России, сталкивался с андеграундными объединениями и группами D.O.B. Community, «Bad B. Альянс», «Легальный Бизне$$», Bad Balance, в которых участвовал Меньшиков. Именно в то время рэп становится мейнстримом. Тюмень не может похвастаться своими рэп-исполнителями, поэтому с удовольствием принимает гостей: в середине сентября у нас выступил с концертом в Bullwar Bar Лигалайз. Корреспондент 72.RU Радик Енчу встретился с ним, чтобы поговорить про новый острый альбом, дружбу с Децлом и выступления в провинции.

— Как тебе концерт в Тюмени?

— Я счастлив заниматься тем, чем занимаюсь. И с большим трудом переживал карантин, потому что у меня отняли мою любимую работу. Я не могу без этого, как без воздуха. Замечательная публика. Хорошее место. Мы профессионалы. И в первую очередь после концерта с моим замечательным оруженосцем, как правило, придираемся и говорим только об ошибках. Сегодня концерт, после которого хлопнули друг другу по плечу и сказали, что всё хорошо.

— От тебя на протяжении всего концерта веяло энергией. Ты уже столько лет на сцене, даже больше, чем я живу. Откуда берется эта энергия? И как в таких ситуациях не перегореть?

— Здесь всё и сложно, потому что нужно было пройти для этого серьезный путь и многое понять, и одновременно всё просто и элементарно. Когда занимаешься тем, что любишь, получаешь от этого удовольствие. Я отдаюсь, люди компенсируют благодарностью и поддержкой, я еще больше зажигаюсь от этого, зажигаю больше их. Такой вот круговорот эмоций происходит.

— То есть ты чувствуешь энергию людей?

— Да, обязательно. Но для этого нужно уметь хорошо делать свою работу, выбирать правильные песни, репетировать.

— Еще ты на концерте советовал людям послушать твой новый альбом. Я, признаюсь честно, сделал это частично. Но меня поразили две песни. Первая — «Застой 2.0». При прослушивании у меня возникло ощущение, будто эти эмоции в тебе копились и ты в эту песню выплеснул всё, что собиралось какое-то время.

— Да, конечно. Я патриот. Я люблю свою страну. Хочу для нее самого лучшего. Мне больно из-за несправедливости. Я прожил разные этапы вместе с этой страной, видел все ошибки, которое делало руководство, и во что эти ошибки вылились. Прошлая страна пыталась точно таким же образом выстраивать железный занавес и противопоставлять себя всему миру, много лет держалась, а потом сгнила и рухнула. Мы жили десять лет в полной разрухе, пытаясь снова обрести свою идентичность. При этом я помню то самое чувство свободы, которое мы обрели, когда рухнуло вранье и железное полицейское государство. Мы были бедными, но чувствовали будущее и были свободными. И построили свободную, небедную, умную, талантливую страну, а сейчас возвращаемся обратно к ненависти, войне, противопоставлению себя миру, лживой идеологии. И меня это пугает. Я об этом говорю [в альбоме].

— Ты не боишься излагать так свою мысль, становясь таким образом нерукопожатным для власти?

— Я боюсь, да.

— Но тем не менее ты всё равно высказываешь свою позицию?

— Сказав, я чувствую себя не чмом. Мы должны говорить и называть вещи своими именами. Дослушай альбом. Я хотел постараться найти выход из всего этого. Я сам судорожно ищу ответы, как быть с этим. Да, мы имеем трудную ситуацию, но с этим нужно что-то делать. И я в этом альбоме пытался найти свой собственный рецепт. Альбом нужно прослушать, потому что он, как фильм, выстроен таким образом, что сначала задается вопрос: «Имеем, что имеем, что нам делать?» И в процессе альбома стараюсь выбраться к свету, насколько это получается. Это другой альбом, он менее клубный, менее хитовый, но очень гражданский, умный и классный в смысле стиля музыки.

— Я его слушал, и у меня возникало ощущение, что он не настолько нов по звучанию, а идет в сторону 90-х.

— Да, и тем самым, что он не новый, он как бы новее, чем всё «новое». Мы знаем, что любая мода, музыка, веяния по спирали цикличны, но всегда на новом уровне. Мне было важно сделать альбом абсолютно новым, но копнуть в эпоху так называемой золотой эры американского хип-хопа — конец 80-х — самое начало 90-х, когда я развивался как фанат, как артист. Я сделал альбом для себя с той музыкой, которую люблю. Без прицела на кого-то, чтобы кайфануть самому.

Но при этом я прекрасно понимал ответственность, нужно, чтобы альбом звучал как, мать его, самое не сегодняшнее, а завтрашнее дерьмо. Мы включали новейшие трэповые альбомы и IGOR (имеется в виду альбом американского рэпера Tyler The Creator. — Прим. ред.) в самой лучшей московской студии. Мы всё это сводили месяцами. Мои звукоинженеры сделали подвиг. Нам нужно было из пыльных, из хрустящих пластинок, сделанных звуками 90-х, сделать, чтобы [альбом] звучал ярче, громче, ударнее, чем самый-самый модный трэп. У нас получилось. Как будто ретро, но абсолютно по-новому стилистически.

Меня вдохновлял Тарантино. Он же берет старинные фильмы 50–60-х годов. И своим постмодернистским подходом превращает их в абсолютно новые, свежие, самостоятельные произведения. Я использовал музыку 90-х, чтобы рассказать о России 90-х и провести параллель между Россией конца 80-х и 90-х и Россией сегодняшней. При этом было к месту использование как хода звука того времени.

— Ты понимал, что это альбом не для той аудитории, которая тусовалась под твои песни в нулевые, а для более молодой, протестной? Когда ты писал, для какой аудитории подразумевал?

— Нельзя делать для аудитории. Надо делать для себя. Это моя обязанность на 100% в том, в чем я уверен. Как только начинаешь прицеливаться, получается уже не музыка, а маркетинг. Альбомы у меня разные. Меня «возненавидели» за клубные песни те, кто выросли на моих андеграундных альбомах, поэтому у меня альбомы и песни разные.

— И на концерте, и в песне «ФАК Ю (ГЕРОИН)» ты говорил, что у тебя есть татуировки в честь погибших друзей.

— «На мне татуировки с именами их жертв» (строчка из песни. — Прим. ред.), да. Всё, что говорю, — это мной прожитое. Мне кажется, что это особенность жанра рэп. Он таким должен быть. Я посвятил МС Молодому здесь (показывает на руки с татуировками. МС Молодой — российский рэп-исполнитель умер в 26 лет. Имел героиновую зависимость. — Прим. ред.). Здесь «Рабы лампы» (российская рэп-группа, существовавшая с 1996 по 2000 год. Далее люди, которых перечисляет Лигалайз, были участниками коллектива. — Прим. ред.). Джип выбрался. Грюндиг не выбрался, от этого умер (Алексей Перминов — российский рэп-певец, друг Лигалайза, умер в 24 года от передозировки героина. — Прим. ред.). Много друзей умерли, и одноклассников много скосило.

— В нулевые ты писал Децлу текст. Можешь рассказать подробнее, как так всё получилось?

— Мы сидели в студии большой творческой компанией. У нас было несколько групп, несколько проектов. Его отец — Саша Толмацкий — был продюсером всего и помогал нам выйти к широкой аудитории, помогал нам снять клипы, пустить их в эфиры. Как эксперимент в студии оказался его сынишка, по-моему, тогда 14-летний. Маленький мальчик Кирилл пришел такой, скромный. Вроде на день рождения попросил ему написать песню. И как-то так, что называется, левой рукой по дороге в студию написал ему песню. Просто как прикол, не воспринимая это всерьез, да еще скептически к этому отнесся. Потому что мы к тому времени по десять лет этим занимались, были зубрами. Понимали, что это никогда не получается, нужно чувствовать культуру. А у него раз и получилось. На удивление. Песня классная.

— Это же была «Пятница»?

— Да. Потом у нас потихоньку подходили альбомы, начали снимать клипы. Я снял клип с семплом Виктора Цоя «Пачка сигарет» (песня группы «Легальный Бизне$$», в клипе которой снялся юный Децл. — Прим. ред.). ШЕFF (Влад Валов — российский рэп-исполнитель. — Прим. ред.) клип снял, и решили для Децла тоже снять на эту песню («Пятница». — Прим. ред.), потому что она хорошо себя показала. Прямо вот стрельнуло. Его полюбили дети. Мы удивились, потому что предполагали, что сильнее сработают наши клипы как мастеров. А на его даже была лучше реакция, потому что маленький мальчик влюбил в себя. Как мы сейчас понимаем, очень логично, правильно влюбил в хип-хоп всю страну через детей. Это была чужеродная культура, непонятная, и здесь была прививка через детей. С молодых ногтей, что называется. Сейчас мы пришли к тому, что за эти 20 лет уже выросло целое поколение людей, которое к этой культуре готово. Поэтому это было как нельзя логично.

— В песне «Стресс» ты утверждаешь, что всё будет хорошо. Прошло 15 лет. Как ты думаешь, всё будет хорошо?

— Да, во что бы то ни стало. Обязательно в конечном итоге всё будет хорошо. Во-первых, это песня — аллюзия на песню «Пачка сигарет», где я говорил, что всё будет хорошо. И здесь есть некая горькая ирония, где я говорю: «Всё будет хорошо, стресс, всё будет хорошо, стресс». Эта песня, мне кажется, лучшее отражение всей этой карантинной истории.

У меня как раз вышел альбом, должны были быть сразу десять концертов. В один день они отменились. И почти полгода у меня их не было. И я физически не понимал. Тело перестало понимать, зачем оно на этом свете существует. И я сквозь зубы проговаривал: «Всё будет хорошо». Поэтому ты удачно всё это вспомнил. И вот мы опять оживаем. Нужно жить дальше. Сохранять осторожность. Пусть урок нас научит чему-то. Пусть мы выйдем из этого обновленными.

Если не попали на концерт, не беда: посмотрите наш горячий фоторепортаж с места событий.

В апреле мы поговорили с другой звездой с экрана телевизора — тюменкой Элиной Камирен. Она участвовала в проекте «Дом-2» и рассказала о закулисье шоу.