Звонарь для Бога: история студента-геолога из Тюмени, научившегося бить в колокола по YouTube

Геолог Саша Лычагин по крутой лестнице легко взбирается на колокольню Знаменского собора: дверь, пролет, пролет, дверь, пролет, пролет, пролет, дверь и вот она — открытая башня высотой с семиэтажный дом. Он звонит по праздникам и службам уже пять лет. Однажды пришел в храм, однажды дали в руки два колокола. Как звонить и когда — не учили, это должно идти из души. Рассказываем, почему молодой человек, занимающийся точной наукой, стал звонарем и зачем ему это нужно.

— Недавно ехал с таксистом, сказал, что работаю звонарем. Он меня отругал, потому что звонарями не работают, а служат. Правильно меня поправил, — говорит Александр. Он сидит (по нашей просьбе) на лавочке перед собором и чувствует себя неудобно: скоро в храме начнется служба, будут идти люди, а тут всё внимание на него — непривычно.

Александр в храм пришел в 2014 году и через год, зимой, попросился на колокольню — старший звонарь доверил ему два маленьких колокола — зазвонных — на пробу. Сейчас молодой человек может играть на 13 колоколах — именно столько их в Знаменском соборе. Музыкальный опыт у Александра есть: пробовал гитару, барабаны, джембе, а вот специального образования нет — все мелодии — импровизация.

— Раньше мне казалось, что вся жизнь — в моих руках и что я хочу, то и ворочу. Оказалось, несмотря на то, что я многое могу, умею, от меня зависит немного вещей. По факту я ничего не решаю. Я искал поддержки и нашел ее в церкви, — делится Александр. Он рассказывает, что вырос в верующей семье и с детства ходил в храм, но в те годы собор не стал важной частью его жизни, это случилось позже. — Только потом пришло понимание, что здесь есть гораздо больше, чем поддержка. Например, любовь.

В храме Александр работает алтарником — помогает священнику во время службы, пономарем, читает тексты, и звонарем на колокольне. Но на самом деле делает гораздо больше, ведь приход и община — это как большая семья.

— Чем надо заниматься, тем и занимаюсь, — признается молодой человек.

YouTube и завитушки

В Тюмени нет звонарской школы, да и по России их немного — в Каменске-Уральском, Москве и Санкт-Петербурге. Александр признается, что в Тюмени все звонари — самоучки: те, у кого больше опыта, передают его молодым.

— Есть определенные технические моменты: как бить, чтобы звук был хорошим, в какие моменты лучше играть медленно, а в какие, наоборот, быстро. Мне передали один звон, я научился его играть. Есть некая мелодия, костяк, канва. Эту канву украшаешь какими-то завитушечками из собственного воображения. Мы никогда не играем одно и то же, — делится звонарь.

На помощь приходит YouTube. Александр слушает хороших звонарей в Сети и пытается повторить — набивает мелодию на коленях, как барабанщик. Он признается, чтобы мелодия была хорошей — нужны координация и чувство ритма. Во многих приходах есть тренажеры — обрезки труб металлических: по ним можно бить и извлекать звук. Александр называет его неблагозвучным, но для тренировки этого более чем достаточно.

— Один мой друг сказал, что мой звон похож на песни «Руки вверх». Не знаю, хорошо это или нет, — улыбается Александр.

Лычагин — студент Тюменского индустриального университета, учится на геолога на последнем курсе. Параллельно парень работает в небольшой конторе — уже три года. Его рано забрали на предприятие. Но и этих занятий ему оказалось мало: Александр преподает в клубе юных геологов.

— Всё время, что я в церкви, возникает вопрос о противоречии науки и религии. Но по факту его нет. Геология соприкасается с духовным.

Старый колокол и музыка «Руки вверх!»

В Знаменском соборе колокольня возвышается над храмом. Но так не во всех тюменских церквях. Например, во Всехсвятской — стоит отдельно. Отличается и количество колоколов в каждом храме — в том, в котором работает Александр, их 13. Большую часть отлили в 2002 году на заводе Пяткова в Каменске-Уральском. И только один — старый. История у него интересная: был отлит в 1907 году на мануфактуре Ивана Гилева, в советские годы был перевезен на Дальний Восток. Колоколу повезло — в переплавку, как многие другие, он не отправился. «Служил» сигнальным колоколом на пограничной заставе. В Тюмень вернулся лишь в 90-е годы.

— Звонари чувствуют то же самое, что и другие музыканты. Но по-хорошему к звону нужно подходить с хорошим состоянием сердца, потому что ты звонишь не для себя, не для того, чтобы показать себя конкретным людям. Для обычного музыканта — это нормально, а для звонаря — нехорошо. Надо понимать, ради чего ты поднялся на колокольню и для чего ты звонишь. Это часть служения Богу, — говорит Александр и замечает, что в церкви много разных способов служить и приносить пользу. — Колокольный звон — одна из форм. Можно петь в хоре, строить храмы, отливать сосуды для служения, писать иконы. Это всё искусство. Но если в иконописи нет служения Богу, то это просто живопись, хоровое пение без служения — вокал. Колокольный звон — как способ рассказать о Боге без слов. Если звонарь так умеет — это круто.

На разных колокольнях получается разный звон, даже если звонит один человек, делится Александр. Невозможно отлить два колокола с абсолютно идентичными звуками. У всех колоколов разная развеска на колокольне.

— Для меня звонить на других колокольнях — радостно, потому что в процессе звона открываешь и узнаешь что-то новое. Даже чисто технические элементы, которые мне не удаются у себя на колокольне, могут появиться и прорезаться на другой.

Больше всех Александру нравится один из колоколов 2002 года отлива.

— Когда ходят крестные ходы — нужно следить, в каком месте у храма находятся люди, и звонить в определенный момент. Летом этот колокол — малый благовестник — нагревается, прижимаюсь щекой и так хорошо становится, — признается звонарь.

На колокольне не принято играть, если на улице выше 25 градусов мороза. Но это правило не распространяется на Рождество и Пасху. Поэтому особым умением Александр называет свой навык звона в варежках.

Александр звонит минут 15. Перед началом говорит: «Ну, поехали». Он стоит на помосте в желтых наушниках и тянет то за одну, то за другую нить. Первые удары — грозные, тягучие, призывающие прийти в храм. Дальше Александр убыстряется: бьет чаще и чаще, добавляет благовестники — здесь слышатся и мелодия, и обрамления, и звуковые украшения. Заканчивает легкими перезвонами тонких колоколов и произносит: «Ну, всё». Всё это время молодой человек напряжен и не отрывает глаз от колоколов.

— А моя игра правда похожа на песни «Руки вверх»? — спрашивает Александр, уже спустившись с колокольни.