«Мы своеобразный юг для богатого Севера». Что происходит с архитектурой в Тюмени и каким будет город

Тюмень не стоит на месте и активно развивается. По этому поводу у разных слоев населения и представителей различных сфер деятельности возникает много дискуссий — начиная от облика города и заканчивая его статусом и численностью населения.

Журналист Владимир Богоделов и бизнесмен Сергей Колесник в рамках подкаста «Урбанист-капиталист» обсуждают саму Тюмени, архитектурный облик города, миграцию, проекты застройщиков, взаимоотношения власти и бизнеса.

Владимир Богоделов:

Наше интервью проходит по принципу «три в одном». Это подкаст Сергея Колесника — «Урбанист-капиталист». Еще один организатор — популярный портал 72.RU, который, наверное, имеет самую большую аудиторию в Тюмени. Ну и я, свободный журналист, Владимир Богоделов, который благодаря профессии реализует свою страсть к любопытству. В феврале на 72.RU вышла колонка «Зачем Тюмень стремится в миллионники». Она вызвала большой интерес у читателей: около 40 тысяч просмотров (суммарные просмотры материала на сайте и в соцсетях. — Прим. ред.). Это много для Тюмени. Сотни комментариев. В основном они сводились к тому, что миллионный рубеж, как это ни странно, не так уж важен для наших жителей. А что? Вам слово, Сергей.

Сергей Колесник:

Да, всем добрый день. Обычно я был ведущим, задавал вопросы. Теперь мне отвечать на них. Я готов.

Владимир Богоделов:

Когда я готовился к нашей встрече, посмотрел материалы по урбанистике. Само расположение Тюмени, как вы его оцените? Блестяще расположен Тобольск. Выйдешь на косогор, посмотришь по окрестностям — и душа нараспашку.

Сергей Колесник:

Я бы поставил Тюмень на месте Твери — между Москвой и Питером. Легкая доступность к тому и другому мегаполису. Но если серьезно — Тюмень расположена очень хорошо. И это видим по приросту. Не так много городов так прирастает: Москва, Санкт-Петербург, Краснодарский край. Понятно, там тепло. Но в целом Тюмень тоже держится в этой лиге. Мы тоже своеобразный юг для богатого Севера.

Владимир Богоделов:

По той логике — взрывной рост Тюмени должен был произойти в 70–80-е годы, когда был нефтяной бум. Но этого не происходило. А сейчас, когда приоритеты по нефтедобыче и газу сместились в сторону округов, происходит какое-то просто дикое приращение населения. С 2000 года население Тюмени увеличилось в два раза, если быть точным, на 110%. Я просто теряюсь, с чем это связано?

Сергей Колесник:

Всё в этом мире происходит закономерно. Был поток людей — это мои родители, ехали на комсомольские стройки. Осваивать нефть, газ. А детям этого поколения хочется вырваться из северных городов. Они оторваны — я не хочу их обидеть, я там жил, но всё равно — хочется куда-то уехать. Тюмень — ближайшая такая точка. Сами родители, отдав свои 20–30 лет Северу, тоже хотят переехать потеплее.

Владимир Богоделов:

Были разные миграционные волны. Была история, когда все торопились жить в Краснодаре, Подмосковье. В начале нулевых нашлись в Тюмени амбициозные люди из вашей профессии. И поехали они по Европам. Как мифология говорит, застряли в Австрии. Там все очень долго-долго изучали, вернулись в Тюмень. Выбрали площадку, хуже которой придумать сложно. За речкой, на песках, и соседи — просто караул! Вы уже поняли, к чему я веду? Появился замечательный квартал «Европейский». По сути, это был кусок Австрии. И всё. Пошла история застройки Тюмени по этому сценарию. Жилые авторские комплексы. Тюмень, так сказать, заиграла. Даже окраинные микрорайоны. У меня много знакомых, которые гордятся, что живут на Мысу.

Сергей Колесник:

Да, ЖК «Звездный», [ТРЦ] «Сити-Молл».

Владимир Богоделов:

Один из моих студентов сформулировал особенность тюменской застройки: город без окраин.

Сергей Колесник:

Полностью соглашусь. Но, опять же, без этих денег бы тоже такого девелопмента не получилось. Помимо девелоперов, я не лести ради, сказал бы, что у нас и политический климат адекватный. То есть у нас довольно короткое плечо между бизнесом и властью. Я меряю по стране. В других городах говорят: «у нас не так». Всё сложилось, получилось. Но. У нас на подкасте была делегация Тюменской области в Татарстане. Обсуждали, что у Татарстана есть особая экономическая зона. А у Тюменской области ее нет. Не-не-не, у вас она есть, называется Ханты-Мансийской и Ямало-Ненецкий округа. Так сказали в Татарстане. Тюмень развивается, еще раз, потому что деньги идут. Люди на Севере зарабатывают, но жить хотят южнее. Важно их правильно принять. И их правильно приняли.

Владимир Богоделов:

Пойдем дальше. Только еще раз присядем перед нашими застройщиками замечательными. Тут очередной конкурс прошел — на лучший жилищный комплекс по стране. Тюменский пример стал очень заразительным. Вы удивитесь: на первом месте оказался город Пенза, про который никто не знает, чем они там живут, эти люди. Кроме того, что у них родились звезды Comedy Club. На втором месте находится Питер. На третьем — наш «Айвазовский» и челябинский какой-то ЖК.

Два слова о взаимоотношении власти и бизнеса. Не знаю, совпало или все-таки большие люди тоже почитали наши заметки о том, что миллионный город — не главная цель. Первым высказался Владимир Пискайкин, депутат, очень такой решительный человек, уважаемый девелопер. «У нас есть серьезные задачи по подтягиванию тылов». Высказался очень интересно полпред Владимир Якушев — почему отстаёт социалка, школы? Он объяснил: из-за длинного цикла — минимум пять лет, цены меняются, на выходе застройщики уходят в убытки. И, наконец, действующий губернатор, Александр Моор рассказал о том, что, да, ребята, мы серьезно беремся за подтягивание тылов, мы, как минимум, 10–12 детских садов будем сдавать в год.

Владимир Богоделов:

Продолжим. Что такое вообще современный город?

Сергей Колесник:

Я в Сколково сейчас прохожу обучение, слушал большую лекцию о том, что нас ждет там ближайшие 25–50 лет. Вообще в мире. Мы идем в большие города, очень большие мегаполисы. Уже сейчас сравнивают экономику мегаполиса с экономикой конкретной страны. Например, Пекин и Италия. Там почти одни и те же цифры по численности и по ВВП, Москва и Нидерланды. Города набирают такой вес, что сильнее своей страны, понимаете? И этот процесс не остановить. По прогнозам, мы увидим стомиллионные города. Так сейчас устроен мир.

Владимир Богоделов:

Мы с вами все-таки должны поближе держаться к конкретной урбанистике. Есть такое понятие — городской комплекс. Мы преуспели в формировании жилищных комплексов, которые стали примерами даже на федеральном уровне. В то же время, если подумать и вспомнить, за последние 10–15 лет какие у нас заметные в архитектурном отношении объекты появились?

Сергей Колесник:

Вы имеете в виду нежилые?

Владимир Богоделов:

Да, кроме «Первомайской, 1А», ничего в голову не приходит. Хотя с точки зрения европейской архитектуры это просто нормальный, хайтечный объект.

Сергей Колесник:

Это хороший пример. Лучшая реновация или девелопмент города Тюмени. Дальше будет «реновированный» дом быта «Сибирь». Это будет тоже очень достойное здание. И на этом же пятачке — целая Дзержинского — где мы говорим про деревянное зодчество. Такой баланс развития центральной части города: не забывать про историю, но в тех местах, где мы можем дать что-то новое, достойное, нужно это делать.

Владимир Богоделов:

Кто формирует этот заказ? Наши прекрасные власти, которые нас слышат? Но при этом слегка осаживают: «парни, немножко подождите, мы школы не успеваем строить, а вы с какими-то архитектурными шедеврами».

Сергей Колесник:

Это вопрос, да. Вот этого у нас нет на сегодняшний день. Допустим, у Екатеринбурга есть здание «Русской медной компании» — офис. Это уникальнейшее здание вообще для всей страны. Это здание без бюджета, это здание не про окупаемость. Это здание, которое могла себе позволить компания, владелец которой находится в списке Forbes. А у нас нет такого бизнеса.

Владимир Богоделов:

Минуту, я вас перебью. Смотрите, у нас был уездный город Тюмень. Уездный. Всё, точка. 30 тысяч населения в начале века. И куча олигархов местного разлива: Текутьевых, Подаруевых. Прошло 30 лет при новой власти, даже 40. А объекта с персональным именем, кроме Михайловского рынка, нет.

Сергей Колесник:

Давайте разделим на два эти вопросы. У нас была эпоха — и не только в Тюмени — а вообще во всей стране. С 90-х годов — эпоха позднего быдлизма. В смысле, никакой архитектуры не было. В больших городах и Москве строили там какие-то башенки. Это неуправляемо было. Кто в лес, кто по дрова — полная безвкусица. Вот только сейчас начало зарождаться хоть что-то. Я не стал бы уходить в какую-то сверхархитектуру. Но вполне посильная задача, чтобы по городу были объекты, как «Первомайская, 1А», чтобы урбанвиллы «Европейского Речпорта» стояли на главных улицах. Есть понятие эволюционной зрелости города, страны. Не только тех, кто строит, но и покупает. Мы получаем ровно тот продукт сейчас, до которого мы созрели как общество.

Владимир Богоделов:

У художников есть такое выражение — насмотренность. Все наши великие передвижники, прежде чем сесть к мольберту, после академии, ездили по Европе. Я же столкнулся с тем, что люди, которые решают судьбы нашего туризма, здесь, на областном уровне, кроме Турции, нигде не бывали. Насколько руководители управ представление имеют хотя бы восточноевропейских странах? Они же близки к нам, так сказать, по историческому своему пути.

Сергей Колесник:

Насмотренность — это одно. Другое — это все-таки образование, желание идти в эту сторону, вариться в одном месте с архитекторами, у которых есть насмотренность. Могу сказать, что главы управ получают образование по архитектуре.

Владимир Богоделов:

Возвращаясь к урбанистике. Там три составляющих. Кроме городского комплекса есть инфраструктура. То есть, социальная наполненность. Вплоть до качества образования. Условно говоря, закрылись университеты в Пыть-Яхе. Было такое. Люди выбирают вузы получше, едут в Тюмень. Третье — это тоже социальная составляющая: участие населения в дискуссиях, например о будущем города. У меня ощущение, может, я не прав, что участие населения в преобразовании города сводится к тому, вот эту песочницу во дворе в этом углу поставить или в другом? В каких-то серьезных вопросах оно остается в стороне. Я понимаю, очень много эмоций, очень многие хотят именно то, что они хотят, а если не это, то значит все дураки.

Сергей Колесник:

Ну про науку, урбанистику, я поправлю, что я не из науки урбанистики. Я подкаст сделал для того, чтобы как раз-таки повышать и свое образование в этой урбанистике. Умные люди ко мне приходят, говорят, что это комплексное решение. У нас сейчас сделали объединение «Сибирь».

Владимир Богоделов:

Это в отреставрированной Каланче. Я тоже хочу туда дойти, но никак не соберусь.

Сергей Колесник:

Это первый шаг. Площадка дискуссионная. Просто голосование жителей — хочу — не хочу — не то. Тут должно быть профессиональное обсуждение и решение. Все разбираются в архитектуре, в футболе и в балете. Читаю в сетях, что 25-этажный дом возле ЦУМа — это плохо. Мысленно тоже с этим согласился. Потом вот на вашем месте сидел Дмитрий Морозов, наш замечательный архитектор из Тюмени. Он тоже коснулся этого вопроса. А почему нет? Справа, возле ЦУМа, уже есть арбитражный суд, довольно-таки высокий. И очень некрасивый рынок «Центральный». Почему бы там доминанту не поставить? Вокруг ЦУМа так сложилась: площадь заброшенная, какая-то вся перекошенная, какие-то золотые лавки, ломбарды, не самая приятная территория. Как ее изменить? Ее бы изменила как раз-таки доминанта.

Владимир Богоделов:

Слушайте, я тут немножко вопрос провокационный хочу задать. Я вижу перед собой человека редкого умения формировать среду.

Сергей Колесник:

Где?

Владимир Богоделов:

Вас я имею в виду. Был совершенно загадочного назначения объект, я имею в виду «Ишимский лабаз», как я его называл. И появилась знаменитая «Конюшня». Вроде бы всё то же самое. Какие-то штрихи, которые в глаза не бросаются, но они преобразили не только этот лабаз, они вообще облик улицы Водопроводной изменили. Кстати, хорошее название. Хорошо, что его оставили. Она не стала улицей революционного героя. Мне там только трамвая не хватает. Один в один райончик Смихов — в Праге. Как вам это удается, как вы поймали это городское настроение, делали тусовочное место?

Сергей Колесник:

Изменение Водопроводной — не только «Конюшня». Это всё в комплексе. Напротив нее мы сделали первый этаж Водопроводной, 15. Тоже привели в порядок все двери, окна, вывески, козырьки. Мы не какие-то сильные драйверы. Мы бизнес, условно говоря, средний. Драйвер — это та же «Брусника». Это «Первомайская, 1А» со сквером. Сейчас Ленина будет преобразовываться, мне очень нравится, как начало этой улицы сделали.

Владимир Богоделов:

А кто это нарисовал себе сначала в голове?

Сергей Колесник:

Ну, я думаю, по изменениям центральной части, это вопрос Руслана Николаевича [Кухарука] Артема Геннадьевича Павлюченко [глава Центральной управы], который этим много занимается. И центр сейчас, смотрите. Есть Дзержинского, пешеходная улица. Окей. Погулял ты по пешеходной улице: должны быть еще какие-то скверики маленькие. Вот Республику, 21, уже открыли. Там есть стильный амфитеатр, а рядом с ним тоже будет сквер.

Владимир Богоделов:

Только надо докручивать до конца. Сделали этот сквер за аптекой — прекрасно! Но там выставка висит уже полгода. И всё. То есть мы очень хорошо научились делать стильные объекты, но наполнить их атмосферой, чтобы народ туда тянулся… Хочется так. Приехал к тебе приятель: «Слушай, давай, сходим вот сюда, там у нас кусочек такой Европы, что ты ахнешь».

Сергей Колесник:

Хочется, чтобы был не кусочек, а чтобы это было побольше. Та же Водопроводная. Там, по диагонали от «Конюшни», есть убогое кирпичное здание. Есть деревяшки, с которыми ничего не происходит. Ближе к Советской, там есть какой-то забор, за которым ничего не происходит. Тогда мы получим не кусочек, а целый квартал.

Владимир Богоделов:

Лично у вас в России есть город, который вызывает зависть, и вы говорите, что вот у этих ребят здорово получается, и нам еще до них далеко.

Сергей Колесник:

Наверное, Екатеринбург. В последнее время он сильно тоже преобразовывается. Там много интересных бизнесов. Много говорят про культуру общепита. Вообще про субкультуру. Где-то я видел у вас в текстах был вопрос про соединение Тюмени и Екатеринбурга.

Владимир Богоделов:

Да, да. Агломерация. Глава Тюмени выступил. Они его тут же зашикали и сказали, кто ты такой? Мы вообще Екатеринбург! Но я провел тест среди своих знакомых — хотели бы вы или ваши дети переехать в Екатеринбург? Они пожали плечами и сказали: зачем? Я пока не готов вот так однозначно судить.

Сергей Колесник:

Уже говорил, что города вынуждены расти, потому что сейчас современные тренды во всем мире, что все скапливается вокруг больших городов, но хотелось бы Тюмень, конечно, чтобы она была относительно небольшая, и, мне кажется, возможно было бы отсидеться за Екатеринбургом, пусть бы Екатеринбург рос большим и столичным. А мы были бы красивые и умные. Мы были бы ниже, по этажам. Ниже приятнее, потому что ритм большого города не всем подходит. Но будь мы с Екатеринбургом рядом. Нам нужен поезд, современный поезд, чтобы за два часа доехать до Екатеринбурга. Тогда бы бизнес-потоки были другие и культурная сфера, и гастро- и тому подобное. То есть, мы могли под боком иметь большой город с большой динамикой, с пробками и т.п. Пусть там формируются самые крутые концепции в большом количестве, в больших городах. А мы имели бы доступ к ним, а потом возвращались бы к себе, отсидеться, так скажем.

Владимир Богоделов:

У меня к вам есть еще последнее предложение, соображение. Благодаря Якушеву, который построил набережную, вдруг мы поняли, что речка-то у нас красивая. И сейчас ваши коллеги, крупные девелоперы, как вы их называете, для них это едва ли не отправная точка, кому повезло получить кусок на берегу. Мы набережную построим. Сейчас у нас Тура, при всей скромности как водной артерии, становится жемчужиной, вокруг которой сейчас вся активность застройки.

Сергей Колесник:

Набережная тоже пережила эволюцию. Парадная часть — в каком-то советском стиле. Но не наполненная человеческим смыслом. Вокруг конторы пароходства — уже теплее. Дальше с Речпортом мы точно получим наполненность этой улицы.

Владимир Богоделов:

Слушайте, а мне коровьего пляжа жалко. Жалко будет, если его в гранит заделают.

Сергей Колесник:

Надеюсь, что уже не заделывают. Мы вот с супругой часто просматриваем старые фотографии и скучаем по той набережной. Набережная в граните, конечно, дорого. Но вот душевности не хватает. Поэтому я надеюсь, что «Страна» и «Брусника» тоже свои уроки получили по набережной, и мы дальше двигаемся эволюционно. Мы заканчиваем, а вы так и не спросили про мое отношение к Тюмени как к миллионнику?

Владимир Богоделов:

Да это уже неизбежно. Я посчитал, в 29 году, независимо от наших хотелок, будет у нас агломерация с районом, не будет — Тюмень просто по динамике роста плюс 30 тысяч в год придет к этому рубежу.

Сергей Колесник:

И поэтому тормозить эффективный тренд не надо, нужно к нему готовиться.

• Денис Квитко, заместитель директора департамента дорожной инфраструктуры и транспорта администрации Тюмени. Про транспортную реформу;

• Артур Хачатрян, начальник главного управления МЧС по Тюменской области. О проблемах ведомства, низких зарплатах пожарных;

• Наталья Костюкова, заведующая одной из аптек сети «Живика». О дефиците лекарств и новых аналогах;

• Андрей Миллер, начальник УГИБДД по Тюменской области. О проблемах на дороге;

• Ильдар Хусаинов, глава федеральной компании «Этажи». О бизнесе и проблемах с налоговой;

• Еленой Никитиной, управляющей отделением Банка России по Тюменской области. Об инфляции, ключевой ставке и где хранить сбережения.