Здоровье Адские боли после имплантации. Тюменка потеряла деньги при лечении зубов и проиграла все суды

Адские боли после имплантации. Тюменка потеряла деньги при лечении зубов и проиграла все суды

Женщина судится с клиникой с 2019 года

Тюменке, по ее мнению, неправильно провели операцию

Несколько человек одновременно пожаловались в Следственный комитет на частного судмедэксперта — одна из пострадавших живет в Тюмени. Все они — бывшие пациенты коммерческих клиник и участники судебных процессов. Они заплатили сотни тысяч рублей, но, по их мнению, медпомощь им оказали с серьезными дефектами.

Одну из пациенток после кровотечения при платной операции спасали врачи 40-й больницы Екатеринбурга. Другой удалили здоровые зубы — как она говорит, без ее согласия. Еще одна женщина рассказала, что после имплантации у нее оказался поражен лицевой нерв. А четвертой женщине пришлось делать пластическую операцию после осложнений при удалении зуба. Суды с клиниками все они проиграли.

Судьи выносили отказы, поскольку эксперты одного и того же частного екатеринбургского бюро не находили никаких дефектов. Сейчас пациентки, которые не были знакомы друг с другом, объединились и просят следователей проверить организацию. По их мнению, экспертные заключения были сфальсифицированы, а юристы, представляющие интересы медучреждений, состоят в сговоре с руководителем бюро. В истории разбирались наши коллеги из Е1.

После имплантации не могла ни ходить, ни сидеть, ни разговаривать

Жительница Тюмени Светлана Полякова признана потерпевшей по уголовному делу. В 2019 году женщине установили шесть имплантов в одной из тюменских стоматологических клиник.

— На третий день после установки начались адские боли в области лица. Не могла ни ходить, ни сидеть, ни разговаривать. Появилась заторможенность. Снова пришла в ту стоматологию — сказали: «Так и должно быть, потерпите». А мне всё хуже и хуже: лицо то жгло, то немело. Тянущие боли, головные боли, — вспоминает Светлана Михайловна.

Пациентка обратилась к неврологу. Та объяснила, что поражен один из лицевых нервов и боль именно от этого. Точный диагноз: «невропатия второй ветви тройничного нерва». Потом это было подтверждено исследованиями. Невролог предположила, что тройничный нерв был поврежден при имплантации, поскольку всё началось сразу после операции.

Светлана Полякова сейчас потерпевшая по уголовному делу, гражданский иск она проиграла

Полгода Светлана была на больничном.

— Ходила в стоматологию, просила исправить ошибки, там собирали комиссии, меняли протезы, установленные на импланты, но лучше не становилось, — рассказывает пациентка. — Головные боли, слабость, онемение, жжение — всё продолжалось.

Светлана Михайловна обратилась в частное экспертное медицинское бюро, представила результаты исследований. По заключению экспертов, «возникшая неврологическая патология с большей вероятностью связана с проведением оперативного вмешательства, постановкой анестезиологического вмешательства по установке зубных имплантов».

Светлана Полякова и Светлана Гришина — бывшие пациентки разных клиник. Экспертизу для суда каждой из них проводили в одном бюро. О второй участнице этого дела мы расскажем ниже

Женщина отправилась в СК. Тюменские следователи возбудили уголовное дело по статье 238 — о предоставлении услуг ненадлежащего качества, повлекших вред здоровью. Материалы направили на экспертизу в бюро при Следственном комитете.

В это же время Светлана обратилась в суд с гражданским иском о компенсации. Суд проходил в Екатеринбурге — по месту регистрации пациентки. Она здесь какое-то время жила.

— Юрист стоматологии предложила сделать экспертизу в частном бюро. Мы с адвокатом просили направить в СМЭ (государственное учреждение, Свердловское бюро судебно-медицинской экспертизы. — Прим. ред.), но ответчики предложили оплатить экспертизу сами. Мы согласились, — рассказывает Светлана.

Дело попало в ООО «Медицинское бюро экспертиз и исследований».

Когда на суде огласили заключение экспертов, Светлана Михайловна, мягко говоря, удивилась. Оказалось, что все проблемы с ее здоровьем из-за того, что у нее одна почка. И та не своя — имплантированная, вторая почка удалена. Но у женщины никогда не было проблем с почками, а самое главное — их две, своих. И это подтверждалось результатами УЗИ.

В итоге историю с одной почкой объяснили случайностью: одна почка была у какой-то другой пациентки. Назначили повторное исследование. Несмотря на протесты истца (как говорит Светлана, после «одной почки» доверия к экспертам уже не было), дело направили в то же бюро.

Невропатии тройничного нерва, судя по экспертизе, у женщины нет (хотя ЭНМГ-исследование указывает на эту патологию). Зато говорится про плохой настрой пациентки на лечение

В этот раз эксперты пришли к выводу, что причина плохого самочувствия — остеохондроз. Это заболевание действительно в каких-то случаях может вызвать неврологические патологии. Раньше пациентка обращалась к неврологу с жалобами на боль в спине и ей был поставлен такой диагноз. Невропатии тройничного нерва, судя по экспертизе, у женщины нет, хотя ЭНМГ-исследования указывают на эту патологию.

— На это общее заболевание — остеохондроз — можно списать всё что угодно, все жалобы. Но проблемы у меня начались сразу после имплантации, — говорит Светлана. Женщина уверена, что заключение некорректное и что оно вводит суд в заблуждение.

Готовясь к апелляции, пациентка обратилась в другую частную экспертную компанию, там сделали вывод, что экспертиза действительно необъективна. Но главным аргументом для судей всё-таки стало заключение экспертизы, назначенной судом. И апелляцию, и кассацию Светлана проиграла. Верховный суд оставил в силе решение первой инстанции.

Повторную экспертизу в другом бюро назначать не посчитали нужным. Со Светланы тоже взыскали судебные издержки — 280 тысяч за экспертизу и за работу юристов, представляющих клинику.

Проснулась после наркоза без здоровых зубов

Три года назад жительница Лесного Светлана Гришина обратилась в одну из стоматологических клиник Екатеринбурга: ей нужно было выровнять зубы с помощью брекет-системы. По словам пациентки, в клинике ей объяснили, что для правильной установки брекетов надо удалить два зуба мудрости. Это делали под общим наркозом: операция была достаточно сложной. Из-за некоторых анатомических особенностей пришлось разрезать десну и кость.

Светлана рассказывает, как, проснувшись после наркоза, она узнала, что вместе с «ненужными» были удалены два здоровых зуба.

— Мне тогда объяснили, что здоровые зубы удалили для симметрии, что это было необходимо — якобы без этого невозможно поставить брекет-систему, — объясняет уралочка. — После наркоза мне было очень плохо, никаких сил спорить, возмущаться не было. Расплатилась, ушла.

Все медицинские манипуляции обошлись Светлане в 300 тысяч рублей.

— Через день после операции пошла в клинику выяснять у заведующего, зачем трогали здоровые зубы без моего согласия. Мне объяснили, что это было необходимо. Я возмущалась, почему не предупредили. Я бы не согласилась, пошла бы проконсультироваться в другую стоматологию, — говорит она.

А через две-три недели после того похода в стоматологию у Светланы под брекет-системой возникли проблемы: начали шататься остальные здоровые зубы.

— Начали расшатываться зубы под брекетами, начали наклоняться внутрь. Щеки ввалились, язык попадал между зубов, я не могла есть, появилась шепелявость, — рассказывает женщина. — Я снова обратилась в ту же клинику, описала ситуацию, но меня за три месяца так и не смогли принять: то у них все приемы уже расписаны, то заболел врач.

Светлана утверждает, что лечение провели без ее согласия. А потом дописали в документах то, что нужно

В итоге Светлана обратилась в другую клинику. Там ей объяснили, что дуга установлена неправильно, поэтому она давит на зубы, отсюда все беды.

— Опытная врач, к которой я попала на прием, удивилась: «А зачем вам здоровые зубы удалили?!» — продолжает наша собеседница. — Объяснила, что именно в моем случае можно было не трогать их. В итоге там всё поправили, переустановили брекет-систему, подняли завалившиеся зубы, потом на место тех самых удаленных здоровых зубов вставили импланты.

Светлана говорит, что заплатила за это еще около 400 тысяч рублей.

Женщина обратилась в суд Лесного (по месту ее регистрации) с гражданским иском к клинике с требованием возместить моральный вред. На первом заседании представители стоматологии готовы были пойти на мировую, обговаривали размер возможной компенсации в 437 тысяч — всё это зафиксировано в протоколах. Пациентка отказалась: сумма не покрывала все расходы на лечение.

Решить, есть ли дефекты в работе, должна была экспертиза. Светлана говорит, что они с адвокатом требовали провести ее в госучреждении, больше доверяя ему, но судья назначила экспертизу в том месте, которое заявил юрист стоматологии, — в екатеринбургском ООО «Медицинское бюро экспертиз и исследований».

В итоге эксперты этого бюро пришли к выводу, что никаких дефектов оказания помощи не было, брекеты установили правильно, а удаление было необходимо. Поясним, что удаление, в том числе здоровых зубов, — действительно один из способов лечения в ортодонтии. Но, конечно, при этом пациента обязаны поставить в известность, всё объяснить и получить информированное согласие на такое лечение.

Светлана утверждает, что ее не поставили в известность:

— И вдруг после того, как пришли результаты экспертизы, юрист клиники представляет суду соглашение о медицинском вмешательстве, подписанное мной и хирургом.

И в том соглашении вписаны те самые здоровые зубы! Но я не давала согласия на них! Запись была сделана другой ручкой, другой пастой.

Женщина уверена, что соглашение дописали позже.

— А еще суду представили мою медицинскую карту из клиники с диагнозами, о которых я не знала, которых у меня не было.

У меня, оказывается, пародонтоз, я жаловалась на кровоточивость. Но ничего подобного у меня не было!

Перед приемом заполняла анкету с многочисленными вопросами о состоянии здоровья, в том числе был вопрос про кровоточивость и про пародонтоз — ответила отрицательно. Как мне могли сразу установить брекеты? Пародонтоз — противопоказание для этого. Также в карте была указана какая-то редкая аномалия строения зубной системы, — отмечает Светлана.

По результатам экспертизы с учетом того, что согласие пациентки было, ее иск признали необоснованным. Ходатайство Гришиной с требованием провести почерковедческую экспертизу судья отклонила.

Со Светланы взыскали судебные расходы — 170 тысяч за услуги юриста и за работу экспертов. Из-за всей этой истории она потеряла около 900 тысяч рублей. Апелляцию подавать не стала.

— У меня опустились руки, я остановилась. Решила, что правды я в этих судах не найду. Я со вставленными имплантами, еще и заплатила стоматологии, где меня оставили без зубов, — возмущается пациентка.

Из девяти решений — ни одного в пользу пациента?

Одним из последствий этих судебных дел стало обращение в Следственный комитет. Светлана Полякова, Светлана Гришина и еще две пациентки вместе с адвокатами пришли на личный прием к руководителю регионального СУ СК, заявив о возможном преступлении: о предоставлении заведомо ложных заключений.

Также они обратились к руководителю СК РФ Александру Бастрыкину — попросили проверить частную экспертную организацию. Женщины предполагают, что руководитель ООО «Медицинское бюро экспертиз и исследований» и юрист, представляющий интересы клиник, аффилированы и «разработали схему с подложными экспертизами в суде» (цитата из обращения).

Пациентки и их адвокаты считают, что результаты экспертиз могут быть сфальсифицированы

Екатеринбургский адвокат Борис Ченцов присутствовал на той встрече в свердловском СУ СК. Он представляет интересы одной из пациенток: у женщины началось кровотечение во время операции в коммерческой клинике, помощь при осложнении оказать сразу не смогли, пациентку спасли в 40-й больнице.

Ее дело дошло до суда. Экспертиза, сделанная в том же бюро, не нашла никаких дефектов оказания медпомощи. Адвокат, усомнившись в достоверности заключения, начал искать всё, что известно об этой частной организации.

— Изучив информацию на сайтах свердловских судов о процессах, где заключение давало то самое бюро, увидел, что из девяти дел, которые я нашел в открытом доступе, не было ни одного решения в пользу пациента! — удивляется адвокат. — Мы направили адвокатский запрос в бюро с просьбой ответить, были ли случаи, когда в ходе всех проведенных экспертиз были найдены дефекты. Но нам отказали, объяснив это коммерческой тайной.

Борис Ченцов также выразил сомнение в компетентности руководителя этой коммерческой организации Екатерины Мостовой.

— Так, судам предоставлялась информация о 20-летнем стаже ее работы экспертом. Из открытых источников известно, что Мостовая возглавляла районное отделение Свердловского бюро судмедэкспертизы с 2006 по 2012 год. Далее было восемь лет перерыва. В 2020 году Минздрав отказал ей в выдаче лицензии на частную судебно-экспертную деятельность — в связи с длительным перерывом в практике, — сообщил адвокат.

Для возобновления практики, как он отметил, Екатерине Мостовой нужно было пройти профессиональную переподготовку.

— Тогда был предоставлен диплом от пермского бюро о прохождении обучения, переподготовки. В итоге ее ООО всё-таки было зарегистрировано в 2020 году.

Но следователи направили запрос о подтверждении фактического обучения в то бюро — и пришел ответ, что данные утеряны из-за сбоя работы сервера.

Вопросы вызывает и другая информация: владелец частного бюро и юрист, представляющая клиники, Марина Агапочкина — давние хорошие знакомые. Они в друзьях в соцсетях (осмотр страницы проведен у нотариуса), точно известно, что ранее вместе работали в одной организации: юрист — бывшая начальница руководителя бюро, — добавил адвокат.

Как подчеркнул Борис Ченцов, он не может никого обвинять.

— Правовую оценку должны дать правоохранительные органы. Вполне возможно, что не во всех этих девяти исках пациенты правы. Бывает, что люди в силу медицинской неосведомленности не могут объективно оценить ситуацию. Но люди имеют законное право получить информацию, выяснить, насколько качественно была оказана помощь. Для этого и обращаются в суды.

Судьи, как и адвокаты, юристы, не обладают специальными медицинскими знаниями и рассчитывают на грамотное, объективное заключение эксперта.

Но в данном случае достоверность, компетентность и объективность заключений частного бюро вызывают сомнения, — отметил юрист.

«Существует такой термин — потребительский экстремизм»

Мы связались с противоположной стороной конфликта. Другое мнение представляет юрист Марина Агапочкина, которая защищает врачей в судах. Марина представила свои аргументы, она отрицает предположения о намеренной фальсификации и аффилированности с частным экспертным бюро.

По словам юриста, сам факт знакомства с руководителем организации никогда не отрицался. Но это, по словам нашей собеседницы, не влияет на объективность.

Марина Агапочкина — юрист по медицинским спорам, она защищает врачей в судах

— Представьте себе судебные дела, связанные с РЖД или какой-либо авиакомпанией. Судья хотя бы раз в жизни мог летать этой компанией, ездить на поезде. Но это не значит, что он не может разрешить спор, связанный с этой компанией. По поводу данной ситуации — повторю слова старой пословицы, которые приводит руководство нашей страны в ответ на фейки и лживые обвинения в адрес страны.

На воре шапка горит. Я бы подумала в эту сторону. Я много лет занимаюсь медицинским правом. И вопрос объективности для меня принципиален всегда.

А когда люди, не обладающие специальными познаниями в медицине, вопреки профессиональному мнению экспертов считают себя правыми, у них, конечно, появляется желание поставить под сомнение экспертизу. Но при этом истцы реализовали свои процессуальные права во всех судебных процессах. И суд дал им оценку, — сказала юрист.

Наша собеседница объяснила, что некоторые экспертизы были также проверены другими экспертными организациями: суд назначал повторное исследование в другом бюро и выводы были подтверждены. При этом она признает, что в ситуации наших героинь суд не счел это нужным.

— Но случай лечения Поляковой проверила комиссия Росздравнадзора и не нашла никаких нарушений. Все доводы, что я могу влиять на мнение специалистов-экспертов — стоматологов, травматологов, неврологов — бездоказательны, — утверждает Марина Агапочкина.

По ее словам, суд в каждом случае внимательно рассматривает все доводы сторон — поскольку экспертиза является лишь одним из доказательств в ряде других — и выносит свое решение.

— То же самое можно сказать о случае с пациенткой из Лесного: суд давал оценку на основе всех доказательств. Есть установленные законом обстоятельства, которые позволяют отвести того или иного эксперта или признать ту или иную экспертизу ненадлежащим доказательством. Существует такой термин — потребительский экстремизм.

Есть люди, которые действительно ищут правду в суде, а есть те, кто во что бы то ни стало требует, чтобы было так, как они хотят.

И, кстати, в огромном количестве экспертиз этого бюро (в связи с которым нас обвиняют) выводы сделаны не в нашу пользу. И мы в этих случаях охотно заключаем мировые соглашения. Утверждение, что все решения вынесены не в пользу пациентов, не соответствует действительности, — говорит юрист.

Она поясняет, что заключение выносит не один человек, а комиссия, где работают опытные специалисты, которые дорожат своей репутацией и предупреждены об уголовной ответственности.

— Но в данных двух случаях нет никаких оснований с медицинской точки зрения прийти к другим выводам, — уверена Марина Агапочкина в том, что касается лечения Светланы Гришиной и Светланы Поляковой.

Сейчас пациенты и их адвокаты ждут реакции от следователей. Проверка идет уже два месяца. Светлана Полякова ожидает экспертизы по уголовному делу, ее готовят в бюро при Следственном комитете. Эта экспертиза должна поставить точку в ее истории и прояснить, насколько качественно была выполнена экспертиза в частном бюро.

После ввода санкций и ухода многих фармкомпаний с рынка россияне мучаются из-за нехватки лекарств. Из аптек то и дело пропадают препараты от аллергии, диабета, инфаркта, астмы и других болезней. Исчезают и медикаменты, внесенные в список ЖНВЛП (жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов), прожить без которых многим пациентам просто невозможно. В поисках нужных лекарств россияне отправляются за границу, а если возможности уехать за рубеж нет — обращаются к фарм-байерам. Рассказываем, кто это такие.

За новостями удобно следить в нашем Telegram-канале! Рассказываем там обо всем, что важного и интересного происходит в Тюмени и области. Подписавшись, вы сможете первыми узнавать эту информацию. Чтобы присоединиться, нажмите сюда.

Кстати, у нас есть еще и канал в Viber. Подписывайтесь на нас, нажав сюда.

ПО ТЕМЕ
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY3
Печаль
SAD1
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии
45
ТОП 5
Мнение
«Волдыри были даже во рту»: журналистка рассказала, как ее дочь перенесла жуткий вирус Коксаки
Анонимное мнение
Мнение
«Все скупают масло и сыр»: кондитер из Тюмени — о том, что будет со стоимостью тортов
Анонимное мнение
Мнение
Заказы по 18 кг за пару тысяч в неделю: сколько на самом деле зарабатывают в доставках — рассказ курьера
Анонимное мнение
Мнение
Дорогущий Южный обход не избавит тюменцев от пробок: колонка журналиста 72.RU — о бездумной застройке окраин
Анастасия Жердина
Журналист
Мнение
Две королевы в тюрьме «мужского мира». В Тюмени покажут драму по пьесе Шиллера — стоит ли ее смотреть
Анонимное мнение
Рекомендуем
Объявления