Рушан Хвесюк, председатель правления ОАО «Альфа-Банк»: «Мы – структура большая, но решения принимаем очень быстро»

На сегодняшний день в структуре Альфа-Банка работают 16 тысяч человек. Управлять это махиной акционеры в 2002 году поручили Рушану Хвесюку, который проработал здесь 17 лет, начав с небольших должностей и дослужившись до председателя правления. В июне Рушан Федорович посетил Тюмень в рамках визита руководства банка с целью встретиться с коллективом местного филиала.

В ходе нашего общения глава Альфа-Банка ответил на вопросы не только о развитии банковского бизнеса, преодолении последствий кризиса и внедрении инноваций, но также ответил на неудобные вопросы о якобы возникшем конфликте с Роспотребнадзором и своем отношении к дополнениям в договорах мелким шрифтом.

– Как оцениваете состояние российской экономики и как оно влияет на банковский сектор?

– Мы не сильно расходимся с нашим правительством в прогнозах относительно того, где мы находимся. И болевые точки, которые были обозначены еще в период кризиса, особо не поменялись. Рост экономики наблюдается на уровне четырех процентов, на ближайшие три года мы видим этот показатель в пределах трех–пяти процентов. Что касается банковского сектора, то мы предполагаем умеренно-консервативный рост в корпоративном кредитовании и чуть более агрессивный рост в розничном кредитовании. Если не произойдут еще какие-нибудь глобальные стрессы, которые могут повлиять на психологию клиентов.

Есть ощущение, что мы уже достигли дна, теперь начнем подниматься. Таких приростов, как до кризиса, – по 50 процентов и больше – в экономике уже не предвидится. Конкурентная среда в банковском секторе серьезных изменений не претерпит. С другой стороны, еще один тренд, который будет прослеживаться, – мелкие банки будут «поджиматься». Это результат требований и по капиталу, и по уровню сервиса. То есть число банков продолжит сокращаться. Но после кризисов консолидация банков происходит всегда.

Насколько я знаю, и в ЦБ придерживаются мнения, что лучше двигаться умеренными темпами. Это предполагает отбор качественного заемщика. Создавать проблемы, наращивая «плохие» кредиты в портфелях, никому не хотелось бы.

Рушан Хвесюк, член совета директоров, председатель правления ОАО «Альфа-Банк». В Альфа-Банке с 1994 года. В 1995–2002 годах – начальник юридического управления. C 2002 года является председателем правления банка, с 2006 – членом совета директоров.

До перехода в банк в 1991–1994 годах работал в юридической фирме Legist, в 1991 году – в Министерстве юстиции СССР, в 1989–1991 годах – в Управлении юстиции Московской области, 1986–1987 годах – в Военном трибунале.

Окончил Московскую государственную юридическую академию в 1994 году. С 2004 года – член Совета Ассоциации российских банков, член консультативного совета Ассоциации региональных банков России (ассоциации «Россия»). С 2002 года – член координационного совета Российского союза юристов.– Последствия кризиса преодолены? И будет ли очередная волна, которую уже неоднократно прогнозировали эксперты?

– Когда меня порой спрашивают мои товарищи относительно прогнозов по курсу ставок, я им отвечаю: «Идите к цыганам, у них вероятность угадать намного выше». Если серьезно, то невозможно категорично ответить. Симптомы для второй волны есть. Сойдутся ли карты так, что это все-таки произойдет? Не знаю. Чтобы хворь не наступила заново, рецепт один – работать надо не с симптомами, а с причинами. По состоянию российской экономики повторюсь: то дно, которое «искали», его, похоже, нашли. Есть ли второе дно, не могу сказать. Все, что можно сказать по этому поводу, – на данный момент наблюдается устойчивый рост.

Как говорится, кризис наступает всегда чуть позже, чем ты его прогнозируешь, и чуть раньше, чем ты его ждешь. Смотря что кризисом называть. Обычно кризис – это если вчера и позавчера так, а сегодня уже не так. А когда и вчера, и позавчера не так, то это не кризис уже, это жизнь. Если посмотреть на Россию с макроэкономической точки зрения, товары, которые мы экспортируем, стоят дорого, и вряд ли они подешевеют. Валютные резервы практически восстановлены в докризисном объеме, и опыт показал, что используются они более-менее грамотно. Если оценивать процессы в мире, то в США в августе должны решить, увеличивают ли они объемы внешнего долга или объявляют технический дефолт, чего хотят тамошние республиканцы. Во втором случае встряска для экономики будет серьезная. Все взаимосвязано. И реально прогнозировать что-то очень сложно.

– Какие задачи из поставленных на 2011 год руководством банка успешно решаются?

– Задача была не в ущерб качеству добиться роста выше рыночных показателей. На сегодняшний день мы этого добились. Год начался (Стучит по дереву и плюет через плечо.) хорошо.

– В топ-менеджменте Альфа-Банка много ярких личностей. Ведете специальный отбор?

– Я вообще убежден, что банковский бизнес – он, прежде всего, менеджерский. На самом деле в любом банке делают ставку на личности. Что-либо продвигают всегда люди. Хотя в банке многое построено на процессах, в этой работе все равно очень много человеческого: создание продукта, поиск новой ниши и так далее. Люди, которые могут создать хорошие команды и правильно их мотивировать, всегда будут добиваться успеха. Это командная игра, поэтому у нас в структуре работает много профессионалов, а не так, что один профессионал, а все остальные – подмастерья. Добавлю, что у нас в топ-менеджменте большинство выросло в системе Альфа-Банка. Мы большое значение придаем обучению и продвижению сотрудников. У нас хорошо отстроенная модель карьерного роста. Хотя, конечно, к нам приходят люди и из других структур и из других отраслей. Схема проста: сильные люди – сильный банк. Ничего другого не придумаешь.

– На сегодня потребителя уже можно назвать избалованным. Иногда еще говорят: нет сервиса – нет бизнеса. Как вы оцените уровень обслуживания в вашем банке?

– Мы это называем клиентскими впечатлениями. По уровню сервиса, согласно независимым оценкам, мы уже третий год держим лидерство, это, безусловно, одно из конкурентных преимуществ. Сами можете зайти в разные отделения и сравнить.

– Ваш коллега из Сбербанка Герман Греф спрогнозировал, что с осени ставки по кредитам будут расти. Вы согласны с этим мнением?

– Наш внутренний прогноз был таков, что ставки по кредитам должны были начать поворачиваться в сторону роста в июле–августе 2010 года. Но в силу избыточности ликвидности и числа качественных заемщиков процесс затянулся. По поводу того, что сейчас происходит, мы с Германом Оскаровичем абсолютно согласны. Объем ликвидности начинает с рынка уходить, отток капитала в первом квартале этого года бил рекорды. Поэтому тренд на разворот в части ставок подтвердится. Понятно, что по качеству клиентов и по уровню рисков показатели будут разными, но разворот точно будет. Подтверждением тому служит и реакция Центробанка, который повышает ставки по депозитам, не исключаю, что и по ставке рефинансирования они могут какие-то решения принять. Темпы кредитования, скорее всего, снизятся. Но в любом случае темпы прироста объема кредитной массы будут выше уровня инфляции.

– Как повлиял на состояние сектора уход с розничного рынка иностранных игроков?

– Надо понять, что после кризиса мир стал другим. Те из иностранных банков, кто давно обосновался на российском рынке, остаются. Те же, кто только попробовал, не просчитал риски, не разобрался в ситуации, – выбывают. Этот тренд сохранится. Потому что невозможно разбрасывать ресурсы во все концы. В чем проблема больших корпораций: когда приоритетов слишком много, считай, что их нет. Второй момент, и это мое глубокое убеждение: при всем при том, что банковский бизнес выглядит интернациональным, он на самом деле все-таки глубоко национален. Не везде получается со своим уставом, нужно иметь определенную степень гибкости, чтобы принимать чужие правила. Ментальность везде разная. Мы на своем опыте это видим, когда не можем установить свои правила, воспроизвести в полном объеме свой продукт, например, в Белоруссии, Украине, Казахстане, где представлен наш холдинг.

– Альфа-Банк с прошлого года активно приступил к обслуживанию малого и среднего бизнеса. Каковы первые результаты и не пропал ли интерес к этому сектору?

– Да, мы активизировали данное направление. И могу сказать, что были приятно удивлены объемом данного бизнеса и темпами его прироста. У нас в стране средний показатель открытия новых счетов по данному сегменту – порядка полутора тысяч в месяц. Мы пока не концентрируемся конкретно на кредитовании этого сектора, потому что это в большей степени транзакционный бизнес. Но к концу года «отпилотируем» свой проект по кредитованию малого и среднего бизнеса и со следующего года в полной мере обратимся и к кредитному «рычагу». Пока же большинство клиентов пользуются продуктами по расчетному обслуживанию. И темпы роста здесь потрясающие. Мы уже приобрели порядка 30 тысяч таких клиентов. Так что интерес не только не пропал, но мы всеми способами собираемся развивать это направление и дальше.

– Министерство финансов выдвинуло предложение страховать вклады не на сто процентов якобы в воспитательных целях, чтобы население шло в «правильные» банки, где адекватный процент ставок. Что банковское сообщество думает по этому поводу?

- Можно с разных сторон смотреть на эту ситуацию. Например, задаться вопросом, когда же наконец у нас будут безотзывные вклады. Почему-то считается, что банки хотят всех обмануть. Что касается страхования полной суммы вклада: бывает так, что какой-то из банков задирает ставки, люди набирают большие объемы пассивов. И нам, профессионалам, видно, что если банк занят в определенном сегменте кредитования, у него сохраняется хорошая маржа, то он управляет риском, и его действия понятны: он дорого берет, дорого размещает. Но иногда мы наблюдаем игроков, которые непонятно вообще чем занимаются, в итоге все остальные банки должны отвечать за их деятельность.

Заставит ли мера Минфина задуматься? Какую-то часть вкладчиков, наверное, заставит. Но не всех. Мне кажется, в этом отношении более активную позицию должен занимать Центробанк. Это может касаться не прямого регулирования ставок, а вполне может применяться модель, не несущая рисков для агентства по страхованию вкладов. Ну и «воспитывать» людей, покупающих банковские продукты, тоже надо. Но пока я не могу сказать, что этот вопрос активно обсуждается в банковском сообществе. Он не является дискуссионным на сегодняшний день, абсолютное большинство вкладов сейчас обеспечено гарантией.

– Каков уровень проникновения банковских продуктов на сегодняшний день?

– Достаточно низкий. Эта цифра у нас в банке, несмотря на то, что мы позиционируемся как банк с широким охватом и продвинутой аудиторией, равняется двум. По Европе этот показатель равняется четырем–шести. Стремимся, конечно, чтобы уровень проникновения увеличивался, чтобы человек работал с банком по массе сервисов.

– Чем закончилась недавняя история с Роспотребнадзором, который якобы в лице его главы Геннадия Онищенко требовал отстранения вас от руководства банком, как было сказано, за нарушение прав заемщиков (как сообщали федеральные СМИ, недовольство ведомства вызвало то, что банк обязывал клиентов ехать в Москву для разбирательств по кредитному договору – Прим. авт.)?

– Я не буду давать юридическую справку, она довольно большая. Но формально дело, на основании которого мне были предъявлены претензии, прекращено за отсутствием состава административного правонарушения. Если вы видели комментарии господина Онищенко, то на самом деле с его стороны к банку никаких претензий не было, как и ко мне персонально. Что касается сути вопроса – на самом деле это давняя дискуссия, которую мы сейчас вывели на уровень Центрального банка и Ассоциации Российских банков. Также мы будем поднимать этот вопрос в Верховном и Высшем арбитражном судах, точнее не мы, а уже ассоциация.

Дискуссионность заключается в том, что даже у Высшего арбитражного и Верховного судов были разногласия в вопросе, где должны рассматриваться подобные дела между банками и заемщиками. И банки всегда в таких ситуациях под раздачу попадали. Мы же придерживались и придерживаемся простого мнения: если претензии к нам, то дело должно рассматриваться на нашей территории, если у нас претензии – то мы уже давно согласились, что рассматривается вопрос по месту жительства заемщика. Все это утрясалось годами. Банк, конечно, структура мобильная. Но если завтра появится иск на территории, где у меня даже юристов нет, то непонятно, чем это может закончиться. Так что вопрос рассматривается на самом высшем уровне. И я думаю, о чем-то мы уже наконец договоримся, чтобы не трепать друг другу нервы.

Характерно, что процессов 40 у нас сейчас идет не с заемщиками, а с различными ведомствами, которые так или иначе интерпретируют наши нормативные документы.

– Сейчас юридические лица регулярно выигрывают суды у банков по поводу незаконности взыскания комиссий банками. Что больно бьет по репутации банков. Неужели взимание комиссии по кредитам и услугам – настолько серьезная статья дохода банка? Как Альфа-Банк сейчас себя ведет в этом плане?

– Мы уже давно мелкими шрифтами и разными цветами в договорах ничего не пишем. У нас принято выстраивать честные отношения с клиентами и сотрудниками. У нас все прозрачно и открыто. Если мы предлагаем пакетную услугу, например, для предприятий малого бизнеса, там все четко и явно прописано, за что и сколько клиент платит. Понятно, что любая услуга должна быть оплачена. Но если вам говорят, что услуга бесплатная, а потом за каждый перевод с вас снимают деньги, это настораживает. У нас такого нет. Все построено на простых человеческих вещах: маленькая ложь рождает большое недоверие. Если один раз ты был несправедлив с человеком, в следующий раз он с тобой иметь дело не будет. Очевидно, что нам это невыгодно. Всегда лучше договариваться на берегу. Прирост клиентской базы, я думаю, свидетельствует, что мы своих клиентов не обманываем.

– Встречи с коллективами региональных филиалов правление банка проводит регулярно. Насколько вы являетесь доступным для рядовых сотрудников? И какое значение придается в Альфа-Банке развитию корпоративной культуры?

- Бесспорно, наша внутренняя культура предполагает доступность топ-менеджмента и очень оперативное перемещение информации. У нас есть специально выделенные ресурсы, вроде банка идей, например, где любой сотрудник может выдвинуть свои предложения по работе и качеству. Причем авторы лучших идей поощряются материально. Иными словами, мы – структура очень большая, но решения принимаем очень быстро. Мобильность в принятии решений – это наше конкурентное преимущество.

Если говорить о доступности, то всеми нашими электронными адресами может воспользоваться любой сотрудник, в том числе анонимно. Можно написать письмо и акционерам. Мне важно слышать обратную связь. Если сотрудники пребывают в соучастии в общем деле, понимают, к какой цели все мы движемся, то работа становится намного эффективнее. Можно, конечно, просто спускать плановые задания, так в свое время тоже жили, правда, не очень результативно.

Если говорить о встречах с коллективом, то в таких городах, как Тюмень, где собрались 250 человек, общаться проще. Завтра соберемся в Питере – там уже 700 человек. А в Москве – вообще четыре тысячи, это Дворец съездов надо. Сами понимаете, там диалога уже нет. (Смеется.) Но будем что-то придумывать. Такая степень доступности первых лиц – это характерно для частных компаний. Частник заинтересован в том, чтобы слышать то, что говорят и думают в его компании, потому что только так можно сделать компанию эффективнее.

– Что-то важное, полезное на встрече с тюменским коллективом банка услышали?

– Поскольку мы сейчас находимся в процессе коррекции курса и говорим о том, на какие продукты и сегменты надо обратить внимание, то слышим отзывы о том, какие из поставленных руководством задач получается реализовать, какие – нет. Внедряя новые продукты, сервисы, мы их сначала запускаем как пилотные проекты в отдельных регионах, а потом на основании полученной информации анализируем, стоит ли заниматься этим дальше. И здесь мнение сотрудников имеет большое значение. В том числе рядовых, которые общаются непосредственно с клиентом и могут передать его мнение. И это никаким маркетологом, никаким исследованием не заменишь. Опросы опросами, но когда имеешь дело с реальным клиентом, картина оказывается несколько иной.

– Как вы оцениваете работу банка в Тюмени по сравнению с другими регионами?

– Тюменский банк демонстрирует хорошие темпы роста. Правда, мы не локализуем показатели по регионам, у нас статистика ведется по сегментам. Тем не менее и без этого могу сказать, что в Тюмени одна из лучших команд и уровень взаимодействия очень высокий. Соответственно, потенциал для развития достаточно серьезный.

– Как в современных условиях частному банку удается удерживать позиции в числе лидеров сектора и при этом сохранять независимость?

– Это лучше спросить у акционеров, конечно. А вообще, наверное, просто не хотели попадать в зависимость. Например, если бы мы хотели привлечь какого-то инвестора – государство или некие окологосударственные корпорации, то это надо делать с определенной целью. Пока для достижения наших целей, для роста капитализации банка такой необходимости нет. Если же говорить о неких возможных притязаниях государства по отношению к частному бизнесу, то там уже не одно заявление прозвучало о том, что тренд должен быть обратным. Известно ведь, что укрупнение, создание больших игроков сминает конкуренцию, и в конечном итоге страдает потребитель. Помните государственные рестораны? Вот-вот.

Хотя, если посмотреть на топ-10 крупнейших банков, то из частных только наш там и остался. При этом мы не избегаем взаимодействия с государством. Например, наш проект, запущенный в этом году совместно с «Билайн», – виртуальная карта – результат обсуждения с президентом Дмитрием Медведевым вариантов внедрения инноваций. В итоге государство со своей стороны изменило законодательство, мы со своей – представили продукт. Так что, если хотите, у нас совместное предприятие.

– Активное освоение банковских интернет-услуг – это ставка на поколение Y, которое ценит свое время и доступность услуги?

– И это, бесспорно, тоже. Безусловно, люди, которым сейчас в районе 25 лет, – один из основных наших целевых сегментов. Но и всех остальных мы при этом не исключаем. Прежде всего в обслуживании люди ценят время и удобство, когда можно ежедневно совершать простые транзакции, что называется, «в руке». Лет 10 назад подобных сервисов, какие есть сейчас благодаря мобильному Интернету, представить себе было невозможно. И эти технологические прорывы будут продолжаться, нужно находиться на их пике. Эти люди, которых вы классифицируете понятием «поколение Y», будут в скором времени определять очень многое в стране.

– В каком направлении будет развиваться банковский сервис в дальнейшем? Насколько велико поле для предложения эксклюзивного продукта, для инноваций?

– Многое еще не освоено в интернет-пространстве. Поле, безусловно, есть. Основные требования по развитию: повышение скорости, качества обслуживания и индивидуализация профиля продуктов, то есть предлагать то, что подходит именно вам. Что касается интернет-банкинга в России, то основные факторы, которые станут толчком в развитии этого направления: прогнозируемое удевшевление стоимости смартфонов до уровня 100 долларов, что сделает их гораздо доступнее, и масштабное проникновение широкополосного доступа в Интернет. Эти факторы как минимум продвинут те продукты, которые уже существуют, ну а сколько еще появится новых, даже трудно себе представить. Уже сейчас существует как минимум четыре–пять способов оплаты услуг через Интернет, наверняка появится что-то еще. Это колоссальная площадка. И мы на ней уже присутствуем. Во многом внедрение инноваций будет зависеть от развития технологий. Я пять лет назад, например, не знал, что iPhone появится. Поэтому даже спрогнозировать трудно, что еще нового будет придумано.

– За 17 лет работы в «Альфа-Банке» какой момент вы могли бы назвать самым сложным для себя и для банка?

– Для себя – когда устроился на работу в «Альфа-Банк». (Смеется.) Просто долго раздумывал: идти или нет. Шутка. Хотя на самом деле у меня получилось так, что в мой первый рабочий день случился «черный вторник», если помните. Ну а если серьезно, то таких уж потрясений ни у меня, ни у банка за это время не было. Нельзя сказать, что всегда все было ровно, но каких-то особенно тяжелых времен не припоминаю. Ну ожидаемо отвечу, что в 98-м было тяжело, конечно. И в 2008-м. Хотя сейчас вспоминаю это время так: наступают январские каникулы, но из коллег почти никто никуда не едет, потому что всем надо куда-то в норку забежать – поспать. Поскольку жили в кабинетах. Вроде тяжело было, а сейчас вспоминаешь – весело.