«Дочка врет». Тюменка защищает мужа, которого посадили за демонстрацию половых органов падчерице

В редакцию 72.RU обратилась жительница Тюменской области, которая считает, что ее второго мужа незаконно отправили в колонию. Виной всему якобы стала своенравность старшей дочери от первого брака — девочка утверждает, что отчим показывал ей свой половой орган. Мать сочла такие разговоры продолжением провокаций, которые, по её словам, случались в семье и раньше. Школьница несколько раз говорила, что отчим бьет её, ругает и так же обращается с младшей сестрой. Но после всех разговоров и разбирательств девочка сознавалась во лжи, да и другая дочка никогда не подтверждала эти слова.

Мы публикуем краткий пересказ истории, произошедшей в семье тюменки. Все имена и даты изменены для безопасности детей и в соответствии с действующим законодательством.

Предыстория

Развод выдался тяжелым не только для Алены и её уже бывшего мужа Богдана, но и для их детей — старшей Марии и младшей Насти. После развода женщина начала устраивать личную жизнь и встретила Владимира, сотрудника силовых структур. Новоиспеченная семья взяла ипотеку и переехала в новую квартиру с дочерьми Алены от первого брака. Через некоторое время Владимир по выслуге лет ушел с работы, после чего у него начались проблемы с алкоголем: он начал выпивать в свободное от новой работы время. Алена, чтобы вразумить мужа, несколько раз отправляла его в наркологию «прокапаться».

Параллельно приходилось решать проблемы со старшей дочерью-школьницей.

— У нас неоднократно возникали ситуации, когда она оговаривала и меня, и мужа, и свою сестру, и других людей, — рассказывает Алена. — Как-то раз, Маша тогда училась в средней школе, она позвонила мне и сообщила, что написала докладную на учительницу по иностранному языку. Привела с собой пять одноклассниц, которые подтвердили, что учитель ударила её. Дети стояли на своем, и мы, родители, думали: ну как же они вшестером могут врать. А потом у одной глаза забегали, потом у второй. Они сказали, что это неправда, их моя дочь подговорила так сделать. Учительница потребовала у Маши дневник за то, что та не выполнила домашнее задание. Маша сказала, что подумала, мол, если скажет, что учительница ее ударила, то ту уволят.

Такие ситуации происходили и с бабушкой (мамой Алены), которую Маша называла пьяной. Также девочка, по словам матери, говорила, что отчим давал ей подзатыльники и обзывал. Но Алена уверена, что Владимир максимум как мог обозвать девочку — это дура, овца.

Напряжение в отношения вносил и бывший муж Богдан со своими родителями.

— В последнее время я старалась не отпускать к ним в гости Машу и Настю, — вспоминает Алена. — Они погостят, возвращаются, и выясняется, что в их мобильных больше нет телефона отчима. Он им звонит после школы, чтобы спросить, почему задерживаются, а Маша не берет трубку, потому что не отвечает на незнакомые номера. Потом выясняется, что бабушка (мать первого мужа Богдана. — Прим. ред.) сказала, чтобы Маша удалила номер отчима, потому что он им не папа, папа у них один (имеется в виду Богдан, родной отец. — Прим. ред.).

По словам матери, в 2014 году Марию неоднократно ловили на том, что она приставала к младшей сестре — трогала её руками и просила, чтобы та трогала её в ответ. Поэтому девочкам купили два кресла, а диван, на котором они спали вместе, убрали. Потом кресла сдвинули вместе и положили на них матрас.

Исчерпанный инцидент

События, легшие в основу уголовного дела, произошли за два года до обращения в правоохранительные органы — весной 2014 года. Тогда Маше было 10 лет, а Насте — восемь.

— Я была на работе, мне позвонила дочь и сказала, что муж провел с ней беседу по поводу полового воспитания. У нее в школе был конфликт с девочками, её дразнили лесбиянкой. Сказала, что он с ней разговаривал и что-то показал. Я пошла выяснять к нему, он сказал, что разговаривал, потому что «ну сколько можно». Они с девочками хвастались, что сами себя так называют (лесбиянками. — Прим. ред.) и поэтому их так начали дразнить другие дети. Я стала задавать мужу конкретные вопросы: что он показал Маше. Предположила самое кошмарное. Он сказал, что ничего не показывал. На этом разговор закончился, я ушла на работу, вечером пришла, снова стала с ним говорить об этом. Он мне ответил: «Думай, что хочешь. Хочешь думать, что я показал, значит показал», — всё. На этом разговор у нас был исчерпан, и тема больше никогда не поднималась.

Алена оговорилась. «Никогда» продлилось порядка двух лет. До осени 2016 года.

Заявление в СКР

О ситуации с показыванием полового члена во второй раз заговорили в ноябре 2016 года. Об инциденте узнал Богдан, отец Маши, и его родители, которым девочка сама всё рассказала.

— Я училась в колледже и на выходные отправила детей к бабушке. У нас начались зачеты, и мне нужно было готовиться, — вспоминает Алена. — На следующий день мне позвонил бывший муж и сказал, что они сейчас к нам приедут, чтобы поговорить. По их словам, Маша сказала Насте, а та бабушке, что Владимир (отчим девочек. — Прим. ред.) в 2014 году якобы показывал ей половой член, трогал ее руками и чуть ли не изнасиловал. Через четыре дня после этого разговора к нам пришли полицейские. (После этого визита Богдан забрал к себе домой старшую дочь, а младшую оставил. — Прим. ред.). Володю арестовали. Мы с дочкой поехали в Следственный комитет, где нас допрашивали до 11 часов вечера. Потом вернулись домой, у нас в квартире был обыск. Изъяли мобильный телефон мужа. Потом выписали направление на судмедэкспертизу. Сначала потерпевших было двое: младшая и старшая дочери, потому что бывший муж Богдан написал заявление о совершении преступления в отношении обеих детей. После полуночи мы поехали на экспертизу в Патрушево, сделали, сказали, что там ничего не нарушено, всё в порядке, дети не были изнасилованы. В это время мой муж находился в отделе полиции, обвинения ему предъявили только после того, как доктор с экспертизы отзвонилась в Следственный комитет и сказала, что изнасилования не было. После полуночи ему предъявили обвинения в том, что он потрогал и показал половой член.

Сначала Маша говорила, что Владимир приставал к ним с сестрой рано утром, когда они еще спали. А потом, еще раз, уже к ней одной, когда дома больше никого не было. Но младшая Настя её версию не поддержала.

— Маша рассказывала, что Владимир подошел к ней, хватал ее, трогал. С ее слов, это было в один день, но у нее то утро, то день, то вечер. А я помню, что она мне звонила в обед. А что его остановило, если он тянул ее за руки к возбужденному половому члену? — размышляет Алена.

Допросы

В основу уголовного дела, по словам Алены, легли ее первые показания, которые она дала в СКР.

— Я смутно помню первый допрос. Несколько раз писала жалобы на следствие, но получила ответ, что я оказываю давление на следствие. Как такового допроса не было: следователь задает вопрос, а я отвечаю. Следователь сидел за компьютером, я сидела за столом, рядом со мной сидела психолог, которая гладила меня по руке и говорила «бедная ваша девочка, да вы посмотрите в ее глаза, как она переживает, это же всё правда, сколько времени она это всё в себе хранила, таила, боялась кому-либо рассказать, в том числе и вам». Я как мать поверила ребенку и психологу. В дальнейшем, когда следователь выступила с ходатайством о прекращении дела в части обвинения в том, что он трогал руками под бельем, то я задала вопрос психологу: «Как так? Вы мне лично говорили, что велась работа, вы выясняли и были уверены, что всё это правда». Она мне ответила, что каждый имеет право на ошибку и девочка была убедительна в своем поведении.

В суде Алена заявила, что на нее оказывали давление во время допроса. Также она обозначила, что следователь не дословно записал её ответы.

— Я говорила с одним смыслом, а следователь, как выяснилось в дальнейшем, там слово опустила, там запятую поставила и смысл слов совсем поменялся.

Сейчас мать со старшей дочерью практически не общаются.

Владимира осудили — ему дали восемь лет колонии строгого режима. Он уже подал кассационную жалобу на решение.

Что говорят психологи

Насилие над детьми — тема сложная и закрытая. Это самый большой кошмар для любого родителя. Мы расспросили психолога центра «Семья» Диану Мавлютову о том, какие дети чаще становятся жертвами, насколько страшны последствия и могут ли дети соврать о таком.

— Со скольки лет дети воспринимают и понимают, что от них хочет «дядя»?

— Обычно жертвами сексуального отношения являются дети младше 12 лет. Взрослые преступники пользуются тем, что в этом возрасте ребенок еще не понимает происходящего, его легче запугать, склонить к тому, чтобы он никому не говорил о произошедшем. Также взрослый, совершивший насилие, надеется, что в этом возрасте ребенок еще не сможет словами описать произошедшее. Поскольку фантазии ребенка зачастую смешаны с реальностью, то, вероятно, его рассказу не поверят, даже если он что-то об этом и расскажет.

— Насколько страшны такие травмы для ребенка?

— Последствия психологической травмы невозможно предсказать, поскольку это зависит от целого ряда факторов, связанных с индивидуальными особенностями человеческого организма и личностных особенностей. Многие реакции зависят от возраста ребенка. У детей до трех лет отмечаются страх, смешанные чувства, агрессия, потеря аппетита. У дошколят появляется тревога, боязливость, чувство вины и стыда, смешанность чувств, отвращение, чувство беспомощности. У младших школьников наблюдаются неопределенность в семейных ролях, двойственное отношение к взрослым людям, страх, стыд, отвращение, недоверие ко всему миру. У младших подростков добавляются депрессия, чувственная опустошенность (нет никаких ощущений и чувств). Для старших подростков характерны проявления отвращения, стыда, чувства вины, двойственность чувств в отношении взрослых, девиантное поведение и ощущение ненужности.

— Как родителям реагировать на такое сообщение от ребенка?

— Если родители узнали, что их ребенок стал жертвой насилия, то это травма в первую очередь для родителей. И им необходимо с этим смириться. Обычно родители начинают паниковать, и жизнь семьи меняется настолько, что ребенок получает большую травму от последствий, нежели от самой трагедии. Нельзя советовать ребенку забыть всё и жить так, как будто ничего не было, потому что последствия такого травматического события, как сексуальное насилие, таковы, что навязчивые воспоминания и мысли о пережитом вызывают тревогу, беспокойство, неуверенность в будущем. Лучше обратиться к психологу, имеющему опыт работы с детьми, подвергшимися насилию. Если ребенок рассказал вам о насилии в отношении него, то нужно немедленно обратиться в правоохранительные органы.

— Могут ли дети соврать, нафантазировать что-то такое?

— Ребенок может фантазировать с целью получения личной выгоды или находясь под влиянием других взрослых. В любом случае ребенок нуждается в психологической помощи, так как должны быть причины для возникновения подобных фантазий или для того, чтобы ребенок решился на обман.