«Утром собиралась, и он мне улыбнулся». Истории тюменцев, портреты которых пронесли в «Бессмертном полку»

После двухлетнего перерыва в Тюмени в очном формате прошел «Бессмертный полк». По подсчетам властей, в нем участвовали 125 тысяч человек. Тюменцы с портретами близких прошлись по городу: в параде или просто по улицам. В этом году вместе с фотографиями ветеранов ВОВ пронесли снимки погибших на СВО солдат. Некоторых похоронили совсем недавно.

Мы поговорили с горожанами: какие истории о войне рассказывали им близкие, чьи портреты они несут?

Юрий Кузьменко пришел вместе с дочерью и сыном. Информацию о прадедах они искали в интернете и архивах. Мужчина вместе с папой даже ездил на могилы родственников в Ржев и Карелию. На поиск ушло несколько лет.

— Иван Кузьменко — брат моего прадеда. Сражался под Ржевом. Награжден орденом Красной Звезды. Там же и погиб в госпитале от ран. А его родной брат, мой прадед, погиб еще в финскую. У дочери портрет прадеда по маминой линии, он пропал без вести под Москвой, — рассказывает Юрий Кузьменко.

С портретом брата пришел Аслан. Арсен Дехконов погиб на спецоперации 21 марта 2025 года.

— Служил в танковых войсках. После срочной службы в армии его призвали на спецоперацию. Про СВО не рассказывал. Запомнилось, что купил туда PlayStation поиграть, — улыбается Аслан. — Машину, где находился брат, подбила «птичка». Больше ничего неизвестно. Он был хороший, веселый, жизнерадостный. Непослушный.

На вопрос «Почему важно было прийти с портретом?», Аслан отвечает: «В честь него. Хотелось, чтобы брат погулял». Вместе с молодым человеком его сёстры — Лейла и Ольга. Они говорят, что после службы Арсен мечтал купить машину. Остальные родственники сегодня поехали на могилу к солдату.

Факия Ющенко с момента основания «Бессмертного полка» ходила с портретом дедушки Дмитрия Ющенко. Он был командиром полка, танкистом. В этом году Факие пришлось распечатать второй портрет: на СВО погиб 35-летний племянник Ильнур Чакбаров.

— Племянник до СВО работал шофером на предприятии. Потом призвали, в армии был сержантом. Умер от потери крови, не могли вытащить из боя. Он был в самой заварушке. О гибели племянника сообщили его друзья, позвонили через три дня, — рассказывает Факия Ющенко. — Почему я пришла? Просто сердце звало. Когда утром собиралась, он мне даже улыбнулся.

У Ильнура осталось двое детей, самому младшему — 7 лет.

В рамочке у Вардгеса Мартиросяна дедушки Вараздат Хачатурян и Генрих Дерцакян. Тюменец пришел вместе с супругой и дочерью.

— Один дед был немногословен. Знаю, что был красноармейцем, с лошадьми прошел до Берлина. Второй дед вспоминал, как на войне пытались поднять настроение — кто-то на гармони играл, рассказывал, как он своих бойцов поднимал, когда был командиром дивизиона по артиллерии. Закончил войну капитаном. Генрих Дерцакян был заслуженный учитель, художник, писатель и директор школы. Они жили в Абхазии, — говорит Вардгес.

Мария Казакова приехала из Шадринска, чтобы пронести в полку портрет дедушки Калины Казакова. С 2018 года женщина участвует в шествии.

— В армии он был ефрейтором. Мы дедушку очень любили. Вспоминается сразу, как он картошку в котелке варил, — улыбается Мария. — После войны работал слесарем и плотником, всё умел руками делать.

Сестры Людмила Репина и Наталья Григорьева стоят с портретами родителей. Валентина и Александр Угрюмовы познакомились на Ямале в госпитале. Мама женщин была медиком.

— Папа ушел на войну в 17 лет, служил в разведке. В 1943 году его ранило, убрали половину ноги. У него была культя, на протезе он ходил на лыжах, занимался охотой и рыбалкой. Говорят, что с войны приходят жесткие люди. Папа, наоборот, был очень добрым, — рассказывают Наталья и Людмила.

На пути к колонне полка мы встретили экс-начальника ГИБДД по Тюменской области Геннадия Лоточкина. Он пришел с портретом дедушки Ивана Северина.

— Наш дед воевал с 1942 по середину 1945 года. Он был живчик, он был работяга! Всегда был лидером: на работе, в компании. Он был командир отделения, и это лидерство после войны у него сохранилось. Ко всему относился с любовью: к растениям, к цветочкам, к людям. Эта воинская нежность у него осталась, — вспоминает Геннадий Лоточкин. — Дед рассказывал, что, когда они пришли в голодные города Польши, которые были освобождены, еду отдавали детям и женщинам.

Владимир Волков пришел в кителе отца: «Я его так представляю», — говорит тюменец. На форме — «За Отвагу», Красной Звезды, Отечественной войны, «За победу над Японией».

— Папу из курсантской роты отправили под Ржев. Он был ранен, потом выздоровел и до конца воевал. После окончания западной войны их отправили на фронт с Японией. До 1946 года был в Порт-Артуре помощником коменданта. Когда демобилизовался, служил во внутренних войсках в Тюмени и на Севере, — вспоминает Владимир. — Я всегда гордился отцом. Он ушел в 1993 году.

Сегодня в режиме онлайн рассказываем и показываем, что происходит в праздничной Тюмени.

В прошлом году мы ездили к ветеранам и поговорили с ними — почитайте истории.