Альберт Халитов, председатель правления «Сибнефтебанка»: «Можно быть очень богатым человеком, но при этом не быть счастливым»

Так получается, что с Альбертом Халитовым мы встречаемся периодически, будто подтверждая истину, что Тюмень – город маленький. На этот раз период был – пять лет. В «Сибнефтебанке», куда Альберт Халитов пришел 11 лет назад на должность директора департамента, в прошлом году произошли кадровые изменения в руководстве. Вице-президент Халитов стал президентом «Сибнефтебанка». Для него слово «президент» звучит напыщенно, поэтому он уточняет: лучше – председатель правления. Как и прежде, ему чужд всякий пафос, видимо, считает его спутником фальши. Что изменилось в банке с приходом нового руководителя и что осталось прежним? Удалось ли ему опровергнуть тех, кто предрекал: новая должность кардинально его изменит?

– Альберт Энварович, мы не виделись лет пять. За это время вы «выросли» от вице-президента до президента «Сибнефтебанка»...

– Вообще я исполнял обязанности президента с осени 2006, а весной 2007 меня официально утвердили в этой должности.

– С 2006 в банке произошли серьезные изменения?

– Произошли. Дело в том, что к осени 2006 года в банке сложилась нестабильная ситуация. Мы не понимали тогда: что будет с банком дальше, останутся ли у него прежние акционеры или придут новые, кто будет продолжать работать из первых руководителей, а кто уйдет... И даже в целом судьба банка – будет ли он сливаться с более крупным или останется самостоятельным – тоже была на тот момент под вопросом. Не скрою, была неуверенность и у меня лично по поводу дальнейшей работы здесь...

Сегодня можно говорить о том, что банк вышел из этой ситуации без потерь – не потерял ни одного значимого клиента, а напротив, приобрел много новых. «Сибнефтебанк» остался крепким средним региональным банком, у него хорошие финансовые показатели, в том числе прибыль, рентабельность.

– Как вы, став первым руководителем, для себя определили, что нужно в банке сохранить, а от чего отказаться?

– Сохранить нужно было, в первую очередь, отношения с клиентами. Я ведь пришел не на пустое место – определенный костяк клиентов, отношения с ними, положение на рынке банковских услуг – все это у «Сибнефтебанка» уже было. А изменить нужно было отношения внутри банка. Тот микроклимат, который формируется в коллективе, может быть и не напрямую влияет на клиентов, но взаимосвязь здесь есть.

Тюмень входит в число городов-лидеров по насыщенности кредитными организациями. И оказалось, что специалистов для работы в кредитных учреждениях не так много, особенно высококвалифицированных. Если не сказать, совсем мало. Некоторое время назад начался, а сейчас уже в полном разгаре процесс перетягивания кадров друг у друга. Увы, хорошего менеджера рано или поздно обязательно кто-то позовет – либо на более высокую зарплату, либо на более привлекательный соцпакет, либо еще что-то предложит. Есть не очень много «рычагов», которые можно использовать, чтобы нужный человек все-таки остался. В том числе – хороший микроклимат в коллективе. Когда человеку психологически комфортно на работе, это дорогого стоит.

– Вы, когда не были здесь первым руководителем, на себе это тоже чувствовали?

– Однозначно. И для меня это было очень важно. Я часто повторяю фразу из известного фильма: «Товарищи, деньги пока еще никто не отменял!». Но все-таки чувство комфорта, по-моему, имеет чем дальше, тем большее значение. Хотя, может быть, не для всех. Я знаю очень хороших людей, для которых есть только одна мотивация – деньги. Они могут поменять даже сферу деятельности ради, скажем, 15-процентной прибавки в доходе.

– Вы не считаете, что человек, только достигнув какого-то материального уровня, может выбирать между комфортом и дискомфортом? А до этого он выбирает только между меньшей и большей суммой.

– Нет, я все-таки считаю, что здесь все зависит от человека. Есть и не очень высокооплачиваемые специалисты, которые никуда не уйдут, потому что на данном месте их многое устраивает. Есть и обратные примеры. Я совершенно не склонен осуждать тех или других, просто знаю, что можно быть очень богатым человеком, но при этом не быть счастливым.

– К какой из названных двух групп принадлежите вы?

– Случалось, что я значительно терял в заработной плате при переходе на другую работу (и не раз)! Но была вера, что новое дело – получится, от нас (от меня и единомышленников, с которыми начинал) все зависит. Так было, например, в 1997 году в «Сибнефтебанке» – подобралась команда, и мы знали: либо мы сделаем, либо все порушится. И тогда работали за идею, сейчас так уже, по-моему, не работают.

– Когда вы теряли при очередном переходе в зарплате, как ваша семья относилась к этому?

– Всегда – с пониманием. А как же иначе?

– А когда речь шла о должности первого руководителя, не было: «Откажись! Мы тебя вообще видеть не будем!»?

– Исключено. Мне никогда не приходилось объяснять семье, убеждать, что это мне нужно. И потом, я не считаю, что должен здесь сидеть до 12 ночи. Знаю, что есть компании, где принято работать если не до 12, то до девяти вечера. Не считаю, что это хорошо. Надо укладываться в рабочий режим – у людей есть семьи, личная жизнь, какие-то проблемы помимо служебных. В ином случае надо или поднимать зарплату, или сотрудники уйдут туда, где нет сверхурочных. Кроме того, работа у нас достаточно напряженная...

– После того, как вы стали президентом...

– Вы знаете, слово «президент» мне не очень импонирует, если можно, лучше – «председатель правления». По сути, это одно и то же. Я понимаю, когда говорят «президент страны», или «президент огромного холдинга». Не принижая роли «Сибнефтебанка», считаю, что здесь это звучит как-то напыщенно.

– Почему председатель правления для вас – лучше?

– Я стараюсь придерживаться демократической системы управления. Хотя многие решения принимаю единолично, все же считаю: если работаю с компетентными людьми, должен советоваться, прислушиваться к их мнению. Одному знать все лучше других невозможно – круг вопросов достаточно широк. А правление – это 10 человек, им под силу решение всех задач.

– Состав правления вы поменяли?

– Да, но не глобально.

– Прежде чем стать председателем правления, вы проработали в «Сибнефтебанке» девять лет. То, что вы «из своих», – больше помогало или мешало?

– Конечно, помогало! И так происходит не только в моем случае. У нас есть северные филиалы, где менялись руководители. Мое глубочайшее убеждение: учитывая менталитет наших клиентов, руководить филиалом должен человек не пришлый. Если мы говорим о Новом Уренгое, то это должен быть северянин, который знает город, и которого знают в городе. У нас было несколько экспериментов, которые позволили убедиться: другие варианты ни к чему хорошему не приведут.

– Но если говорить о вас – руководить коллегами, с которыми еще вчера были на равных, непросто?

– Естественно. Не обошлось без обид, кто-то остался неудовлетворенным, кто-то рассчитывал на более высокую должность, зарплату и т.д. Но невозможно оказаться для всех хорошим, это я давно понял. А когда коллектив 400 человек, желания всех исполнить нереально, как бы этого ни хотелось. Кроме того, у меня есть рамки, которые определили акционеры, совет директоров. Профессионализм руководителя – в умении найти баланс, «золотую середину» между удовлетворением сегодняшних притязаний каждого члена коллектива и перспективными целями и задачами. Это очень непросто, и никакие тренинги – хотя я очень хорошо к ним отношусь, и мы проводим их регулярно – не могут воспитать и развить это умение. А это очень важно.

– Был момент, когда вы поняли: коллектив принял вас как первого руководителя?

– Надеюсь, что это произошло, хотя приняли не сразу и не все. Определенную роль сыграло утверждение в должности советом директоров. Тем не менее, произошло все не в один момент. Все зависит, опять же, от человека. Кто-то принял сразу, еще до утверждения советом, кто-то постепенно. Это же, кстати, можно сказать и о наших клиентах.

– У вас были друзья в «Сибнефтебанке» до назначения на эту должность?

– Конечно.

– Вы их потеряли или сохранили?

– Ни одного друга я не потерял. С кем-то отношения изменились, но, видимо, это и не друзья были, только коллеги.

– Вы не предложили друзьям уйти из банка?

– Как я могу! (Смеется.) Категорически нет!.. Я надеюсь, что новая запись в трудовой книжке никак не повлияла на мой характер и на мое отношение к людям, в том числе здесь, в банке. Другое дело, что благодаря должности, власти, которую она дает, пришло понимание ряда процессов. Хотя некоторые люди мне предрекали, что на этой должности я кардинально поменяюсь.

– Вы этого боитесь?

– Бояться можно того, что от тебя не зависит и неизбежно. А внутренние изменения зависят от меня, значит, я могу на это влиять, следовательно, о боязни речь не идет.

– Говорят, плох тот солдат, который не хочет быть генералом. А вы мечтали стать первым руководителем?

– Скажем так: с мыслью такой я не засыпал. (Смеется.) Но стать первым руководителем, наверное, как большинство нормальных людей, хотел. Кстати, я был первым руководителем в подразделениях, где работал еще до банка. Определенная амбициозность мне свойственна.

– А в 2006 году стремились на должность председателя правления?

– Ничего специально я не предпринимал. Более того, в самом начале процесса было желание вернуть всех на свои места и сделать «как было». Но потом я понял, что это невозможно. И не нужно – будет лучше, в том числе и для банка, если изменения произойдут.

– Вы могли бы сказать, какие качества вам помогли занять это место и успешно здесь работать?

– Скажу сейчас – честность, так ведь смеяться будут... Упорство. Настойчивость. Хорошие отношения с людьми в «Сибнефтебанке», потому что не в моих правилах вести двойную игру. Вера в успех. Вообще лучше этот вопрос задать акционерам. Я себя считаю законченным оптимистом по жизни. (Смеется.) Сейчас, правда, добавилось еще одно: я считаю себя и реалистом.

– Что же из оптимиста сделало вас реалистом?

– Тот опыт, который я получил за последние два-три года.

– Что для председателя правления «Сибнефтебанка» – праздник?

– Особых праздников в работе сейчас и не назову. Если бы мы в рейтингах значительно поднялись, в разы увеличили капитал – это был бы для меня праздник. Но это процесс сложный, длительный. Радости – да, есть. Сделка удачная заключена, финансовый результат хороший получили, советом директоров одобрена работа за определенный период и т.п.

– Как бы вы оценили отношения с советом директоров на сегодняшний день?

– Конструктивные деловые отношения. Но здесь так же, как в коллективе – процесс понимания, принятия был растянут во времени. Бывают моменты, когда свое мнение мне приходится перед советом отстаивать, и это не просто. Но как оптимист я стараюсь видеть в этом и положительную сторону – значит, эти моменты для акционеров не безразличны. Были у нас расхождения во мнениях при утверждении бюджета, сметы расходов, очень болезненно принимается решение об увеличении зарплат, поскольку увеличение – это прямое уменьшение прибыли акционеров.

– Когда обсуждали увеличение зарплат, к вам прислушивались?

– В значительной степени. Кстати, традиционно считается, что банковские работники самые высокооплачиваемые. Это не совсем так. Никто здесь в роскоши не купается. Есть масса компаний, где зарплата значительно выше, чем в банке. Вчера, например, я побывал на одном из таких предприятий, аграрном.

– В минувшем году «Сибнефтебанк» в рейтингах банков Тюменской области занимал с шестого по 11 места. Как сейчас?

– Та же ситуация. В настоящее время готовится стратегия «Сибнефтебанка», где будет определено, на какое место мы хотим выйти и, соответственно, как мы хотим это сделать. Но пока она не готова, поэтому я не вправе говорить.

– Кто разрабатывает эту стратегию?

– Профессиональный коллектив, который мы пригласили специально, – нужен компетентный взгляд со стороны. Мнение специалистов «Сибнефтебанка» несомненно тоже учтут – мы знаем как трудности, так и наши возможности. Планируем, что в этом году стратегию рассмотрит и примет совет директоров банка.

– Но я думаю, что уже сегодня можно сказать по каким направлениям будет идти развитие банка.

– Это не секрет, мы всегда про это говорим: наш банк был и останется универсальным – не ипотечным, не ретейловым, а именно универсальным. У нас есть вклады частных лиц, депозиты предприятий, собственный заработанный капитал, серьезные остатки на расчетных счетах (кстати, сейчас именно остатки на расчетных счетах принято считать одним из наиболее устойчивых ресурсов банка). И по вложениям: есть кредиты компаниям, межбанковские кредиты, вложения в ценные бумаги, ипотечные займы, потребительские кредиты... У нас нет глобальных клиентов, уход которых мог бы обрушить банк.

– Некоторое время назад «Сибнефтебанк» заявил, что увеличивает долю ретейла. Это получается?

– Да, но это процесс не быстрый. Центральный банк медленно, но верно увеличивает ставку рефинансирования. Цена кредитов будет расти, по крайней мере, в ближайшее время. К сожалению, только небольшая часть граждан может взять и без особых потерь или хлопот обслуживать (то есть платить за него) тот же ипотечный и потребительский займ.

Я не приемлю заявления ряда банков о кредитовании без залога, об очень коротких сроках рассмотрения заявок на кредит.... Кстати, у «Сибнефтебанка» одно из конкурентных преимуществ – быстрое рассмотрение заявок и объективное информирование клиента. У нас на это уходит, как правило, двое суток – нужно получить документы, посмотреть динамику. Перебор, конечно, когда какие-то банки рассматривают заявку месяц, но другая крайность – за несколько часов. Другое дело, если это постоянный клиент – тогда решение можно принять сразу.

– Здоровый консерватизм позволяет снизить невозвраты по кредитам?

– Безусловно. Уровень просроченной задолженности у нас один из самых низких среди банков, работающих в области, – за прошлый год он составил 0,14%. Вообще, все, что ниже трех процентов – это хорошо, а если ниже одного процента – очень хорошо.

– И какие при этом другие показатели?

– Прибыль в первой половине 2008 года выше в полтора раза (практически при том же капитале), чем за аналогичный период 2007, а в 2007 году она была выше, чем в предыдущем. Этого удалось достичь за счет вложений в более доходные инструменты, увеличения количества активных операций.

– У «Сибнефтебанка» не самые низкие процентные ставки по кредитам. Трудно в такой ситуации привлекать новых клиентов?

– Ставки у нас средние – не самые низкие, но и не самые высокие. Замечу, что сегодня ни один банк, даже очень крупный, не в состоянии постоянно иметь самые низкие ставки. Сегодня для того, чтобы привлечь за счет удешевления кредитов новых клиентов, надо понизить ставку пункта на три-четыре. Да и то, пожалуй, надо будет предложить что-то еще в дополнение. Мы же стремимся привлечь и удержать клиента качеством обслуживания. Работать по принципу, который всем давно и хорошо известен: не клиент для банка, а банк – для клиента.

– Еще несколько вопросов, что называется, на злобу дня. Как по-вашему, отразится ли война в Южной Осетии на банковской сфере?

– Что касается банковской сферы, я не заметил увеличения тревожности даже на йоту. Отреагировал фондовый рынок, но я считаю, что и это временное явление. В принципе, такая реакция фондового рынка – это даже хорошо, свидетельство того, что он становится цивилизованным. В 1994 году мне довелось побывать на фондовой бирже в Нью-Йорке. Гид сказал тогда: «Если бросить в зал, где идут торги, бомбу – остановится весь мир. Правда, кроме России». Понятно, о чем он говорил? Мы не были включены в общие процессы. Сейчас это уже не так, пример тому – кризис на ипотечном рынке. Он отразился на нас, потому что мы интегрированы в мировую экономику.

– Ипотечный кризис и сейчас продолжает сказываться?

– Кризис ударил, прежде всего, по тем банкам, у которых были займы в иностранной валюте и по ним уже подходили сроки возврата. Предрекали кризис банковской системы – так называемый кризис ликвидности. Это как карточный домик: если рушатся один-два крупных банка, они тянут за собой все остальные, так как на межбанковском рынке серьезные банки между собой связаны, предоставляя друг другу кредиты без залогового обеспечения. К счастью, опасность кризиса ликвидности миновала, да и ЦБ достаточно оперативно и адекватно отреагировал на ситуацию.

– Самое страшное позади?

– Можно, наверное, и так сказать. Но сейчас ряд ведущих банков, которые занимаются ипотекой, заявляют об изменении ипотечных ставок в сторону увеличения. С одной стороны, цены на жилье пока не растут, и потребность у населения в ипотеке есть. Но банки не могут раздавать ипотечные кредиты, иначе мы окажемся в той же ситуации, что и американский рынок. Проблема еще и в том, что у многих банков нет «длинных» ресурсов. А цена ипотечных займов, к сожалению, в ближайшее время вырастет в среднем на полтора-два процента.

– Знаю, что как и большинство специалистов банковской сферы, не любите прогнозы, и все-таки...

– Неблагодарное это дело – прогнозировать. На валютном рынке колебания есть и будут, но только умеренные. Не думаю, что нас ждут какие-то потрясения, глобальные перемены.