Все скелеты – в голове

Множество юных девочек и девушек в один прекрасный день объявляют войну своей фигуре. Одни из них проходят через испытания диетой и спортом, выйдя настоящими победителями – то есть, поняв, что здоровье и фанатизм не совместимы. Они возьмут на вооружение принципы здорового питания, полюбят физическую активность, но самое главное – примут себя такими, какие они есть. К сожалению, другие девочки перешагнут невидимую черту, за которой торжествует фанатичное упорство, но исчезает физическое и психическое здоровье. И я в свое время оказалась среди вторых. Сейчас мне 23 года, мой рост 178, вес 60 килограммов. Считаю, что на данный момент я здорова, хотя пять лет назад мое состояние было плачевным – я перенесла и анорексию, и булимию.

Гонку за стройной фигурой, как правило, девчонка начинает с прекрасного девиза: «Кто хочет, тот добьется». И не дай бог, в это время она еще и влюбится, как случилось у меня. Мне казалось, что у нас были прекрасные отношения, однако настроение портило то, что мой парень нет-нет да и намекал на то, что мне не мешало бы похудеть – он был любителем худышек. Вместо того, чтобы бежать от него, куда глаза глядят, я ему и себе клятвенно пообещала, что похудею. Можно сказать, что я бросила вызов всему миру, вызвав на дуэль саму природу, с которой сражаются только сумасшедшие.

Все началось с жесткой диеты – я, буквально, ела, как птичка, и вскоре похудела до 50 килограммов. Я уже не воспринимала себя нормально, мне казалось, что этого мало, я стала очень грустной и замкнутой, стали портится волосы, превратившись в «крысиный хвостик», затем появилась общая слабость, кожа приобрела серый оттенок, я стала чаще наведываться к стоматологу. Жертвы концлагерей и африканского голода, наверное, выглядели так же, но я при этом бесконечно взвешивалась, изучала в зеркале свои запавшие щеки и выпирающие ребра. Моя мама давно развелась с отцом, устраивала свою личную жизнь, так что на меня особо внимания не обращала, считая уже взрослой девушкой, способной отвечать за свои поступки.

Получалось, что мне и поделиться-то было не с кем. Подруги восхищались моим упорством, а со страниц журналов и экрана телевизора ободряюще смотрели тонюсенькие модели. И я себя чувствовала яркой и незаурядной личностью, которая не умеет проигрывать ни в чем, ведь те, кто послабее, сходят с дистанции, сбросив пару-тройку килограммов и вернув потерянное на первом же застолье.

Кстати, о праздниках. Как-то я побывала в ресторане на Дне рождения. Со мной вдруг случилось необъяснимое для меня явление – весь вечер я ела и понимала, что я не могу наесться, всем было весело, девушки разговаривали между собой, танцевали, а я была увлечена своей тарелкой, постоянно ее пополняя, я не понимала, что со мной происходит, мне было безумно вкусно. Испугавшись за свой вес, я спустила все съеденное в унитаз, вызвав рвоту, сделать мне это было легко, все вышло как будто само собой. С этого все и началось, я больше уже не могла нормально есть, не понимая, как это. Не знаю, как сдала сессию, как во сне, потому что в институте практически перестала появляться.

Дальше больше – у меня пропали месячные, о любви с противоположным полом как-то даже и не думалось – даже были противны взгляды и чьи-то прикосновения. Но, как ни странно, я любовалась собой, думая, что моя фигура идеальна, это предел совершенства, я могла часами сидеть у зеркала и разглядывать себя. Восхищение подруг сменилось ужасом, когда они увидели меня без одежды, сказав, что я похожа на заключенного из концлагеря. Но я только усмехалась про себя, полагая, что ими движет исключительно зависть. В то время я перешла на второй курс института. До сих пор не понимаю, как мне удавалось учиться – в своем состоянии я не могла запомнить ни одной формулы, ни одного абзаца из параграфа. В общем, это была анорексия. Все, я ничем не интересовалась, мне была интересна только моя внешность, мой вес и еда.

Когда вес упал до 44 килограммов, мои родные всполошились, так я попала к диетологу. Тогда ни я, ни родственники не понимали, что нужно лечить прежде всего голову. Я понимала, что со мной что-то не так (видимо, болезнь все-таки не полностью меня захватила), но думала, что выберусь сама – начала заниматься спортом, соблюдала рекомендации в питании – питалась по книге, четко по времени и только разрешенные продукты. Однако спустя три месяца сорвалась, потом срывы случались все чаще и чаще. Мне нашли хорошего психотерапевта, ходила я к нему каждую неделю, не один год, но болезнь моя прогрессировала.

Постепенно этот врач все-таки привел мой аппетит в норму, я опять начала нормально есть, научилась, как когда-то до этой болезни. До сих пор я пью таблетки, антидепрессанты, но уже в очень маленьком количестве, по сравнению с тем, какие таблетки я пила даже год назад, не говоря уже о самом начале. Сейчас еда для меня заняла то место, на котором оно стоит у нормальных людей, я не чувствую себя зависимой от пищи, у меня пошли месячные, живу с парнем, работаю, в принципе, у меня все нормально.

Комментарий специалиста

«По поводу анорексии обращаются ко мне редко, за всю практику я, пожалуй, сталкивалась только с тремя случаями, – говорит тюменский диетолог, ассистент кафедры госпитальной терапии ТюмГМА Марина Сторожок. – Это связано с тем, что с такими пациентами, конечно, прежде всего должен работать психиатр или психолог, так как это нарушение пищевого поведения. Безусловно, диетолог назначает определенную диету для восстановления мышечной массы, но, прежде всего, это должна быть совместная работа как специалистов-врачей, так и самого больного. Подобные пищевые расстройства – это реакция на стресс. Самое распространенное – компульсивное переедание, затем идет анорексия, потом уже нервная булимия. Чаще всего от них страдает молодежь, особенно молоденькие девочки, которые в погоне за желаемыми модными формами доводят себя до психических расстройств».