«Спрашивали: страшно тебе? Он молчит». Репортаж из тюменского поселка, где прощались с 23-летним мобилизованным

С самого утра на улице моросит противный дождь. Даже на детской площадке во дворе, окруженном бежево-бордовыми пятиэтажками, нет ни души. Две девочки лет 11–12 с виду под розовым зонтом с любопытством смотрят в сторону соседнего дома и перешептываются. За спинами десятков людей им практически ничего не видно. О том, что происходит, можно догадаться только по скорбной музыке, играющей из большой переносной колонки, обернутой в черный пакет. Посреди пятачка возле подъезда стоит закрытый гроб, обитый красно-черной тканью, а сверху — зеленая, промокшая под дождем фуражка и охапка гвоздик. Через пару месяцев, 10 октября, Андрею Локоткину должно было исполниться 24. Примерно в это же время он планировал приехать во второй отпуск. Здесь в Богандинке его ждали мама, девушка и родня. Сегодня они прощаются с Андреем в последний раз.

— Он сказал: «Я служил, я обязан служить. Я давал присягу, я обязан». Я говорю: «Ты наша гордость». Вообще у него характер такой… хороший был, — говорит женщина с черным платком на голове.

— Мужской, — быстро добавляет другая.

— Спрашивали: страшно тебе? Он молчит. Никогда нам не говорил, что там и как, чтобы не переживали.

Двери квартиры Локоткиных открыты настежь. С самого утра все ждут, когда привезут гроб и начнется панихида. Тусклый свет, пробивающийся сквозь гипюровый тюль, еле дотягивается до другого края комнаты. Вся она погружена в полумрак. Единственное светлое пятно — стол, который стоит прямо возле окна. На нём фото Андрея в армии, рюмка водки с куском серого хлеба, свеча и иконы.

Повестку по мобилизации Андрею принесли вечером 23 октября. Неделю спустя, 28 числа, президент объявил об окончании частичной мобилизации.

— В последний вагон, можно сказать [попал]. Вот как если бы сегодня забрали, а завтра Путин объявил, что закончили мобилизацию. Вот и всё, — говорит родственница Андрея.

Когда парню принесли повестку, он не стал скрываться. Собрал вещи и на два месяца вместе с другими мобилизованными уехал в «Снежинку», а оттуда на Украину. На связь с близкими из зоны боевых действий Андрей выходил регулярно. Он не особенно любил рассказывать, что с ним происходит, чаще всего интересовался, как дела у родных, как мама.

Андрей в принципе не любил много рассказывать о себе, своих переживаниях. Семья говорит, что он был «тихим и скрытным мальчиком», мало чего рассказывал о том, что происходило в школе или колледже, чтобы не расстраивать и не беспокоить маму. Андрей рос без отца — он отказался от мальчика. Марина одна вырастила сына, своего единственного ребенка.

— Спокойный, такой же как я, — рассказывает Марина. — Где-то если что — скрывал. Что поругался с кем-то, например. Но я всё равно всё узнавала. Всегда говорила: никогда не лезь первый. Воспитала его нормальным мальчиком.

Андрей мало чем отличался от простых парней: увлекался спортом, не был отличником в школе, но и ругать его было особенно не за что. После 9-го класса отучился в колледже и устроился работать оператором на «СтальМост».

Буквально за пару месяцев до того, как ему принесли повестку, Андрей начал встречаться с девушкой.

— Какие планы у него были? Да как и у всех пацанов, — говорит родственник Андрея. — Купить квартиру, завести семью, просто жить.

Последний раз близкие виделись с Андреем во время его первого отпуска в мае. Все с улыбкой вспоминают, как встречали его.

— Мы в мае еще на возложение венков ходили, — вспоминает родственница парня. — Фотографии и видео со «СтальМоста» выложили вот. Потом маленько побыл здесь, и 14 мая отправка была, всё, улетел. Когда весточку пошлет — все рады, и слава Богу. Спрашивал всегда: всё хорошо у вас?

Совсем скоро Андрей должен был приехать во второй отпуск, все с нетерпением ждали этого момента. Он собирался прилететь вместе со своим сослуживцем. Именно он первым рассказал семье о том, что случилось с их близким во время очередного задания. 17 августа.

— На мине подорвались. Нам так сказали, что в машине погибли четыре человека, 11 в очень тяжелом состоянии были.

— Те, кто в кабине сидел, сразу погибли. Такой взрыв был, — рассказывают близкие.

Семья до последнего отказывалась верить, что слова сослуживца про гибель Андрея — правда. Не верили до тех пор, пока военком лично не вручил извещение.

На похоронах Андрея местный военком тоже был. Вместе с ним и представители администрации. Среди десятков людей, которые пришли проститься с мобилизованным, большинство молодых. Ни девушки, ни парни не сдерживали слез. Кто-то с потупленным взглядом смотрел на крышку намокающего от мороси гроба.

Где-то позади себя слышу тихий обрывок разговора и фразу: «Почему он?» Этим же вопросом задавались и близкие Андрея.

— Они без разбора всех пихали. Вон я видел, [когда] прощались, — негодует дедушка Андрея. — Лесенка: от мужика до парня. Только родился, только начинал ходить — сразу же забирали. Просто зачем вот так? А эти ребята с Луганска? Где они? Они ж вроде родину свою должны защищать, если так разобраться. Ладно, че об этом говорить, нам это не дано знать.

Ранее мы рассказывали о прощании с первым казаком, погибшим на Украине. Андрей Зайцев ушел на спецоперацию в октябре, у него остались жена и две дочери. Также прочитайте историю офицера ТВВИКУ, останки которого несколько месяцев ищет его 19-летняя вдова.