Нина Быкова, главный врач косметологической поликлиники: «Надо, чтобы человек себя зауважал»

Косметологическую поликлинику в Тюмени на Мельникайте, 105, знают все. Относятся к ней по-разному, в первую очередь потому, что некоторые процедуры за последние двадцать лет там не изменились. В тоже время коридоры клиники не пустуют, есть немало людей, которые уверены, что именно здесь они получат качественные услуги за честную цену. О том, борется ли поликлиника с предубеждениями и чем отличается от салонов красоты, рассказала главный врач поликлиники Нина Быкова.

– Нина Изосимовна, областная косметологическая поликлиника – это бренд. Когда произносишь: «Косметологическая поликлиника», – почти всегда собеседник уточняет: «На Мельникайте?». Но есть мнение, что «косметология на Мельникайте» это заведение, работающие по старым методикам и правилам. Готовы ли вы поспорить с этим клише?

– Мы были областной косметологической лечебницей, потом акционировались и стали косметологической поликлиникой – частным предприятием. Это было в 1991 году. Мы были не одними из первых, а первыми. Я не имею в виду парикмахерские, которые преобразовались в салоны красоты. После реорганизации я взяла лучших специалистов. Мы начинали: я, бухгалтер, два врача и две медицинские сестры. У нас был провален пол, не было света и отопления. Но мы взяли все лучшее из советской медицины, в которой, как я считаю, было много положительного, например, профилактическая медицина, санпросветработа.

Я не совковый человек, хотя бы потому, что первой в Тюменской области создала частное лечебное предприятие. Про меня часто говорят: «Бежит впереди паровоза». Мы единственные в области участники всех ежегодных международных конгрессов по эстетической медицине и самой крупной выставки косметики «Интершарм». А это передовой опыт, учеба, общение с коллегами со всего мира. Для нас кожа – это орган, подход – пришедший к нам человек не клиент, а пациент. Это уже, как вы понимаете, позиция, ориентиры. Удел многих салонов – замаскировать дефект, наш удел – этот дефект устранить. У нас человек всегда сначала идет к врачу, что порой пациентов раздражает. «Зачем я пойду к врачу, я пришел на чистку. Я точно знаю, что мне надо», – говорят они. Мы как медики знаем, что есть периоды, когда нежелательно делать чистку, не исключено, что сначала нужен фитопилинг, подсушивавшая или противовоспалительная маска, устранение воспаления или гнойных очагов.

В результате нашего упорства мы, во-первых, следуем заповеди «Не навреди» – во мне врач глубоко сидит. Во-вторых, получаем хороший результат. Мы отказываемся давать солярий на 40 минут, не делаем прокол ушей множеством сережек – это опасно для ушных раковин, не прокалываем язык. Мы делаем пирсинг там, где без сомнения не навредим – бровь, пупок, нос. Мы знаем, где проходит нерв, как не травмировать его. Если от нас требуют что-то совсем несусветное, то, что может принести вред здоровью – не будем делать ни за какие деньги.

– Почему?

– Я поработала медсестрой, потом врачом, клиническим ординатором, ассистентом кафедры, была главным терапевтом города Тюмени. Появилась я в косметологии случайно – завгорздравом, чтобы материально стимулировать работу главного терапевта, предложил мне: а возьмите этот курятник. Когда пришла работать, увидела, что косметология – проблема социальная, и заниматься ей должны медики. Продолжаю считать так и сейчас. Организм – единое целое. Если болят почки, печень, проблемы в эндокринной системе – на коже это сразу отразится. Когда я начинала работать, лечебница была чем-то средним между парикмахерской и лечебным учреждением. Врачи могли без особой надобности назначать, например, гормональные мази. Гормоны – очень хорошие лекарства в руках грамотных специалистов. Иначе что получается: назначили гормоны, получили быстрый результат, пациент доволен врачом. А потом ему уже мало что поможет. Салоны могут предлагать маникюр, педикюр, маску и чистку здоровой кожи. А вот мезотерапия, диспорт, рестилайн, физиотерапия – это уже чисто медицинская процедура.

– Откуда берутся плохие косметологи?

– Плохие косметологи берутся оттуда же, откуда берутся плохие сантехники. Кадры – это самый сложный вопрос. Я всегда говорила студентам: закончив институт, вы не станете сразу врачами, им станет кто-то через три года, кто-то через пять лет, а кто-то никогда. Я не беру на работу по блату. Для меня главное – профессионализм и порядочность. Никогда не возьму тех, кто работал в салоне. Я их не ругаю, мы просто разные. Для меня главное, чтобы все сделали правильно с лечебной точки зрения.

Мне нужны уверенные в себе люди, амбициозные, обучаемые. Врача я буду искать со стажем дерматовенеролога 2–3 года и не более, чтобы он не успел впитать неуважения к пациенту. Люди пришли, принесли живые деньги, и мы должны относиться к ним с уважением. Человек в телогрейке и норковой шубе для нас одинаков. Человеку в телогрейке порой деньги достаются труднее, и он их принес именно нам. Бывая в лечебных учреждениях, наблюдаю за работой врачей, медсестер, регистраторов, выясняю у коллег, кто из дерматовенеролгогов хороший врач и порядочный человек. Предварительно врач должен пройти подготовку на кафедрах в Екатеринбурге, Москве, Санкт-Петербурге, а затем мы отполируем его под себя, научим работать с нашими пациентами. Новый врач будет допущен к пациенту только лишь тогда, когда месяц посидит на приеме с другим врачом.

У нас процедуры четко разделены на медсестринские и врачебные. В салонах всех специалистов называют косметологами. Я не понимаю, что вкладывают в это понятие? Это же большая разница. Часть озонотерапии, удаление родинок – это врачебная процедура. Далее идет специализация: два врача на химических пилингах, два на мезотерапии, а диспорт и рестилайн пока делает только один врач. Запись в трудовой книжке о работе у нас открывает двери в любой косметологический салон.

– А вы не хотите сделать vip-зону?

– Порой я сталкиваюсь с тем, что люди высокого ранга говорят: я бы к вам ходил, но у вас много народу; если бы был отдельный кабинет или лучше отдельный вход... Я считаю, что надо заниматься чем-то одним: если заниматься vip-персонами, то придется прекратить массовый прием. Наши пациенты – средний класс, и мы этим дорожим. У нас не так много элиты, она приходит к нам, как правило, с серьезными проблемами или для исправления чьих-то ошибок. Нас упрекают в совоковости, потому что у нас не подают кофе, не повязывают пеньюары. К сожалению, у нас нехватает на это времени. Его мы тратим на качественное выполнение самой процедуры. И наши пациенты это высоко ценят.

– То есть конкуренции с салонами красоты вы не чувствуете?

– Мы вне конкуренции, потому что мы принципиально другие, у нас другой подход. Порой я слышу от пациентов или знакомых, от так называемых косметологов отзывы о нашей поликлинике как о чем-то устаревшем, замшелом. Это идет от специалистов, которые таким образом пытаются поднять свой престиж. Да, в основе нашей работы – классика. Если медсестра по косметическим процедурам делает массаж лица, то у нее четко отработаны все движения, она знает анатомию, физиологию, точки выхода на кожу периферических нервных окончаний. Массаж – одна из сложнейших и ответственных процедур.

Мы не используем такие рекламные трюки, как приглашение на различные виды ультрасовременных массажей, типа тайский, китайский, хиромассаж. Чтобы делать китайский массаж недостаточно окончить недельные курсы, надо как минимум быть китайцем. (смеется). Невозможно быть классным специалистом работая на дому, в салончике на одну комнату, используя косметические средства пусть даже хорошие, но одной линии. Когда в нашу страну хлынули импортные товары, мы накинулись на заграничные ликеры, сервелаты. Парикмахерские стали превращаться в салоны. К слову, в давние времена вывихи вправляли цирюльники. Позднее опомнились и вернулись к нашей водке, парному мясу, а количество пациентов в поликлинике растет как снежный ком. А вообще-то в нашем коллективе вето на плохие отзывы о конкурентах.

Но в тоже время конкуренция – двигатель. Она хороша и нужна даже внутри коллектива, так как заставляет каждого быть лучшим. Я всегда объясняю тем пациентам, которые к нам приходят: выберите себе одну или двух из 14 наших медсестер. Желательно быть, конечно, в одних руках, но если вам неуютно, перейдите к другой, никто у нас не обидится. Технически все работают одинаково, с одним желанием сделать хорошо. Одна наша пациентка, солидная дама, говорит, что если она идет на важное совещание, то записывается на массаж к одной медсестре, от нее выходит вся собранная, энергичная. А если ей надо расслабиться – то к другой.

– А к вам хотят попасть на работу?

– Хотят. Я сужу по количеству резюме, которые у меня накопились. Или, скажем так: от нас не уходят. Во-первых, работа чрезвычайно интересная. Сразу виден результат. Материальная заинтересованность на втором месте. Главный критерий работы – доверия пациентов.

– С кадрами понятно, а оборудование? Для тех, кто приходит, это имеет значение?

– Будучи патриоткой и расчетливым человеком, я стараюсь брать наше, отечественное оборудование как самое надежное. Пациенты, особенно ранее, больше интересовались импортным. Я покупала его, устанавливали, а пользовались отечественным. Потому что нам нравится, как оно работает, его проще ремонтировать, проще найти запчасти. Например, дарсонваль – импульсный ток. Какая разница, в какой он коробке? Импортное оборудование нередко «одноразовое». Мы не стремимся за дорогой процедурой. Важнее получить результат. Избавится от пигментации, например, можно с помощью старого доброго азота, это будет дольше, но с тем же результатом.

– Клиенты стали другими?

– Пациенты стали другими. Я стала другой. Они стали более продвинутыми. Раньше в коридорах поликлиники могла каждый день встретить человека с выраженной угревой болезнью, сейчас этого нет. Люди знают, чего хотят. Но порой провоцируют конфликт, чтобы получить бесплатную процедуру. Мы не поддаемся на провокации. И еще: у нас все больше мужчин, уже каждый третий. Это радует.

– У мужчин стало больше проблем с внешностью или они просто хотят быть привлекательнее?

– И то, и другое. Они более раскрепощенные стали. Мужчина приходится, жалуется на маленькую родинку, но врач чувствует, что он с другой проблемой пришел. Мы, сибиряки, отличаемся от европейцев большей скрытностью, суровостью. Но мужчины более дисциплинированные пациенты, если он тебе поверил – он будет ходить, как бы не был занят.

– Вы оказываете полный спектр услуг по уходу за телом?

– У нас есть все классические процедуры. Около 65–70 процентов процедур – чистки, маски, массажи, волосолечение, лечение угревой болезни. Мы эффективно лечим бородавки. Это вызывает нарекания, мол, нерентабельно. Не могу от этого отказаться, потому что, если не мы, то кто? Никто бородавки лечить не хочет. Мы выполняем пилинги, используем рестилайн, диспорт, ботокс, – в общем, осуществляем все терапевтические косметологические процедуры.

Активно занимаемся коррекцией фигуры. У нас есть очень хорошая процедура – озонотерапия. Озон – мощнейший окислитель, который выводит жир естественным путем. Побочный эффект – хорошее самочувствие, так как окислитель улучшает обменные процессы, то есть действует на весь организм. Озон освежает кожу, подбородок через три таких процедуры заметно подтягиваться. У нас есть обертывания, укутывания, массаж, миостумуляция. Мы очень гордимся лечением вросшего ногтя – единственные в области лечим безоперационным методом, по немецкой технологии. Педикюр делает операционная и медицинская сестра с соблюдением всех санитарных правил. Помогаем восстановиться после родов, работаем с беременными, решаем проблему перерастяжки брюшной стенки, стрий. К нам беременные приходят, мы им пирсинг делаем. А после родов, как правило, решаем проблему с перерастяжением брюшной стенки, стрий.

– А пластическая хирургия?

– У нас была идея клиники пластической хирургии, но потом необходимость отпала – сейчас очень развита безоперационная хирургия, тот же диспорт. Неплохо в Тюмени оперируют уши, веки. Мы можем дать совет, где оперироваться. Общаемся и высоко оцениваем работу пластических хирургов из Екатеринбурге с Московской,19. Повторюсь, в настоящее время есть масса способов обойтись без пластической операции.

Еще один принцип: не надо говорить человеку о его недостатках, если они его не волнуют. Это может вызвать у него комплекс неполноценности. Мы воспринимаем человека в целом, а нее его отдельные морщинки. При этом будучи врачом, я все время повторяю: не лезьте к себе с лечением по пустякам, организм очень мощная саморегулирующая система, пустяки отрегулирует сама.

Есть часть пациентов, которая, на мой взгляд, нуждается в консультации психоневрологов. Человек ходит постоянно собой недовольный – то носом, то ушами. Иногда вижу: девушка идет по коридору – ноги длинные, лебединая шея, фигура хорошая, волосы красивые. Вроде все при ней, она идет какая-то тусклая, не притягивает к себе, все время ищет свои недостатки. Уважая других, нужно обязательно любить себя.

– На улице весна, впереди лето. Какие процедуры пора начинать делать, а что стоит отложить до осени?

– Безусловно, есть сезонность проведения процедур. Все, что направлено на снятие верхнего слоя эпидермиса или предполагает активное шелушение, важно закончить до начала солнечного времени года во избежание пигментации. То же относится к процедурам удаления родинок, если они повреждают кожу на открытых участках. Весной надо защищаться от солнца, по совету врача нужно выбрать крем. Можно начинать посещать солярий, чтобы готовиться к солнцу – не выглядеть бледно и не обгореть. Имеет смысл поухаживать за волосами. Весна – это время заниматься собой.

– А правда, что солярий или загар помогает очистить кожу от всяких высыпаний?

– Очень распространенное заблуждение, что естественное или искусственное ультрафиолетовое облучение лечит и даже предотвращает появление угрей. Люди часами лежат на солнце и пропадают в соляриях в надежде, что бактерицидное действие лучей подсушит гнойничковые воспаления. Солнце действительно подсушивает кожу, сужая тем самым протоки сальных желез. К тому же на солнце кожа уплотняется и, таким образом, внешних высыпаний становится гораздо меньше. Но положительный эффект продлится не более двух недель, после чего болезнь станет прогрессировать гораздо быстрее. А если имеется глубокое поражение кожи, лучи лишь усилят болезнь и оставят пигментные пятна на месте старых высыпаний. Поэтому при акне загорать можно, но сначала необходимо проконсультироваться с врачом. А если не получилось, то не злоупотребляйте лежанием на пляже и обязательно защищайте кожу солнцезащитными кремами.

– А фигура? Вы можете помочь похудеть, быстро, без усилий?

– Больше всего людям хочется того, что вредно и опасно. Те, кто хотят быстро и сразу, они легко зажигаются, быстро отходят и в итоге не двигаются с места. Во всем нужен комплексный подход. Вместе с весом нужно терять вредные привычки.

Я долго не внедряла в спектр услуг коррекцию фигуры, так как считаю, что должен быть комплексный подход к проблеме. То есть существуют три позиции: меньше есть, больше двигаться, плюс процедуры. Когда человек дорого заплатил за абонемент спортклуба и платит за процедуры, возможно, это удержит его от очередного вкусного кусочка. Нельзя делать мезотерапию и массаж, но при этом есть на ночь и ждать, когда похудеешь. Похудание не должно быть быстрым. Надо, чтобы человек себя зауважал.

Адрес косметологической поликлиники:
г.Тюмень, ул. Мельникайте, 105, 1 этаж.
Телефон: (3452) 20-70-56.