Продавали окурки, чтобы заработать, или отдыхали на Майорке. Истории тюменцев, переживших дефолт

Американские корпорации прогнозируют России дефолт. На фоне всего происходящего всё больше тюменцев начали беспокоиться о том, что может повториться крах российской экономики 98-го. Взрослые и пожилые люди вспоминают тот год с ужасом, а вот молодежь знает о дефолте по большей части из рассказов родственников. Мы решили собрать истории тюменцев о том, как они переживали 1998 год.

— В 1998 году мы жили в Сургуте. В семье нас было двое детей — я и брат. Мама воспитывала нас одна, при этом у нее было три работы. Крепились как могли. Сначала в магазинах вообще не было выбора. Заходишь, а там целый стеллаж забит одинаковым соком, конфетами соевыми, которые есть невозможно было. Люди товары раскупали моментально, из-за колбасы дрались. А потом постепенно стало появляться всё, люди от неграмотности и незнания начали набирать продукты. Помню, мать купила ящик тушенки, а оказалось, что это кошачья еда. Мы ж на английском не понимали ничего. И вот получается, полки были забитые уже, а денег-то нет. Я тогда работала в торговле, зарплату не платили толком, поэтому в наглую брала из кассы и говорила, что это в счет зарплаты. Кто как мог, так и выкручивался. Мама работала продавцом или на складах, бывало так, что зарплату по 10 месяцев не платили. Вместо этого давали яблоки, газировку, водку даже. Ее потом легко было продать, буквально разлеталась. Жалко было тех, кому зарплату платили хрусталем или фарфором. Люди эти бедные потом стояли на перроне, продавали эти сервизы, которые никому и не нужны были. Люди выкручивались как могли, помню даже, продавали бычки от сигарет, чтобы подзаработать. Тогда сразу было видно, кто хорошо живет, и люди вообще старались не показывать, что у них достаток в семье.

— Когда случился дефолт, мы жили с мужем в Забайкалье, в военном гарнизоне. Муж служил, я работала в КЭЧ (квартирно-эксплуатационная часть. — Прим. ред.). Доход был выше среднего, потому что, помимо основной работы, я еще занималась торговлей. Ездила в Китай, закупала там вещи и продавала на их рынке, наняла специально для этого продавца. Почти каждые три недели бывала в Маньчжурии. Расстояние всего было 120 километров. За счет таких поездок, помимо сухпайка, который выдавали мужу на работе, у нас дома почти всегда были фрукты, хорошие вещи и обувь. Везла с Китая всё, даже какие-то мелочи для дома. На питании хоть и не экономили, но во многом ограничивали себя. Не покупали сладкое, никто не курил и не пил. Соответственно, и расходов меньше было. Все накопленные деньги обменивали на доллары через знакомых в Чите. Потому что в нашем гарнизоне такой возможности не было. Когда случился дефолт, были накопления в долларах. К 2000 году курс вырос, а цены на недвижимость — нет. Так и вышло, что после того, как доллары продали, получилось купить первую собственную квартиру.

— На нас дефолт не отразился, я даже, если честно, и не помню то время так ярко. Мы никогда не копили деньги, поэтому, когда всё произошло, терять было нечего. Обычно всегда откладывали и ездили в отпуск за границу. В 98-м вот летали на Майорку. Муж работал в федеральном казначействе, а я — рядовым бухгалтером на предприятии. Сказать о том, какой именно был достаток, даже не могу. У нас было всё, что нужно: квартира, машина, дача. Но нельзя сказать, что мы шиковали. Обычный средний класс. И среди наших знакомых я тоже не помню тех, кто пострадал бы от этого. До дефолта мы успели выучить сына в Англии, поэтому после было уже не так напряженно. Кто-то рассказывает, что у них были большие счета и после дефолта всё потеряли. У нас лишних средств не было: что заработаем — тратим. Потому и терять нечего было.

Последние дни ряд американских корпораций заявляет о том, что России грозит дефолт. Morgan Stanley & Co прогнозирует, что это может произойти 15 апреля, Fitch присвоил России суверенный рейтинг С — «дефолт неизбежен», а Moodyʼs понизили суверенный рейтинг России до «преддефолтного». У многих тюменцев возникают опасения, что могут повториться события 1998 года. Можно ли сравнивать ситуации, мы разбирались с экспертами.