Когда хочется заглянуть в старую камеру...

Вещи старятся вместе с людьми, а иногда даже раньше. Вот, скажем, пейджер, который прожил короткую, и, честно говоря, не очень яркую жизнь. Кто сейчас вспомнит это примитивное, по современным понятиям, средство связи? Или тамагочи, или видеомагнитофон... Но есть вещи, которые становятся ненужными, а выбросить их так и не хочется – жалко просто до слез! Например, старый фотоаппарат. Лежит он сейчас где-нибудь на полочке, прикрыв единственный глаз крышкой объектива, и вспоминает самые яркие события вашей жизни. Действительно, кажется, что жизнь прошла, как вспышка, но просмотришь семейные фотографии, и...

Давайте немножко поговорим о старых фотокамерах – все-таки это свидетели нашего светлого прошлого. К счастью, в домашних коллекциях их сохранилось еще достаточно много. И есть люди, которые готовы рассказывать о них с любовью...

Фотокорреспондент с двумя камерами – это круто! В 60-70-е годы многие носили свои камеры на шее в кожаных футлярах. Поэтому идти по улице с гэдээровской «Практикой» – это был особый шик! По «вооружению» было сразу видно, какую товарищ представляет газету. «Районщик» обычно носил «Зенит». Корреспондент городской газеты – немецкую «Практику». А вот представитель областной прессы – «Никон», «Минольту» или «Асахи-Пентакс»! Анатолий Баскаков в школьные и фотокорреспондентские институтские годы использовал шесть камер. Часть – своих, часть – брал напрокат, например у знаменитого советского фотографа Юрия Теуша, с которым одно время работал над оформлением институтских фотостендов. Кстати, по его словам, визируя камерой Теуша, «Хассельбладом», он получал наслаждение, сравнимое с оргазмом… Надо сказать, что фотокамеру, как жену, или еще хуже – любовницу, в чужие руки старались не давать. (А раз дали – значит, что сильно доверяют).

Анатолий Баскаков

В те времена покупка фотоаппарата в семье была торжественным событием. Фотоаппарат в семье любили и берегли, как малое дитя. Первой камеркой у первоклассника Анатолия была «Смена-2», фотоаппарат простенький, но надежный. Затем появился «ФЭД-2», затем «Зенит»… И пошло-поехало. Сейчас в коллекции Анатолия Баскакова около 100 камер отечественного производства, 80 из них – узкопленочных. Впрочем, какую из них не возьми, почти в каждой можно обнаружить качественную немецкую «кровь». Вот старенький «ФЭД» (первая довоенная модель на верхней крышке имела гравировку «ФЭД НКВД Завод им. Ф. Дзержинского»). Собирали его в Харькове, в трудовой коммуне Антона Макаренко. В ту пору наши чекисты не только активно разоблачали «шпионов», но и сами тырили, что у капиталистов плохо лежит – «ФЭД» был точной копией немецкой «Лейки-II». Правда, потом чекисты во всем немцам признались (отношения с Германией были еще дружественные) и уже официально купили у них оборудование для производства фотоаппаратов.

После войны оборудование немецких фотозаводов, в том числе оборудование и запас оптики Карла Цейса, было экспроприировано, что и дало новый толчок советской фотопромышленности. В Красногорске, Киеве, Казани это оборудование было успешно запущено, а его производственные мощности приумножены. Именно за счет массовой сборки и последующей сортировки по качеству, удалось выйти и на международный рынок. Конечно, даже в те годы советские фотоаппараты на Западе фурор не произвели, но некоторый резонанс имели. К «Лейкам», например, подходили (тщательно отобранные) объективы от камер «ФЭД» и «Зоркий», а стоили они в разы дешевле. Были тогда и элементы хорошего маркетинга – в экспортном варианте «ФЭД» выпускали с цветной оклейкой. Более всего ценилась красная.

Сейчас коллекционеры такие камеры тоже продают. Причем цены самые разные, например, камера с зеленой оклейкой продается за 2500 рублей, а с темно-синей – аж за 25 000 рублей! Кстати, на рынке много подделок – фотоаппараты «ФЭД-1» и «Зоркий-1» после определенной доработки и гравировки названия выдают за «Лейку- II». Рассчитано это на простаков вроде меня – специалист же такой «левый» фотоаппарат «расколет» за две секунды.

Одно время неплохо продавались на западе и фотоаппараты семейства «Зенит». Здесь мы тупо брали качеством – из тысячи камер на экспорт вручную отбирали несколько десятков. А наш острослов, Никита Сергеевич Хрущев, любил всем что-нибудь дарить. Из фотоаппаратов многих одарил панорамной камерой «Горизонт» оригинальной отечественной разработки – наш лидер, видимо, все любил видеть в широком объеме.

Анатолий Баскаков тоже к «Лейкам» неровно дышит. Эту страсть разделяет и наш премьер-министр Дмитрий Медведев. Правда таких, как у Медведева, у нашего фотографа современных цифровых «Леек» нет и быть не может, ибо их цена зашкаливает! Пока Анатолий Баскаков довольствуется «Лейками» для бедных – у него две цифровые камеры «Сони» и несколько сменных объективов к ним от Карла Цейса! Кстати, фотографирует Дмитрий Анатольевич очень неплохо, поэтому он, улыбаясь, шутит, что если его снимут с должности, будет зарабатывать на кусок хлеба фотоаппаратом. Кстати, все может быть!

А как у нас сейчас обстоят дела с выпуском фотоаппаратов? Да никак! В Красногорске, кажется, еще делают объективы… Вот и все! Так что, в случае чего, любителям фотопленки придется к таким вот энтузиастам, как Анатолий Баскаков обращаться…

Какая была морока эта фотография! Наматывать под одеялом пленку на катушку или заправлять ее в кассету, разводить химикаты, обрезать фотобумагу... Впрочем, черно-белые фотки – это еще что! С цветными приходилось возиться куда больше, только пленку приходилось проявлять несколько часов. Альберт Гурман смешивал теплую воду для проявки в стиральной машине (помните – такая круглая, с валиками для отжимки белья?) и при этом использовал два градусника – как говорится, на входе и на выходе. А, может быть, Гурману просто и заняться-то было нечем? Кажется, время-то было на развлечения небогатое... Да как сказать! В декабре исполнится 40 лет со дня проведения первой в Челябинске дискотеки, которую он, Гурман, по молодости и замутил. А еще за его плечами десятки (!) просто потрясающих фестивалей юмора. Трудился тогда Альберт Лейбович в закрытом секретном заведении, где сотрудники с шутками-прибаутками попутно занимались разработкой некой оборонной продукции. И к работе, и к юмору здесь относились по-серьезному!

Альберт Гурман

Фотографией Гурман занялся не только в силу природного любопытства. В то время, как женщины с зарплаты покупали себе новые наряды, мама Альберта Лейбовича, Любовь Филаретовна, радовала себя новой фотокамерой. Вот и сынок постепенно пристрастился. Прошли годы. Сейчас в домашней коллекции Гурмана находится более десятка камер. В их числе – «Фотокор -1», фотоаппарат еще довоенного производства. Эта довольно громоздкая штука весит более килограмма. Фотоаппарат сделан на двойном меху – объектив растягивается, как гармошка, так что при случае им можно было и самовар раздувать (шучу, конечно). Резкость наводилась по матовому стеклу задней стенки. После установки резкости, диафрагмы и выдержки, задняя стенка корпуса снималась, и на ее место устанавливалась кассета со стеклянными пластинами 9х12. Долго? Да, зато печатать фотографии можно было прямо с пластин. «Фотокором -1» пользовались фронтовые корреспонденты во время Великой Отечественной войны. Для них, сами понимаете, мобильность имела большое значение.

Вот простенькая широкопленочная камера – «Любитель». Видоискатель на ней делали так называемого шахтного типа – смотреть в него приходилось сверху вниз, изображение было перевернуто, так что отстроить кадр было нелегко. Зато качество снимков было изумительное, это притом, что камера стоила всего-навсего десять рублей. А вот «Искра» – фотоаппарат, названный в честь газеты большевиков. Вспыхнула «Искра» совсем ненадолго, выпускали ее только три года (38 тыс. экз.), так что камера эта довольно редкая...

Снимали в то время все подряд, но пленку, особенно широкую, берегли. Когда Гурман освоился на природе, стал нырять с камерой под воду. (Подводное самодельное ружье, копия «Ягуара», тоже сейчас хранится у Гурмана в коллекции бесполезных вещей). Некоторые снимки оказались историческими – вошли в книжки. По этому поводу Альберт Лейбович не раз мысленно благодарил легендарного фотографа Владимира Белковского, который на занятиях в фотоклубе советовал обязательно подписывать дату съемки на обороте фотографии. Пригодилось! «Раньше снимал я, – рассказывает Гурман, – а сейчас чаще снимают меня!» Вот так неординарные вещи становятся экспонатами музейных и домашних коллекций, а люди – легендами. И слава Богу, что еще при жизни...