Здоровье «Чувствовала себя королевой»: откровенный рассказ 46-летней женщины о жизни с наркоманом и созависимости

«Чувствовала себя королевой»: откровенный рассказ 46-летней женщины о жизни с наркоманом и созависимости

Врачи говорят, что созависимость — такая же болезнь, как алкоголизм и наркомания. И как тогда с ней бороться?

Созависимый родственник ставит под угрозу выздоровление зависимого

В России насчитывается до 1,8 миллиона человек, употребляющих наркотики. Такие цифры приводит международная Комиссия по наркополитике (ECECACD). Еще одна пугающая цифра — количество смертей, связанных с применением запрещенных веществ. По этой причине ежегодно умирают до 10 тысяч россиян. И цифра, по данным Росстата, растет год от года. Мы уже рассказывали, как стремительно наркорынок переместился в IT-сферу и как он сейчас устроен. Сегодня мы поделимся историей о созависимости — оказалось, что это не меньшая проблема, чем сама зависимость. Журналист Кадрия Катцина поговорила с женой наркомана и узнала, почему даже после долгого периода трезвости в семью не приходит спокойствие.

«Выбрала его из миллионов»

Говорить о такой проблеме, как созависимость, так же непросто, как и о самой зависимости. Как правило, люди, столкнувшиеся с алкоголизмом и наркоманией, соглашаются рассказывать об этом только анонимно — из-за стигмы в обществе. Но наша героиня сказала, что не хочет скрываться под чужим именем.

Луизе 46 лет, она росла в семье алкоголиков, вышла замуж за наркомана и алкоголика. Брак был заключен в сознательном возрасте, вместе с мужем они уже пять лет. Луиза говорит, что знала о проблемах мужа, когда выходила за него.

Луизе пришлось выйти на работу, когда ребенку было два месяца

— Он от меня ничего не скрывал. Я выбрала именно этого человека и родила ребенка. Меня никто не заставлял, это был только мой выбор. Родился сын, и мы поженились. Когда ребенку было два месяца, я отдала его в частный сад и пошла на работу. Целый год я работала без выходных. За время, пока муж активно употреблял, я заработала себе кучу разных болезней: диабет второго типа, гипертонию, панкреатит, у меня болит желудок, 10 грыж на позвоночнике. Я считала, что он виноват во всех моих проблемах, но позже, после работы со специалистами, до меня дошло, что это не он виноват, а я. Это не он меня убивает, а я. Именно я считала, что я его спасу, ради меня он всё бросит. И везде я, я, я. Но всё, что могут сделать родные зависимого человека, — принять свое бессилие. Пока он сам не осознает, что пора завязать, никто ему не поможет. Я защищала его и не спросила, нужно ли ему это вообще, — признается Луиза.

Главной ошибкой всех созависимых Луиза считает как раз попытки спасти наркомана или алкоголика. А также жалость к нему.

— Люди стараются помочь, но как? Дают деньги на опохмел, а то он ведь умрет. Сами укорачивают им путь к смерти. Он и так умрет, если останется в этом безумии. Надо научиться говорить «нет». Сейчас я говорю «нет» моему брату, который страдает алкоголизмом, моей маме, мужу, но это не значит, что я их не люблю. Пьяный брат может мне позвонить, и я могу сказать ему, что не буду с ним разговаривать. От этого в меня не полетят камни, между нами не испортятся отношения. Зато я буду спокойнее, — говорит Луиза.

Чувствовала себя королевой


Красноярка рассказывает, что жизнь в созависимости была настоящим адом.

— У меня не было никакого доверия к мужу. Сейчас я отключила все геолокации, два года не беру его телефон в руки. А раньше у меня была мечта стать маленьким человечком, чтобы залезть в его карман и слышать, что он говорит, видеть, с кем он общается и чем занят. Требовала сфотографировать, где он находится и с кем. Сейчас я четко понимаю, что у него есть своя ответственность. Еще не было такого за три года, чтобы он, например, не забрал сына из детского сада. Большая победа — научиться доверять, — убеждена Луиза.

Луиза уже два года не проверяет телефон своего мужа и не контролирует каждый его шаг

Парадоксально, но с началом трезвой жизни мужа Луизе не стало легче.

— Я смотрела на него, он такой счастливый, а я начала ненавидеть его трезвость, стала завидовать ему. Я не могла понять, почему не могу стать счастливой, вот же он, здоровый, у нас нет больше проблем с его зависимостью. Доходило до того, что я кидала на стол ему тесты, чтобы он сделал, и надеялась, что они окажутся положительными, тогда бы я чувствовала себя королевой. Это же очень удобно — жить с человеком, который испытывает чувство вины. Я тоже пошла в группу, потому что поняла: больше так не могу. Теперь я понимаю, что созависимость — такая же болезнь, и мне с ней жить, — говорит женщина.

«Мои страх и стресс не защитят его от наркотиков и алкоголя»

Супруг Луизы живет в трезвости уже три года и говорит, что ничто не заставит его вернуться к употреблению.

— У него стаж употребления — 30 лет. Три года он не употребляет. Но сейчас я четко понимаю, что его дело, а что — мое. Мы научились сразу решать на месте проблемы во взаимоотношениях, мы смогли это пережить. Семья — это работа, это ежедневный труд. Два года назад мы обвенчались в церкви. Самое главное — сейчас я не живу в страхе, что он снова начнет. Я отдаю себе отчет в том, что, если он вернется к прежней жизни, это будет уже на его совести, а мои страх и стресс не защитят его от наркотиков и алкоголя, — подытожила Луиза.

Лечатся параллельно


Специалисты-наркологи, работающие с зависимыми людьми, развернули свой взор на родственников уже давно. Зачастую в семье, где кто-то без меры пьет алкоголь или употребляет наркотики, здоровых нет: родители покрывают своего ребенка и создают ему тепличные условия, позволяющие и дальше употреблять; жены или мужья зависимых жалеют и не разрывают отношения, взваливая на себя обязанности супругов и прикрывая их на работе или перед друзьями; дети алкоголиков или наркоманов подстраиваются под настроение нетрезвых родителей.

По словам заведующей отделением медицинской профилактики Красноярского краевого наркодиспансера Людмилы Харитоновой, созависимость — это диагноз со своими симптомами. И лечить нужно как зависимых, так и созависимых.

Созависимый близкий должен пройти лечение не только ради алкоголика или наркомана, а в первую очередь для себя

— Созависимость — это патологическая форма отношений, вовлеченность в жизнь зависимого. Самый настоящий диагноз. Вместе с зависимым лечение проходит вся его семья. У них свой план: индивидуальная работа с психологами, психотерапевтами, групповые занятия. Их выздоровление — залог успеха пациента с зависимостью от алкоголя или наркотиков, — объясняет врач — психолог-нарколог.

По словам Людмилы Харитоновой, созависимые хотят, чтобы их болеющие родственники исправились и перестали употреблять, но тем не менее им потакают.

— Обычно это как происходит: вот, например, родители дают деньги на дозу, чтобы сын или дочь не шли воровать и не попали в тюрьму. А жена или муж дают своему партнеру похмелиться, «а то ведь помрет», — приводит понятные примеры медик.

Также, по словам врачей, у созависимости, как и у других болезней, есть свои симптомы: психологические, соматические, неврологические. Близкое окружение наркомана или алкоголика копит в себе раздражение, гнев, усталость. Это приводит к ощутимым проблемам со здоровьем.

Семейная болезнь


Мнение доктора разделяет и руководитель частного реабилитационного центра Игорь Гунин. Он считает, что для зависимого человека важно получить социальный удар, чтобы оценить ситуацию, в которой он оказался.

— Зависимость — болезнь семейная. В семье, где есть человек, употребляющий наркотики, или алкоголик, здоровых людей нет. Важно перестать поощрять близкого, находящегося в безумном состоянии. Алкаш уходит в запой, а жена ему верит, что это вот в последний раз, сама, несчастная, тянет всю семью на себе — и финансово, и дети на ней, и муж этот тоже на ней. Это патология — созависимым нужно всё время кого-то спасать, — поясняет Игорь.

Игорь Гунин считает, что сажать на свою шею алкоголика или наркомана — делать хуже всем

По словам руководителя рехаба, созависимого родственника слышно по первым словам на горячей линии.

— Они звонят и говорят: «Нам надо закодироваться». Это как мамы иногда говорят: «Мы покакали». У меня сразу вопрос: «Вы там вдвоем употребляете?» Говорят: «Нет, только он». И сразу второй вопрос: «Почему звонишь ты, а не он сам?» Тут ответ очевиден — я говорю с созависимым родственником, гораздо реже это бывает друг, — продолжает руководитель реабилитации для зависимых.

Что близкие делают не так?


По словам Игоря Гунина, родственники стараются даже не называть проблему.

— Обычно они и себе признаться не могут, что родственник — алкоголик. Говорят: «он заливает за воротник», «прикладывается к бутылке», «выпивает». Поначалу даже стараются отвести не к врачу и не в реабилитационный центр, а к какой-нибудь бабке или шаману. Они верят в какое-то чудо, его обещаниям бросить и затягивают его еще глубже в болезнь. Родные стараются поддержать и делают это неправильно, становясь буфером между алкоголиком и реальностью. А нужно, наоборот, дать ему понять: если он будет пить или употреблять наркотики, он не сможет работать, ему не на что будет жить и, скорее всего, негде. Нужно перестать ему «поддерживать штаны».

В семьях, где есть зависимые, исключают застолья с алкоголем

То, что родственники долго терпят болезнь зависимого, становится роковым фактором. За помощью в среднем приходят через 10–15 лет, иногда помочь уже не то что сложно, а совсем невозможно.

На вопрос, почему люди начинают употреблять вещества, изменяющие сознание (в том числе и алкоголь), Игорь Гунин начинает загибать пальцы:

— Во-первых, бывают генетические предрасположенности. Во-вторых, социальная среда — друзья, семейные праздники, где принято пить и делать это часто. В-третьих, отсутствие понимания эмоций: в детстве запрещают злиться, плакать, человек начинает свои эмоции регулировать алкоголем, он начинает чувствовать облегчение только с ним. Не то чтобы ему было хорошо, а он начинает чувствовать себя так, как обычно себя чувствует человек в норме. В-четвертых, алкоголик или наркоман — это человек с низкой самооценкой, например, его били за двойки или игнорировали в детстве. Факторов очень много, и везде соломы не настелешь.

Как правильно?


И специалисты-наркологии, и сотрудники частных реабилитационных центров сходятся во мнении, что помощь нужна и зависимым, и созависимым. В реабилитационном центре говорят, что решать проблему зависимого только детоксом — еще глубже вгонять его в болезнь.

— Это решает его физиологическую проблему, дает передышку, чтобы начать употреблять с новой силой. Правильно — обратиться за помощью и зависимому, и созависимому. Потому что поведение родных должно измениться, — убежден Игорь Гунин. — Алкоголик или наркоман пошел к врачу решать свои проблемы, в это же время родные идут к психотерапевтам — решать свои.

ПО ТЕМЕ
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY0
Печаль
SAD0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии
5
ТОП 5
Мнение
«Мясо берем только по праздникам и не можем сводить детей в цирк»: многодетная тюменка — о семейном бюджете и тратах
Анонимное мнение
Мнение
«Цены попадали в идеальный шторм». Как ситуация на авторынке России стала зловещей
Анонимное мнение
Мнение
«Крем — как муж: мой вам может не подойти». Тюменский аллерголог — о важности принятия себя
Анонимное мнение
Мнение
Любовницы, проститутки и случайные связи — тюменец откровенно рассказал о своих изменах
Анонимное мнение
Мнение
«Бессмысленное издевательство над собой». Можно ли правильно питаться на 1000 рублей в неделю: эксперимент
Анонимное мнение
Рекомендуем
Объявления