Лидия Русакова, директор школы №70, Заслуженный учитель РФ: «Слушайте воздух, слушайте стены, окружающие ребенка!»

На прошлой неделе общественность Тюмени активно обсуждала события, произошедшие в школе №44. По этому поводу в воскресенье состоялось общегородское родительское собрание. Информацию о том, что в этой школе группа подростков терроризирует учеников, проверяет Следственное управление СК РФ по Тюменской области. Следствие выявило уже три факта преступных деяний, совершенных учениками школы. Ситуацию, сложившуюся вокруг школы, комментирует авторитетный тюменский педагог, директор школы №70, Заслуженный учитель Российской Федерации, абсолютный победитель Всероссийского конкурса «Лидер в образовании», дипломант первой степени регионального конкурса «Женщина-директор года», лауреат премии имени Крупской Лидия Русакова.

– В марте на одном из городских форумов появилась информация о том, что в этом образовательном учреждении группа подростков на протяжении долгого времени терроризирует и избивает учеников, более того, сообщалось и о фактах изнасилования девочек. Проверкой информации в настоящее время занимается Следственное управление СК РФ по Тюменской области. Уже возбуждено уголовное дело. Что вы думаете по поводу этой ситуации?

– Это событие вызвало широкий общественный резонанс, и это не удивительно. Ведь все, что связано со школой, интересует все общество. Хочу отметить, что любая негативная информация о школе дестабилизирует обстановку – в городе, в регионе, в стране. Потому что школа – это то, с чем связана жизнь каждого человека – это мы сами, наши родственники, дети и внуки. Когда дело касается школы и детей, на первый план выходят эмоции и возникает нежелательная эмоциональная среда, в которой много слов и мало дела.

Меня ситуация вокруг событий школы №44 интересует и с такой позиции – мне очень хочется спросить: из тех людей, кто сейчас много говорит о 44-й, кто-нибудь пришел в эту школу и помог конкретному ребенку? Именно в эти дни, когда школе плохо? А вот решитесь и придите, возьмите самого трудного ребенка и побеседуйте с ним. А ведь этого никто не сделал, я думаю. По крайней мере, у меня нет таких фактов и такой статистики. Говорить о том, что школа виновата, мы все можем. А кто пришел и помог школе? Таких нет...

Еще один момент в связи с этим – профилактика подростковых правонарушений. Я уверена, что профилактика здесь одна – индивидуальная работа с ребенком и семьей. Да, в каждой школе есть праздники, яркие события, великолепные собрания. Но, как правило, во всех этих событиях принимает участие достаточно благополучный школьный социум. А дети, негативно ориентированные, или, как мы их называем, дети группы риска, часто остаются за пределами этих событий. Им, может быть, и не нужно участие в школьных постановках или посещение спортивных секций.

Но я знаю, что им надо, – чтобы хоть раз в неделю с ними кто-нибудь разговаривал. В первую очередь, родители – это их ребенок! Затем – классный руководитель, потом – психолог, социальный педагог, завуч, директор школы... Я перечислила людей по порядку – по степени близости к маленькой личности. Но часто бывает и наоборот, что ближе всех к ребенку оказывается школа – как жизнь сложится... По опыту знаю, с такими детьми говорить трудно. Они привыкли к тому, что с ними обычно говорят о том, что двоек наполучал, прогулял, нахулиганил. За это его ругают, «строжат», гонят. А о том, что он при этом думает и чувствует, кто с ним поговорит?

Такое бывает крайне редко. А надо просто поговорить, о чем он мечтает, что ему нравится, а что не нравится, чем он вообще живет. Я счастлива и благодарна, что в нашей школе психолог очень внимательный и часто беседует с детьми, оказывает ребятам огромную поддержку. Эту службу мы развивали около года. И дети пошли на контакт. Нынешние подростки боятся сказать о своих тайнах взрослым. Опасаются, что их будут ругать – за прогулы, за двойки. И больше всего боятся сказать о себе в своей родной семье. Потому что в семье «вообще прибьют» (цитирую ребенка). Я знаю такие семьи, в которые даже не могу позвонить и пожаловаться на ребенка, потому что знаю – действительно прибьют. И что видит ребенок: с одной стороны учитель, который требует знаний и оценок, с другой – семья, которая зачастую вообще непонятно что требует. Наверное, в первую очередь, чтобы не раздражал, не мешал... И в результате, ребенок остается один на один с психологом, который становится соавтором тайны ребенка.

Вы даже себе не представляете, какие страшные тайны о семьях наших учеников знает сегодня школа – ужасы бытия многих семей. У нас в школе есть даже сенсорная комната, где ребенок просто сидит и играет, потому что вышел утром из дома в состоянии колоссального стресса. Мы понимаем, что днем этот ребенок вернется туда же. А семьи эти внешне вполне благополучные (у нас неблагополучных семей на всю школу – две–три), социально успешны, обеспечены, внешне приятны. В этих семьях нет одного – понимания и внимания к ребенку. Мне трудно об этом говорить – слишком много мы знаем.

Своим учителям, родителям я советую всегда одно: разговаривайте с детьми. Разговаривайте, слушайте стены, слушайте воздух, окружающие детей, читайте их страничку в социальных сетях, просматривайте электронную почту. Не считайте это нарушением их прав и личной неприкосновенности. Не играйте с детьми в интеллигентность. Когда с ребенком произойдет непоправимое ЧП, вы себя проклянете, что вовремя не прочитали его записи. Что вовремя не заметили, не увидели, просмотрели.

По этому поводу вспоминаются слова известного поэта и драматурга Анатолия Мариенгофа. Когда у него сын покончил жизнь самоубийством, он сказал, что проклинал себя, и обратился ко всем родителям: не будьте интеллигентами, читайте записки детей, читайте их письма, чтобы потом не было трагедии. Посмотрите, что сегодня творится в соцсетях – невесть что, там сплошной мат. Нецензурная лексика таким образом и пришла в нашу среду, в коридоры школы. Дети матом говорят, пишут и думают.

– На прошлой неделе связисты приступили к демонтажу камер, использовавшихся для веб-трансляции выборов с избирательных участков в нашем регионе. Судьбу видеооборудования в ближайшее время должно решить Минкомсвязи России. В настоящее время министерство проводит открытый конкурс на разработку лучшего решения по дальнейшему использованию системы интернет-видеотрансляций. Как планировалось ранее, они будут направлены на государственные и образовательные нужды. Если бы вашей школе предложили взять камеры, вы бы не отказались?

– Я буду очень рада, если эти видеокамеры окажутся у меня в школе. Конечно, сейчас все школы, в том числе и наша, системами видеонаблюдения оборудованы. Но чтобы вся школа просматривалась, чтобы камеры находились на всех лестничных пролетах, во всех ракурсах, во всех закутках, мы посчитали, – на это требуется еще 500 тысяч рублей. Чтоб можно было бы увидеть, что где-то, к примеру, собралась компания подростков. По крайней мере, по данным этого видеонаблюдения можно будет доказать вину, если что-то произойдет, или наоборот, опровергнуть какой-то факт и оправдать невиновного. Данные видеонаблюдений – это важный документ.

Лишняя камера, конечно, не помешает и пойдет на пользу. Хотя я предпочитаю, чтобы за порядком в школе следили люди – дежурные по этажу. У нас в школе, я рада, такие дежурные есть, и родители меня в этом поддерживают. Видеокамера может только зафиксировать событие, а дежурный может предотвратить ЧП. Здание нашей школы хорошо тем, что оно прозрачное – нет закутков, нет темных пространств под лестницами. Дополнительные камеры я бы установила на поворотах в коридорах. Хулиганам хватит и одного квадратного метра, чтобы нашкодничать.

– В минувшую субботу оппозиция в очередной раз вышла на митинг «Россия требует перемен». Насколько, по вашему мнению, это важно для горожан? И зачем люди выходят на митинги? Вы сами принимали участие в подобных мероприятиях?

– Нет, однозначно не принимала. Я занимаюсь конкретным делом – делаю школу. Мне есть чем заняться, поэтому я никогда ни в каких митингах принципиально не участвую. Тем более, есть власть, которая в данный момент действительно есть. Я ее принимаю и работаю. А что касается недовольства, надо, по моему мнению, не митинговать, а в конце концов выходить на диалог с властью. Я думаю, что те митинги, которые прошли по результатам выборов, уже показали и вскрыли все проблемы. Уверена, власть безусловно на них отреагирует. И будет что-то менять. У меня не было сомнений в том, кто победит, потому что я знаю мнение большинства, которое предпочитает стабильность. Может быть, пройдет несколько лет, сложится другое общество, но в данный момент все есть, как есть. Все произошло так, как должно было произойти.

Конечно, выборы обозначили и новых лидеров. Но лидер, так скажем, всем известный, был выбран большинством. Наш народ так устал, что выбрал того, кого хорошо знает. И этот выбор был очевиден. Думаю, что все митинги – это отвлечение сил от конкретных дел. Моя позиция такова: когда человеку есть чем заняться, когда у него есть конкретное дело, он работает. А когда ему нечем заняться, он идет на митинг. Ну сходили раз, два – я думаю, после этого все должно быть исчерпано. А когда три, пять, десять митингов... И выборы уже давно прошли, и президент уже скоро примет свои полномочия, а народ все митингует...

Когда возникла проблема свободы-несвободы, достаточно было ее заявить, и думаю, она была достаточно заявлена. Пришло время ее решать другими способами. А на деле – люди хотят митинговать, и им предоставляют это право. Поймите, я не отношусь к этому негативно. Как-то мои подростки в моей школе заинтересовались этими митингами, на что я им сказала: «Ребята, у вас на данный момент есть более ответственное дело – учеба. И это не та ситуация, когда решается вопрос жизни и смерти общества и государства». Это решается вопрос развития общества. Но власти, уверена, принимают меры.

Думаю, что нельзя было не принять во внимание протесты граждан. Я вхожу в разные общественные советы, комитеты, и по своему опыту знаю, что с властью можно договориться. К примеру, когда я выступаю на городском уровне, мне никогда не мешают высказывать свои мысли. Мне никто и ни разу за мои достаточно свободные речи на уровне самых высоких кабинетов не сделал замечание, меня никто не остановил и репрессий в мой адрес не объявил.

Если я вижу проблемы в образовании, сразу говорю о них. И на замечания и предложения идет нормальная реакция – обозначенную проблему или поднятый вопрос пытаются решить. Не могу сказать, что власти к мнению не прислушиваются. По крайней мере, я могу смело это утверждать за сферу образования. Уверена, что оппозиции может помочь только конструктивный диалог с властью. Пора перейти от митингов к конкретным заседаниям, советам, общественным собраниям. К обсуждению и принятию решений. А не просто говорить: «Мы за честные выборы». Пустые разговоры – это уже абсурд.