Юлия Каплина, серебряный медалист чемпионата мира по спортивному скалолазанию 2012 года в дисциплине «скорость»: «Я облезла титулованную полячку на 10 сотых секунды»

Лето и осень нынешнего года для 19-летней тюменской спортсменки прошли в разъездах: в июне состоялись детские старты во французском городе Шамони, в августе – первенство мира в Сингапуре, тренировки в Италии, в сентябре – чемпионат мира в Париже. В Сингапуре тюменка взяла бронзовую медаль, в Париже – серебряную. Последняя награда подопечной тренера Сергея Сергеева стала первой в истории женского скалолазания Тюмени на столь высоком уровне.

Юлия Каплина рассказала корреспонденту 72.ru о проблемах в организации чемпионата мира во Франции, о развитии скалолазания в Тюмени, возможности этого вида спорта попасть в программу Олимпийских игр и о том, почему наш город прославился именно скоростным лазаньем.

– Юля, с чемпионата мира во Франции прошло уже больше двух недель, эмоции поутихли. Расскажи, какие впечатления остались после соревнований столь высокого уровня?

– На самом деле, меня очень удивила организация чемпионата. Квалификация, по результатам которой из всех участников должны были выбрать 16 спортсменов и разбить для парных гонок в финале, проходила 14 сентября. Началась она рано утром, я прошла успешно: попала третьей. Но после объявления результатов обнаружились какие-то проблемы с системой. Некоторым участникам она постоянно выдавала фальстарты.

Старт мы начинаем с кнопки, которая фиксирует, не побежали ли мы раньше времени, и заканчиваем тоже нажатием кнопки уже наверху трассы. Если отрываешь ногу от кнопки раньше времени, то она выдает фальстарт, и забег не засчитывается. За два фальстарта снимают с соревнований. Одна француженка сделала пять, но ее никто не собирался снимать. Тренеры написали протесты, и квалификацию отменили. Сказали, что система плохо работает, и назначили новую перестартовку. В ее ожидании мы просидели в зале 12 часов, перенервничали и устали.

Второй раз полезли только в восемь часов вечера. Каков был наш шок, когда мы узнали, что вместо системы время будут замерять ручными секундомерами! Это нонсенс для чемпионата мира. Конечно, были страшные «паровозы»: у пяти человек – одинаковые результаты, такого не может быть.

– Я слышала про какой-то инцидент с веревкой при твоем втором забеге. Расскажи, что случилось?

– Во время второй квалификации я бегу и вдруг вижу, что веревка передо мной уже висит до колена. Это значит, что внизу ее никто не вытягивает. Веревка обмоталась об руку, и когда я сделала резкое движение, ударила по ней, я сорвалась. Как мне потом рассказали, веревку не успевали выбирать и просто бросили. Наше руководство написало протест и попросило дать мне перестартовку. Судьи и тренеры ушли смотреть видеозапись моего забега. В это время все уже пролезли, стали уходить, в зале выключили свет. Так и прождала 30 минут, пока судьи не вернулись. Перебежала, показала хороший результат – 8,8 секунды, попала второй в 16 финалистов.

Спускаюсь с трассы, обессиленная, и слышу, как польский тренер кричит, что у меня был фальстарт. Я уже не выдерживаю, начинаю плакать: ну сколько можно? Неужели опять бежать? Но через некоторое время ко мне подходят судьи и говорят, что фальстарта не было, на финалы я вышла второй.

– Как прошли финалы?

– Сначала тоже был небольшой косяк. Нам дают две команды: готовься и стартуй. И вот мы слышим – готовься. Напрягаемся и... ничего. Команды бежать нет. И так пару раз. Но это не сильно помешало, в первом забеге я выиграла у француженки. Второй забег – с полячкой Эдитой Ропек, одной из самых титулованных спортсменок. Я «облезла» ее на 10 сотых секунды. В итоге в финальную четверку вышли одни россиянки. Такого, что весь пьедестал принадлежит России, никогда не было.

В первом полуфинале моей соперницей стала Наталья Титова. Когда я только начинала, она уже выступала за Тюмень и часто приезжала к нам в город. Сейчас она представляет родной Челябинск. Для меня Титова всегда была примером для подражания, и я до сих пор не понимаю, как смогла ее обогнать. Я даже несколько раз пересматривала видеозапись нашего забега. Видимо, на соревнованиях открываются громадные резервы. За первое место я бежала с красноярской спортсменкой Юлией Левочкиной. Она победила и поставила новый мировой рекорд – 8, 37 секунды.

– Что серебряная медаль теперь дает тебе? Это «билет» на другие соревнования?

– Как серебряный призер чемпионата мира в следующем году я поеду на Всемирные игры в Колумбии. Туда, как и на Олимпийские игры, нельзя попасть просто от страны, необходимо выиграть соревнования мирового уровня. С первенства мира едет один человек, с чемпионата – три. У меня была цель выиграть первенство в Сингапуре, но, к сожалению, там я взяла только бронзу и уже смирилась, что не поеду в Колумбию. Не надеялась, что меня возьмут в сборную на чемпионат. На самом деле, туда я попала самая последняя.

Не думаю, что кто-то на меня рассчитывал, чего-то ждал от меня. Многие знают, что я хорошо бегаю, но обо мне сложилось мнение, что я эмоционально нестабильна. Это значит, что могу не выдержать большого напряжения на соревнованиях такого масштаба. После Сингапура я, честно говоря, уже не была сильно напряжена, ничего не накручивала себе, а просто лезла, делала свое дело. Может быть, такое состояние и помогло мне взять серебро.

– Расскажи про первенство мира в Сингапуре?

– Прежде всего нужно было привыкнуть к климату – душному и влажному. Мы специально приехали заранее: бегали, делали зарядку по утрам. Тяжелее всего было не купаться. Мы прилетели в Сингапур из Москвы, где две недели проходили сборы. Там было холодно, шли дожди, лазали мы на улице и все простыли. А тут прилетаем – жара, скалодром прямо на берегу океана – такой соблазн! Но бережешь себя, до стартов я ни разу не купалась – вдруг заболею. На награждение выходила уже в купальнике, сверху натянула шорты и олимпийку, а потом сразу побежала купаться. Но, на самом деле, очень расстроилась из-за третьего места. Это было мое последнее первенство мира в детской категории.

– Спортсмены постоянно ездят за границу, много где бывают, но при этом часто жалуются, что, на самом деле, ничего, кроме соревнований, не видят. Ты успела посмотреть столицу Франции?

– В Париже я была пять дней и основные достопримечательности посмотреть успела. Первые два дня мы гуляли. Как только прилетели, рано утром, кинули вещи в гостиницу и поехали в Диснейленд. Во второй день сходили на Эйфелеву башню, погуляли по Елисейским полям, посмотрели на триумфальную арку. Очень хотелось попасть в Лувр. Думали, что выступим на квалификации и во второй половине дня сходим туда, но старты затянулись на целый день. Во время финалов вообще никуда не ходили, чтобы не уставать. Последний день – забеги у наших мальчиков, мы, конечно, были там, поддерживали их.

– Расскажи, как ты пришла в этот вид спорта?

– В детстве всегда чем-нибудь занималась: танцами, художественной гимнастикой, даже в цирковую студию ходила. В 13 лет бросила танцы, а чем-то заниматься вроде надо. Рядом с домом у нас есть лыжная база, и все детство мама таскала меня туда, может быть, поэтому я не полюбила этот вид спорта. И вот мама говорит, что раз я бросила танцы, буду постоянно кататься на лыжах. В это же время дочка моего дяди ходила в клуб «Алькор», он мне и рассказал про скалолазание. Я подумала: что угодно, но только не лыжи! Мама до сих пор удивляется: столько всего перепробовала и вдруг остановилась на скалолазании. К тому же 13 лет – это уже поздновато, в этот вид спорта приходят раньше.

Наверное, у меня все получилось, потому что уже была развита физически. Но, если бы пришла раньше, все могло выйти быстрее. К тому же, когда наступил второй год тренировок, мне было уже 14 лет – возраст, когда хочется гулять, много времени проводить с друзьями. Этот год я почти не тренировалась. Сергей Сергеев, мой тренер, говорил, что у меня может что-то получиться, а я особо не старалась. Потом начала ездить на детские соревнования. И хотя понимаешь, что особо не готовилась к ним, все равно обидно проигрывать.

Так и начала тренироваться уже для себя. Сергей Сергеевич никогда на меня не давил. Я знаю, что некоторые тренеры из других городов звонят перед тренировками своим воспитанникам, контролируют их. У меня такого не было. Хочешь – занимайся, не хочешь – гуляй.

– Какие в Тюмени условия для развития скалолазания? Тюменские скалолазы ждут открытия нового скалодрома в строящемся легкоатлетическом манеже?

– Пока условия не очень хорошие. Есть уличная эталонная 15-метровая стенка, на ней в основном и лазаем на скорость. Но скоро станет совсем холодно, и тренироваться будет негде. Мы, конечно, будет заниматься в «Патриоте», где сами собираем временную восьмиметровую стенку. Нового скалодрома очень ждем. Обещали его открыть уже осенью, теперь говорят про февраль.

– Почему Тюмень прославилась во всем мире именно скоростным лазаньем?

– На трудность же негде лазать. В «Алькоре» высота – четыре с половиной метра. Нужны большие скалодромы, нависания, интересные трассы. В Тюмени есть Саша Шиков, он лазает на трудность, на российском уровне выигрывает, а на мире уже нет. Раз нет возможности развивать трудность, компенсируем это скоростью.

– А тебе интересно лазанье на трудность?

– В детстве много лазала в этой категории, сейчас реже. Иногда езжу на скалы, это очень здорово и интересно. Нельзя сказать, что ты занимаешься скалолазанием и не лазать на скалах, а только одни эталоны. Скалолазание – это скалы, трудные трассы.

– Часто получается выезжать на скалы?

– К сожалению, редко. Ближайшие скалы до Тюмени на расстоянии более 200 километров. В этом году из Екатеринбурга на один день съездила на скалы Чертово городище. Полазали часа четыре и обратно. Давно не была на скалах Крыма, хотя спортсмены туда постоянно выезжают.

– В последнее время идет много разговоров о том, может ли скалолазание войти в программу Олимпийских игр. Что ты об этом думаешь?

– В Европе это очень распространенный вид спорта. Сколько людей приходит посмотреть на соревнования, столько у нас в России даже не знают о существовании такого вида спорта. Например, на чемпионате в Париже было более 10 тысяч человек. Там все располагает для развития скалолазания – природные условия, скалы, большие скалодромы. Например, в маленьком австрийском городе Имст с населением в девять тысяч на улице стоит скалодром, какого в России нигде нет. Нам рассказывали, что люди просто скинулись на его строительство. Но все-таки в Европе в основном развивают дисциплину «трудность», наверное, поэтому она может попасть на Олимпиаду.

– Расскажи, как проходят твои тренировки? Чего больше: общефизической подготовки или лазанья?

– Лазанья больше. Говорят, что ОФП надо заканчивать за месяц до соревнований, а у меня они каждый месяц. Конечно, ОФП есть, но не такая сильная как у «трудников» или у тех, кто просто лазает. В основном оно специфическое, заточенное на эталон: нужны сильные ноги, чтобы делать выпрыгивания, сильные руки для быстрых движений, подтягиваний. Когда лазаешь каждый день, ОФП почти нет. Например, летом я тренировалась два раза в день: утром занимаешься, потом сходишь на обед, отдыхаешь, валяешься на матах, тут же поспишь, а вечером снова тренировка.

– Если соотносить физическое развитие и умение располагаться на стенке, что важнее для успеха в этом виде спорта?

– Даже самый сильный человек не сможет пролезть какие-то места, если не умеет делать определенные движения. А маленький мальчик, который владеет техникой, пролезет сложнейший участок легко и непринужденно. Есть такие участки, где силы недостаточно. Важно уметь расположиться, чтобы тебя не отнесло в сторону, выкрутиться, ногу поставить, сохранить равновесие.

– Чем занимаешься в свободное время?

– На самом деле, мало где бываю. Свободное время занимает учеба в институте: учусь на геолога. Перед поездкой в Сингапур пару раз сходила на йогу. Думаю, что, как распределю время, буду заниматься ей хотя бы два раза в неделю. При скалолазании на организм идут большие нагрузки, и расслабление будет очень полезно.