Можно ли было не допустить смерти 6-летнего мальчика в приемной семье? Изнанка бизнеса на детях-сиротах

Смерть 6-летнего мальчика в семье опекуна вызвала массу вопросов к системе опеки и попечительства в нашей стране. Что было не так с контролем, на каком этапе мог случиться сбой? Как должны проверять приемные семьи? Зачем профессиональные родители берут детей и сколько они на этом зарабатывают? Журналист E1.RU Елена Панкратьева отвечает на эти вопросы вместе с приемной мамой и специалистами.

В России существуют три формы устройства в семью сирот и детей, оставшихся без попечения родителей: усыновление, опекунство и приемная семья. Усыновитель становится родителем с такими же правами и обязанностями, как у кровных матерей и отцов. Никаких денег от государства он не получает, а ребенок не сможет претендовать на социальные гарантии, положенные сиротам, такие как льготы при поступлении в вуз и право на получение жилья.

Опекунство (а для детей старше 14 лет — попечительство) — форма, при которой опекун получает пособие на ребенка. При этом органы опеки контролируют, как он справляется со своими обязанностями.

Также опекун может заключить договор о приемной семье — и это третья форма устройства ребенка. В этом случае приемный родитель получает не только пособие на ребенка, но и зарплату за профессиональное исполнение обязанностей по его воспитанию. Это личные деньги, за которые, в отличие от опекунских, не нужно отчитываться.

Социальные гарантии ребенка при двух последних формах устройства сохраняются. Отметим, что неизвестно достоверно, как был устроен убитый 6-летний ребенок в семью: взят под опеку или в приемную семью.

— В общем-то, если человек добросовестно исполняет свои обязанности, ничего плохого в этом нет. Вполне справедливо, что за сделанную работу он получает зарплату, — рассуждает Татьяна Куричева, приемная мама пяти детей. — Но, например, у нас с мужем такой «профессиональный» подход вызывает неприятие. Меня передергивает от фразы, которую используют некоторые приемные родители. Когда дети вырастают, они говорят о них — наши выпускники. Я не понимаю, как можно своего ребенка назвать выпускником. Для меня это дико.

В разных регионах суммы выплат опекунам могут незначительно отличаться. В Свердловской области, например, опекун получает пособие от 11 до 13 тысяч рублей на ребенка, размер зависит от некоторых моментов, например, могут доплачивать, если у ребенка хроническое заболевание. Пособие на детей с инвалидностью — 15 тысяч. Единовременная выплата при оформлении опеки — около 20 тысяч.

Зарплата по договору о приемной семье — 11 тысяч за одного ребенка (плюсом к пособию). Если за опекунские нужно ежегодно отчитываться — на что они были потрачены, то за зарплату отчет не требуется.

— Много это или мало? Если вкладываешься в ребенка, водишь в платные кружки, к логопедам, то, конечно, недостаточно, — отмечает Татьяна. — Вот пример: наша Ксюша занимается в студии моды. Они выезжают на выступления и конкурсы в другие города. Недавняя поездка в Питер обошлась в 50 тысяч, но я же не буду считать, мол, вот у нее есть ее пособие, и я не потрачу ни копейки больше. Но люди разные, есть те, кто считает. Мы часто бываем на праздниках для приемных семей всего города. Приходят разные родители, и этот контраст сразу ощущается.

Я не говорю сейчас, что вещи обязательно должны быть новые, дорогие, я говорю про элементарное: чистая, незаношенная одежда на праздник.

Для того чтобы стать кандидатом в опекуны, нужно окончить школу приемных родителей (ШПР). Отказаться могут только близкие родственники, например бабушки или дедушки. Но опека обычно настаивает, чтобы они тоже прошли курсы, объясняя, что это пойдет только на пользу — одно дело, когда они в молодости воспитывали своих детей, и совсем другое, когда им приходится заменять родителей внукам.

Цель ШПР — подготовить к родительству. Во время курсов слушатели общаются с психологами и проходят тестирование, которое должно выявить психологические проблемы и помочь понять, готов ли человек стать опекуном.

— Некоторые вопросы в тестах были странные и на первый взгляд не имели отношения к тому, каким я буду родителем. Например: «Смогли бы вы спуститься в темный подвал?» Или: «Смогли бы вы отрубить курице голову?» Я не могла понять, зачем это. Вот насчет курицы — положительный ответ говорит о какой-то хладнокровной жестокости? Или нет? А если человек в деревне живет и птицу держит на мясо? Всё индивидуально. Хотя, возможно, набор ответов на вопросы в совокупности выдает какой-то вариант.

Любой тест можно обмануть, заранее зная, как отвечать правильно. Та же опекунша погибшего мальчика дважды обманула детектор.

После получения документа об окончании школы приемных родителей нужно встать на учет в качестве кандидата в опекуны: подать пакет документов в отдел опеки, в том числе заявление о желании стать опекуном, справки с работы, об отсутствии судимости и т. п.

Регламент проверок прописан в Постановлении Правительства РФ от 18 мая 2009 года № 423. Сразу после назначения опеки проверяющие приходят один раз в течение первого месяца, затем в первый год жизни в новой семье — один раз в три месяца. В последующие годы, если нет какой-то настороженности, опека навещает семью раз в полгода.

Но контролирует не только опека, приемные семьи должны сопровождать психологи. Это не рекомендация, а обязанность, прописанная в договоре. Заключения психологов потом передают в опеку с выводами, есть ли проблемы в семье или всё хорошо. Общение с психологами должно проходить не реже раза в полгода. Если, конечно, родители сами не обратятся за помощью раньше. Или опека может потребовать дополнительное общение, когда поступит какой-то тревожный сигнал из школы по поведению ребенка. Общение строится соответственно возрасту: рисуют, отвечают на вопросы, чтобы увидеть какую-то проблему, если она есть.

Татьяна рассказывает об общении с психологом:

— Сотрудник центра, психолог, приходила к нам домой. Она три часа тестировала нас с мужем, потом пять часов сидела с нашими детьми — тесты, вопросы. Под каждым вопросом варианты ответов, могут спрашивать одно, но сформулировать по-разному, чтобы выявить, есть ли проблемы.

Ребят раньше эти проверки раздражали, им нужно личное пространство, а тут лезут в душу — так они это воспринимали. Или не нравилось, что открывали их шкафы с вещами. Но сейчас привыкли, воспринимают как должное. Но не все родители добросовестно исполняют обязанности по договору, опека в больших городах из-за большой загруженности может не проконтролировать этот момент.

Некоторые семьи берут под опеку детей в основном из-за заработка, говорит Татьяна Куричева, знакомая со многими приемными родителями. Максимальное рекомендуемое количество детей в приемной семье — 8, а значит, по договору профессиональный приемный родитель может получить 88 тысяч рублей. И еще минимум столько же — опекунские выплаты:

— Да, за опекунские надо отчитываться, но чеки в основном требуют за большие покупки, по остальному можно написать расписку, на что потрачены деньги. А представьте деревню, где нет работы. Да, это для некоторых способ заработка. Дети постарше — рабочие руки в хозяйстве. Я не говорю, что детей нужно ограждать от труда, хорошо, когда ребенок учится делать что-то полезное и у него есть домашние обязанности. Это нужно для него же, для взрослой жизни. Но, когда ребенка просто используют, это печально. К сожалению, есть такое, когда детей берут, чтобы заработать на них.

Татьяна рассказала о еще одном показательном примере. В одном из уральских городов семья решила оформить опеку над мальчиком. Им поставили условие взять его на гостевой режим, пока готовятся документы — получше узнать друг друга. Семья забирала ребенка на выходные, а по понедельникам отвозила в школу. И однажды из школы сообщили в опеку, что он приходит грязный, вместо носка на ноге лишь резинка от него. Когда будущих опекунов спросили об этом, они возмутились: ну мы же за него еще ничего не получаем, почему мы ему должны носки покупать?

— При этом в семье уже двое приемных мальчишек его же возраста, ну неужели нельзя по-человечески просто поделиться?! — удивляется Татьяна.

Председатель Ассоциации родительских комитетов и сообществ Ольга Леткова согласна, что такое явление, как бизнес на детях, действительно есть.

— Если раньше люди брали приемных детей под опеку из искреннего желания помочь, то сейчас, к сожалению, часто встречается, когда берут ради денег. Такой бизнес. И отчасти из-за экономической ситуации это всё больше распространяется, — отметила она.

Когда выяснилось, что в смерти маленького мальчика может быть замешана его опекунша, многие призывали изменить систему опеки и попечительства в стране. Кто-то предлагал лишить опекунов пособий, запретить отдавать в приемную семью больше двух детей, отдавать детей только тем, у кого подтверждено бесплодие и т. п.

— Мне больно, что эта беда отрикошетила по каждой приемной семье, — говорит Татьяна. — Поправки в закон об опеке и ужесточение контроля ударят по адекватным приемным семьям. По тем, кто любит, заботится, лечит, учит, переживает, водит к психологам. Нас обвиняют в корысти, говорят, мы жируем на деньги налогоплательщиков. Нормальная приемная семья, наоборот, экономит государственные средства.

При этом, по статистике, только 10% выпускников детских домов адаптируются к самостоятельной жизни, учатся, работают, создают собственные семьи. У остальных всё заканчивается очень печально. Потому что детский дом, даже самый хороший, — это не естественная среда для детей.

Она отметила, что и среди кровных родителей есть такие, кто унижает, истязает и бьет детей:

— Но, если это происходит с чьим-то кровным ребенком, мы после этого не будем осуждать материнство в целом. Не говорим, что лучше вообще не рожать. Так почему в отношении приемных родителей происходит такая травля? Я знаю, что хороших и ответственных людей намного больше, чем всякой нечисти. Вижу много подтверждений этому среди наших друзей и знакомых. И верю, что изменение мира в лучшую сторону нужно начинать с себя, со своей семьи... Делаю для этого всё возможное. Стараюсь быть лучшей мамой для своих детей.

Второй наш эксперт, Ольга Леткова, также считает, что ужесточение контроля ударит по нормальным приемным семьям.

— Чаще всего выводы из таких случаев делаются противоположные, сейчас начнут ужесточать контроль, трясти все семьи. Контроль нужен, это безусловно. Но в первую очередь нужна другая система органов опеки, которая станет опорой и помощью и приемным, и кровным семьям. Более открытая и доброжелательная, куда не страшно было бы обращаться с проблемами.

Ольга Леткова уверена, что потребность в переменах давно созрела. И решать это надо на законодательном уровне:

— Мое мнение: надо разделить функции опеки. Оставить лишь помощь, устройство в семьи, поддержку, контроль. А изъятие исключить. Передать эти полномочия правоохранительным органам. Если есть опасность для жизни, опасность преступления, конечно, нужно спасать и изымать. А вот сообщить о неблагополучии, угрозе жизни может любой, кто это заметил, в том числе и школа, и опека.

По мнению Ольги Летковой, этот трагический случай — повод пересмотреть отношение к приемным семьям:

— Они не заменят родных и близких родственников, которые часто хотят взять детей, но им не дают: или квартирные условия не такие, или доход низкий. И почему-то думают, что в приемных семьях ребенку будет лучше. Кровное родство есть кровное родство. Я, конечно, не говорю про асоциальных людей. Но если благополучные нормальные люди — дяди, дети, братья — хотят взять под опеку своих внуков, сестер, племянников, приоритет должен быть у них. Материальное благополучие не должно быть причиной отказа.

И все-таки хочется сказать, что не всё так беспросветно. Прочитайте историю Татьяны и ее мужа Михаила.