Самый богатый человек Тюмени. Дмитрий Горицкий — о дружбе с Якушевым, уходе из банка и эмиграции

Дмитрий Горицкий — депутат Тюменской областной думы и предприниматель. Известен он вот почему: почти 25 лет он провел в структурах «Запсибкомбанка» — оператора региональной казны. За это время из должности юрисконсульта дорос до президентского кресла. Еще он несколько месяцев провел в правительстве Тюменской области, а затем вернулся обратно. За эти годы «Запсибкомбанк» стал флагманом в регионе. Два года назад финучреждение продали компании ВТБ.

Пару раз бывший президент банка попадал в список Forbes как один из богатейших людей. Корреспондент 72.RU Радик Енчу встретился с Дмитрием Горицким не чтобы считать деньги, а чтобы поговорить про его жизнь, знакомство с нынешним полпредом в УрФО Владимиром Якушевым, работу в правительстве, президентстве, «рейдерских захватах», депутатстве и бизнесе.

— Вы родились в Краснодаре. Как так получилось, что оказались в Тюменской области?

— В первое пришествие я окончил Тюменский государственный университет. Юридический факультет. Я поступил сюда в 1989 году. А второй раз, в 1998 году, приехал в главный офис «Запсибкомбанка». С тех пор живу и работаю здесь.

Родился в Краснодаре, до двух лет был там. Впоследствии родители переехали в Тюменскую область осваивать Крайний Север, город Надым. И в шесть лет перевезли меня.

— Почему именно в Тюмень решили поступить?

— В советское время поступить на юрфак после школы — достаточно серьезный вызов. Ближе к перестройке факультет насчитывал 50 человек, а юридических было не так много, как нынче. Существовала конкуренция. Причем иногда под этим понимались определенные жизненные преференции: если ты отслужил в армии, то у тебя есть небольшое преимущество, если ты имел опыт работы в правоохранительных органах — тоже. И так далее. Это была моя вторая попытка. Первую я осуществлял в городе Калинине, теперь это Тверь. Не прошел. А потом принял решение поступать именно сюда.

— Почему именно юрфак?

— В 5–6-м классе мне очень нравилась история. И как-то я маме сказал, что хотел бы быть археологом. Она согласилась с моим выбором, но где-то в классе седьмом сказала: «Сын, представляешь, что такое археология? Это вечные командировки. Неизвестно, чем заниматься. Вечно что-то копать, искать. Жить в каких-то условиях. Посмотри на историков. Это же где-то рядом с археологией и интереснее». Я подумал и сказал: «Ну да, история мне нравится». В тот момент не мог провести жесткое разделение между археологией и историей. И я с мамой согласился. В восьмом классе мама говорит: «Сын, историки — это красные люди. Представляешь, это всё время сидеть в библиотеках, чего-то читать. Не будет ли тебе скучно? Посмотри на юриспруденцию. Это тоже где-то рядом». Вот так я изменил решение.

— Там же вы познакомились с Владимиром Якушевым. Как это произошло?

— На тот момент Владимир Владимирович отслужил в вооруженных силах. Я познакомился с ним осенью 1989 года на первом курсе юрфака на картошке. Он подошел ко мне, спросил: «Ты из Надыма?» Я ответил: «Да». Он говорит: «Я тоже из Надыма». Так и познакомились.

— И в 90-х годах вы уже работали в «Запсибкомбанке» и в его отделениях.

— В «Запсибкомбанк» я пришел работать в 1994 году.

— Что это было за время?

— Есть такое выражение: «Жить в обществе и быть независимым от него нельзя». Происходила коммерциализация банков, предприятия приватизировались, развивались новые отрасли. Что запомнилось на тот момент? Это было такое всё новое, интересное. Были взаимоотношения с твоими потенциальными и реальными клиентами. Была миграция от госбанков к коммерческим. Наверное, ярче всего бросались в глаза процентные ставки. На тот момент кредитовали под 260–280% годовых.

— И кто брал эти кредиты?

— Все, потому что когда ты берешь такой кредит, через, скажем, год, когда нужно отдавать, инфляция ушла на 700%. По сути дела, брали их бесплатно.

— А потом вы переехали в Тюмень?

— Когда?

— В 1998 году.

— Если уж говорить о судьбе, окончил юрфак. Распределился в мэрию города Надыма. Год отработал там. Впоследствии по предложению руководителя Ямало-Ненецкого филиала «Запсибкомбанка» перешел на должность юрисконсульта. После работал руководителем югорского филиала. Потом — первым заместителем руководителя салехардского филиала, а уже потом, 20 мая 1998 года, решением совета директоров был утвержден в должности члена правления, вице-президента «Запсибкомбанка».

— Получается, вас Якушев позвал в «Запсибкомбанк»?

— Да, так оно и было.

— Как вы восприняли его предложение?

— В мэрии я работал тоже по юриспруденции. Меня приглашал мэр. Мы познакомились здесь же, на юрфаке. Он просто учился заочно. Впоследствии его жизнь изменилась, пришел новый руководитель, у меня встал вопрос выбора, работать там или перейти. Я принял решение перейти.

— Вы были еще в правительстве Тюменской области.

— Да, было такое дело.

— Расскажите, как попали, что делали? 2001 год, переходящий от Рокецкого к Собянину. Что это было за время?

— Не то что переходящий. Одним из принципов является сменяемость власти. Передача власти возможна через выборы. Были выборы губернатора Тюменской области. Во второй тур вышли Леонид Юлианович Рокецкий и Сергей Семёнович Собянин. После этого жители большой Тюменской области, включая автономные округа, выбрали губернатором Сергея Семёновича. Он стал формировать команду, и мне поступило предложение. Я перешел в правительство Тюменской области. Тогда это называлось администрацией. Впоследствии приобрело иные формы правления. Я работал непродолжительное время — с 31 января 2001-го по 14 июня 2001 года — в должности первого заместителя губернатора по экономике и финансам. Любое время интересное. Безусловно, приходилось решать насущные проблемы. Область имела, как и страна, определенные экономические проблемы. Если брать размер бюджета 2001 года, то консолидированный составлял 12,5 миллиарда рублей. Были задолженности по заработной плате, по налогам. Проводили ревизии, решали насущные проблемы.

— А потом вы ушли обратно в «Запсибкомбанк»?

— Да, так оно и было 14 июня 2001 года.

— Почему?

— Сергей Семёнович сделал предложение Владимиру Владимировичу Якушеву перейти на должность в администрацию Тюменской области на позицию вице-губернатора. Владимир Владимирович принял это предложение. И мне, в свою очередь, предложил возглавить банк. На что я и согласился.

— Почему вы согласились?

— Я же в администрацию не откуда-то пришел, а с позиции вице-президента, члена правления «Запсибкомбанка», где я три года трудился. Мне там всё было понятно. Были определенные планы, которые необходимо было реализовать. Внутренние вызовы.

— Забегая вперед, как оцениваете?

— Любое коммерческое предприятие, бизнес оценивают с точки зрения финансов. Вы посмотрите, какие позиции занимал «Запсибкомбанк», какие были финансовые показатели. Единственное, скажу, на июнь 2014 года объем активов «Запсибкомбанка» составлял где-то около 2,5 миллиарда рублей. В январе 2019-го составлял в районе 118 миллиардов. Поэтому считайте сами.

Беседуем о тех самых «рейдерских захватах»

— Пару раз «Запсибкомбанк» фигурировал в СМИ как структура, которая, грубо говоря, занимается рейдерскими захватами.

— Я с вами не соглашусь, что это было пару раз. Думаю, с десяток точно публикаций.

Я считаю, это абсолютно не совместимые с действительностью вещи. Такого не было. Что такое рейдерство? Это принудительное поглощение либо отъем собственности у владельцев без их согласия. Средства массовой информации писали, что «Запсибкомбанк» участвовал, так скажем, в рейдерстве ЦУМа. Но я могу сказать — ни на йоту этого не было. По той простой причине, что если банк обвиняют в рейдерстве, то «Запсибкомбанк» должен был стать собственником. Там имел место конфликт, но акционерный. Было два собственника, которые имели разные видения на развитие объекта. Когда возникают такие вопросы, собственники либо договариваются, либо кто-то забирает денежные средства и уходит. Если рассматривать в ретроспективе, так и произошло. Один из собственников ЦУМа ушел. Он продал свои акции второму.

— Снова забегая вперед, вы говорили, что в СМИ много раз «Запсибкомбанк» в таком свете выставляли. Как вам кажется почему? Дыма ведь без огня не бывает.

— Я с вами согласен — дыма без огня не бывает. Выскажу собственную точку зрения. Когда возникают те или иные вопросы, то они требуют решения путем ведения переговоров. И всегда существует, на мой взгляд, достаточно большое количество способов усилить свою переговорную позицию. Вот в данном случае, когда появлялись те или иные публикации, я оцениваю, это мое субъективное мнение, что тот, кто стоял напротив, участвовал в разрешении тех или иных вопросов, просто усиливал свою переговорную позицию.

— Вы сами как реагировали на такие публикации?

— Когда находишься в самом начале своего пути, безусловно, пропускаешь это через себя. Ты думаешь: «Ну как же так? Мы сидели друг напротив друга, договаривались об условиях. Их положили на бумагу, ее закрепили. Каждый взял на себя обязательства. Я нашел деньги. Предоставил по этим условиям». А тебе через энное количество времени их не возвращают. На контакт не выходят, телефоны меняют, имущество начинают переписывать, разводиться вдруг резко. Ты обещал дать денег под определенную процентную ставку. Вот что сделал не так? И вдруг тебе говорят, что ты у кого-то что-то забираешь. Безусловно, я это пропускал через себя. Никуда от этого не уйдешь. Через энное время привыкаешь. Дальше живешь и работаешь.

— Черствеете?

— Где-то черствеешь. У меня есть тетя, у нее дочь, она замужем за хирургом. Как-то тетя услышала общение зятя с кем-то. И он говорил достаточно черство со стороны. Она спросила: «Как ты можешь? Это же люди?» Он ответил: «Если я буду пропускать всё через себя, у меня руки дрожать будут. А они у меня этого делать не должны». Вот такая аналогия.

Тут Горицкий рассказывает о ситуации, которая была в промежутке между декабрем 2014 года и весной 2015 года (короче, ностальгия)

— В СМИ «Запсибкомбанк» подозревали в выводе активов на фоне слухов продажи банку ВТБ24. Процитирую: «Эксперты обращают внимание на то, что за 9 месяцев 2015 года активы «Запсибкомбанка» сократились на 6,5% и на 1 октября составляли 94,46 миллиарда рублей. Средства юрлиц, хранящиеся в «Запсибкомбанке», сократились на 7,9%. Чистая прибыль относительно аналогичного периода 2014 года снизилась на 49% до 616,7 миллиона рублей».

— (смеется) В советские времена говорили, что каждый третий юрист, потому что выписывает «Человек и закон». Возвращаясь к этому экспертному мнению. Поскольку вы работаете в журналистике, может быть, слышали, очень давно в Тюменской области был единственный финансово-экономический дайджест — «Сибирский посад». Люди поставили себе целью научиться разбираться в экономике и финансах и правильно это донести до своих читателей. К сожалению, со временем он канул в лету. Канули и те журналисты, которые этим занимались. Как в том стихотворении — «Из вереска напиток забыт давным-давно». Так вот, на мой взгляд, журналистское сообщество именно потеряло вот эти вот навыки. Мы утратили людей, которые профессионально разбирались в экономике и финансах и правильно это доводили до читателей. То, что написано, с точки зрения цифр абсолютно верно. Дальше нужна аналитика. Вы помните, что такое 2014 год?

— Да, мне было 18 лет, и я помню.

— Это был шок для страны. Потому что мы все более-менее неплохо жили. Ставка рефинансирования в один декабрьский день подскочила с 10,5% до 17% годовых. Что делают люди? Идут в банк, забирают деньги и покупают доллары. Но у банка есть определенный запас ликвидности на текущие проблемы. Чтобы удерживать эту категорию людей, банки начали поднимать ставки. Доходило до 25% годовых. Что делают люди? «Так, я там размещался по 10%. Нет, меня не устраивает. Дайте мне всё, и я их перемещу на 25% и буду жить прекрасно». Чтобы вы понимали, только за две недели декабря 2014 года в «Запсибкомбанке» было переоформлено более 35% всех вкладов — я примерно могу сказать, допустим, 50 миллиардов рублей.

Мы предлагали на тот момент 20% годовых. Кто-то уходил под 25%, это было их право. Поэтому если посмотреть в процентном отношении, как вела вся банковская система страны, «Запсибкомбанк» не был исключением в этом плане, потому что падали все.

Второе — там написано про вывод активов. Понимаете, надо разбираться в этом значении. В банковской сфере есть два вида активов. Сколько у тебя денег, недвижимости — на балансе. А есть работающие активы. Я, к сожалению, не могу сказать, что СМИ понимали под понятием «активы». Где-то до марта–апреля колбасило всю банковскую систему. Видя всё это, приняли решение — это был лозунг, как мантра для всех сотрудников — деньги важнее прибыли. Мы предприняли ряд антикризисных мер, направленных на сокращение своих работающих активов. Если они говорят о том, что падали работающие активы, я соглашусь. Это было целенаправленное управленческое решение. Чтобы мы сидели, условно говоря, на мешке с деньгами. Потому что принцип работы с вкладчиком — один: ему надо возвращать деньги. Человек приходит и говорит: «Вы знаете, я, наверное, бы забрал [вклады]». Если ты будешь говорить ему: «Знаешь, потерпи, мы тебе дадим бó‎льшую ставку». Это вызывает недоверие, нервозность. И дальше будет как снежный ком. Я приведу пример. Как раз в разгар этих невеселых времен для всей банковской системы была определенная недобросовестная конкуренция со стороны других кредитных учреждений в одном из наших филиалов. И люди выстроились в очередь за своими деньгами. Объем денежных средств на тот момент людей в этом филиале составлял порядка 400 миллионов рублей. Все эти деньги мы завезли туда. Из этой суммы сняли порядка 90 миллионов рублей. Из них через три дня было возвращено 60 миллионов рублей. Когда у людей спрашивали: «А вы зачем снимали?» Они говорили: «Хотели узнать, выдаете деньги или нет. Вот даете, значит, у вас всё хорошо».

— Я тут, скорее, предположу за коллег, что они имели в виду вывод активов именно на фоне продажи ВТБ24 себе в карман.

— Они могли предположить. Я еще раз говорю, что я ностальгирую по тем временам, когда люди разбирались в балансах.

— «Запсибкомбанк» был флагманом в регионе. Много лет ходили слухи о его продаже. Вы много раз опровергали и говорили, что такого нет. Однако в 2018 году ВТБ приобрел банк. Как так получилось?

— Радик, от лукавого. Если посмотреть все мои интервью или ответы о продаже «Запсибкомбанка» тому или иному кредитному учреждению, если имели место интересанты, Горицкий говорил всегда одно и то же, я сейчас не откажусь от этой фразы. Она заключалась в следующем: любой бизнес создается для того, чтобы когда-то быть реализованным. Вопрос только в трех вещах: время, сумма и условия. С 2015 года контакты были, но до тех пор, пока эти три вещи не совпадут, это не более чем переговоры. Когда мы подошли ко взаимоотношениям с группой ВТБ, вещи совпали. Поэтому в конце декабря 2018 года эта сделка была подписана.

— 2018 год — Якушев уехал в Москву. И ему «контролировать» банк далеко и тяжело. Предполагалось, что и поэтому банк продали.

— Мы с вами уже говорили, что в далеком 2001 году Владимир Владимирович перешел на государеву службу. И все его отношения с банком закончились. Он не был акционером. Теперь что касается даже возможной конспирологии, о которой вы сказали. Если более детально разбираться в механизме сделок по слиянию и добровольному поглощению, то они занимают минимум полтора года. Может длиться еще и больше. Поэтому в данном случае эта версия не выдерживает какой-либо критики.

— Можете вспомнить тот день, то собрание, когда ударили по рукам?

— Поскольку это занимает минимум полтора года, то нет такого собрания. За этот период происходят переговорные процессы с собственниками «Запсибкомбанка». Любой покупатель хочет абсолютный контроль — 75% плюс одна акция. Бремя переговоров, выяснение настроения собственников ложилось на меня, поскольку я был президентом и председателем правления. Не было такого, чтобы все собрались за круглым столом и приняли решение. Такие вещи происходят всегда индивидуально. После того как мы согласились, когда набрали абсолютный контроль, были подписаны предварительная бумага, а уже затем юридические документы, предусматривающие передачу праву собственности — декабрь 2018 года.

— Переговоры шли тяжело или приходили сразу к единому мнению?

— Банк — это живой и всеобъемлющий организм. В бизнесе есть два пути развития: самостоятельный или за счет сделок слияния и поглощения. В каждом есть плюсы и минусы. Но важен именно бизнес. Тебе не нужны деньги. Они и так у тебя есть. Приобретая кредитное учреждение, ты получаешь долю рынка. Сразу. И, безусловно, не всегда эти переговорные процессы идут как по маслу. Есть встречные требования, условия. Они должны выполняться, если стороны договорились.

— Про взвешенное решение я уже спросил, или кто-то там свыше…

— Нет. Свыше только небесная канцелярия. Но оттуда не звонили.

— Вспомните последний рабочий день, проведенный в банке, как он прошел?

— Он растянутый. Кем был Горицкий? Горицкий был президентом банка, председателем правления и членом совета директоров. Последние избираются раз в год на общегодовом собрании кумулятивным голосованием, списком. И уходят так же. Нельзя написать заявление по собственному и сказать: «Прошу не считать меня членом совета директоров». Если говорить о Горицком как о президенте и председателе правления, этот день я отчетливо помню — 23 января, среда, 2019 года. Пришел в «Запсибкомбанк», как обычно, в 8 часов, выпил чаю, собрал коллектив. Пришел мой сменщик — Александр Борисович Сурин. Я довел до ключевых сотрудников, что произошло, сказал, куда идем, какие цели стоят, и ответил на вопросы. После этого Горицкий переехал в кабинет совета директоров. Я попрощался не с банком, а с президентством. Весной прошло собрание акционеров, и я сложил с себя полномочия. Не вошел в совет директоров. После этого наши взаимоотношения остались на уровне клиента.

— Вы продали свои акции...

— Да.

— И куда потратили деньги?

— А вот мы с вами здесь и сидим. То есть большая часть денежных средств, которые я выручил за продажу акций, находятся вот в этих стенах.

— То есть когда в тот момент вы говорили моим коллегам, что большую часть на гостиничный бизнес, так оно и получилось?

— Да, так оно и получилось.

— В СМИ ходили разговоры, что акции вы продали за 4 миллиарда. Откуда могла появиться такая цифра?

— (смеется) Это возвращаясь к уровню компетенции. Я всегда опровергал эту сумму. Цифры сказать не могу по той простой причине, что связан с обязательствами. Но в данном случае я же не нахожусь в тени. По той простой причине, что являюсь депутатом Тюменской областной думы. И свои доходы обязан декларировать. Их можно всегда вычислить.

— Да, там плюс-минус можно предположить…

— Я могу предполагать, откуда они взяли эти цифры. Существует отчет. Например, есть Горицкий. Он является президентом, единоличным исполнительным органом. У «Запсибкомбанка» есть дочки. На их балансе есть акции банка. Раз в месяц мы сдавали отчет в Центральный банк и обязаны были указывать, что это зависимые. Таким образом, было написано, что Горицкий контролирует около 30% «Запсибкомбанка». На момент сделки капитал был где-то около 12 миллиардов, и на 30% умножьте. И в районе 3,6 миллиарда получится. Как только я перестал быть президентом, львиная доля — больше 20% — отвалилась. Я ее перестал контролировать, поскольку все фирмы перешли к группе покупателя. Я могу предположить, что они посчитали так.

Здесь общаемся по поводу его депутатской деятельности (немного)

— На фоне всего происходящего, в январе 2019 года, мы с вами виделись на одном из комитетов. И я у вас спросил, чем теперь будете заниматься. И вы говорили, что депутатской деятельностью. Прошло два года — и как?

— Я по-прежнему депутат Тюменской областной думы.

— Вы сейчас больше уделяете время этому?

— Безусловно, потому что у меня появился профицит времени. И уделяю больше внимания.

— Тогда что входит в ваши обязанности, как депутата?

— Я являюсь председателем комитета по бюджету, налогам и финансам. На плечах руководителя лежит еще операционная деятельность: подготовка к проведению комитетов, анонс СМИ, работа с аппаратом, подписание документов и так далее. Это было и в мою бытность, когда я был президентом банка. Увеличилось количество депутатских приемов, но это было до пандемии, к сожалению, сейчас они закончены. Всё происходит дистанционно — через сайт или по телефону. Появились партийные обязательства. Поскольку я избран по единому избирательному округу от «Единой России», партия на меня стала возлагать обязанности, связанные с работой с избирателями, встречами.

— С октября 2019 года стоит вопрос о вашей депутатской зарплате. Когда этот вопрос обсуждался на областной думе, вас не было на заседании, а я присутствовал. Вопрос сняли. С тех пор он так и висит в воздухе. В промежутке этого же времени у вас спрашивали об этом. Вы говорили, что юридически избавляетесь от своих бизнесов. Так и было: бизнес вы отдавали в доверительное управление. Но затем этот процесс, судя по всему, прекратился. С этим у меня два вопроса. Первый — зачем вам нужна депутатская зарплата?

— Я готов был работать бесплатно. Единственный вопрос поднимался о переходе меня на освобожденную должность. То есть без выплаты заработной платы. Действительно, когда уже заработали в этом направлении, оказалось, что необходимо то имущество или те бизнесы, которые я контролирую, отдать в доверительное управление. Процесс, к сожалению, затянулся. Он не произошел так быстро. Мне казалось, что я подпишу договоры, и на этом всё закончится. Есть юридические лица, в которых я не один акционер. Они территориально находятся не здесь. Пока ты их соберешь, пока всё подпишешь, нотариально заверишь, в налоговую отдашь. Налоговую что-то не устраивает. Отдает тебе обратно. Ты опять кружок делаешь. И проходит три–четыре месяца, ты только начинаешь одну долю в юридическом лице передавать. Поскольку процесс затянулся, то актуальность перехода на освобожденную должность утратилась.

— Что представляет под собой доверительное управление?

— Если простым языком, вот вы собственник, допустим, предприятия, которое занимается какой-либо деятельностью. Ваша собственность закреплена в виде долей либо в виде акций. Как только вы переходите на освобожденную должность, возникает конфликт интересов. Закон это запрещает. Всегда есть, условно говоря, основания полагать, что те или иные решения, в принятии которых вы участвуете, можете повлиять в угоду себе. И для того чтобы исключить даже основания думать, закон говорит: «Ты должен отдать в доверительное управление». Подписывая документ, вы полностью передаете свои права. Что такое собственность — это владение, пользование и распоряжение. Вы отдаете две первые вещи. Теперь это лицо — будь оно физическое или юридическое — обязано в ваших интересах заботиться, приумножать и принимать правильные решения относительно вашей собственности. Допустим, раньше участвовали в управлении гостиницей. А потом передали. А потом идете и говорите: «Это неправильно». Забудьте. Это уже нарушение. Вы не имеете права вообще никоим образом участвовать в той или иной форме, ни в телефонных переговорах, ни в присутствии на совете директоров. И не дай бог вы скажете кому-то чего-то делать. Это всегда может быть истолковано против вас. Что вы, перейдя на оплачиваемую должность, вмешиваетесь и занимаетесь противозаконной деятельностью, поскольку вы это всё отдали в управление.

— Вы отдали долю в доверительное управление. На основе чего фиксируется ваша заработная плата?

— У меня нет заработной платы. Мой источник доходов — возможные выплаты дивидендов. От деятельности тех или иных юридических лиц, собственником которых я являюсь.

— А вот как в «Хилтоне»? Вы тоже какие-то дивиденды получаете?

— От «Хилтона», я думаю, еще долго дивидендов не получать. Возьмем УК «Профф». Занимается инвестированием денежных средств в ценные бумаги. Это основная деятельность. В результате от финансовой деятельности, если она успешна, образуется определенный доход. После уплаты налогов становится чистой прибылью.

— Вы ведете бизнес с Владимиром Пискайкиным, депутатом и зампредседателя облдумы, но при этом справедливороссом…

— Так.

— Это никак не противоречит партийной принадлежности?

— Классно вы всё сказали. Давайте по полочкам разберем. Во-первых, начнем с того, что я не веду бизнес с Владимиром Пискайкиным по той простой причине, что он является вице-спикером и депутатом, работающим на освобожденной основе. Владимир Юрьевич по закону и определению не имеет права вести бизнес. Он занимается только законотворческой и политической деятельностью. Не более того. Как только его основной работой стала Тюменская областная дума, он перестал вести бизнес. Соответственно, я веду бизнес со своей стороны, Владимир Юрьевич отдал принадлежащие ему доли, и с теми лицами ведем отношения.

Теперь что касается партийной принадлежности. Это второй блок вопросов. Достаточно давненько наш губернатор сказал, что у нас только одна фракция — имя ее Тюменская область. Я считаю, что мы создали неплохой продукт. Это первая серьезная международная сетка, которая пришла в Тюмень. Не просто так вывесить DoubleTree by Hilton. Несколько раз подряд мы становились лучшей гостиницей в сетке DoubleTree by Hilton по Восточной Европе.

Возвращаясь к партийной принадлежности, если ты делаешь хороший продукт, если он востребован рынком, если люди получают удовлетворение, кто-то получает рабочие места, а ты еще видишь перспективы того, что рано или поздно твое детище капитализируется. Я не думаю, что здесь стоит вопрос о какой-либо принадлежности.

— Вот вы объяснили про «Профф», но у вас есть еще «Центр стратегического развития». Они занимаются вложениями в ценные бумаги. Зачем две? В чем суть?

— Если посмотреть внутрь, то Горицкий контролирует «Профф», но в ЦСРе он не один. Допустим, надо купить акции «Газпрома», то «Профф» покупает, а в ЦСР надо советоваться с другими собственниками.

— То есть к вам может прийти любой человек и сказать: «У меня есть деньги. Помогите»?

— Нет, это частное инвестирование. Я не занимаюсь размещением денежных средств людей с улицы. Собственники владеют этими деньгами через владения в долях. Например, есть ЦСР, Горицкому принадлежит какой-то процент долей. Но не денег. Только долей. А деньги принадлежат юридическому лицу. Всё, что может Горицкий, — это получить дивиденды или получить ликвидационную стоимость в случае добровольной ликвидации.

— Обратно в депутатство. 2021 год — выборы. Какие планы?

— Не первый созыв я работаю в Тюменской областной думе. Избирался по единому избирательному округу от «Единой России». Поэтому себя от партии не отделяю. Безусловно, в ближайшие месяцы, я думаю, уже начнется праймериз. Намерен заявиться.

— Как оцените свои шансы?

— А это уж праймериз решит. Я за то, чтобы внешний рынок оценивал всегда. Иначе можно ориентиры потерять.

— Каково это, понимать, что у вас доход — целый миллиард рублей? На эти деньги можно прожить всю оставшуюся жизнь, может, даже две.

— У меня есть обязанность декларировать. Я добропорядочный и послушный гражданин. Надо на собственном примере показывать. Мне не стыдно за эти деньги, потому что не взялись из ниоткуда. Для того чтобы их получить, я, начиная с 14 ноября 1994 года, целенаправленно жил и работал в системе «Запсибкомбанка». И эти денежные средства были получены мною от того бизнеса, который создавался в том числе и при моем участии. Практически 25 лет. Это итог моей работы.

— И чисто психологический. Каково это? Не сносит крышу?

— Если бы они вон там, в углу, лежали, то, может быть, снесло. А их нет. Они вот здесь [раскидывает руки]. Вы тоже можете к ним прикоснуться, как и все остальные. По поводу сносит или нет крышу. Когда я впервые стал руководителем филиала, в мои обязанности каждый день входило закрытие кассы. Заходишь в огромное хранилище, и там лежат деньги. Когда ты заходишь первый раз, для тебя это литературный шок. Ты думаешь, столько денег никогда не видел. А за 10 лет это становится обыденностью. И ты привыкаешь относиться к этому просто как к инструменту. Поэтому да, эти деньги были заработаны. Но они не где-то лежат. Они инвестированы в те стены, в которых мы находимся.

— В прибыль еще не вышли?

— Гостиница? Нет.

— Это пандемия свою роль сыграла, или планировалась долгосрочная перспектива?

— Когда планируешь, хочешь всё и сразу. Но ты прекрасно понимаешь, с каким видом бизнеса сталкиваешься. Если говорить о гостиничном бизнесе, то он долгоиграющий. Реальный возврат денежных средств по истечении не менее 10 лет. Мы сознательно на это пошли и не жалеем.

— А как так получилось, что гостиница превратилась в обсерватор?

— Решение собственников. Это не так же просто. Здесь очень достаточно дорогостоящий ремонт. К сожалению, мы его начали в те смутные времена, в которые «Запсибкомбанк» обвиняли в выводе активов, когда евро стоило под 90 рублей. Оно и сейчас столько, но бывало и до 70 рублей уходило. Нам нужно поддерживать коллектив. Было принято решение заявиться на конкурс.

— Вернемся чуть обратно. Когда вы продали акции, в СМИ писали, что вы можете эмигрировать. Почему не уехали?

— Понимаете, это такой штамп. Лекало. Ты получил денежные средства, и надо валить куда-то (смеется). Я там, где мой социум. Он здесь. В 6 лет я приехал в Надым, в 17 лет уехал, потом я вернулся, когда мне было 24 года. А в 28 лет я уже приехал в Тюмень. И уже не расставался. Если добавить 5 лет моей учебы, то 33 года из своих 50 я прожил в Тюмени.

С кем мы только не разговаривали. Почитайте большое интервью с начальником ГИБДД Александром Селюниным о резонансных ДТП и много еще чего другом. Или вот наш разговор с директором Тюменского драмтеатра Сергеем Осинцевым. Поговорили о том, как культурное учреждение пережило пандемию, сколько стоит постановка одного спектакля и про цены на спектакль.

Хотите еще интервью с бизнесменами и депутатами? Есть они у нас. Николай Руссу — вы его должны знать. Именно его компания строит громадные транспортные развязки и выигрывает крупные госконтракты. Пообщались с ним про его предпринимательскую деятельность, немного затронули депутатство.