Моржей жалко

Гринпис молчит. По всей стране засовывают факелы в проруби, в полыньи и во все, что еще не сковало вечным холодом. Моржи скорбно кривятся, фыркают, а Гринпис молчит. Нет, друзья мои, не хватает еще в нашей общественной жизни креатива.

А ведь должно было случиться так.

Вдоль дороги, многострадальной русской дороги сквозного движения, которая, как стрела, пронзила насквозь самую большую в мире страну, движутся факелоносцы. И все зрители в стране увидят, какой удивительный у нас климат. Такой, что асфальт разъедает без следа, даже без помощи соли. Его годами кладут, а он пропадает, растворяется в воздухе. Вот какой загадочный климат, несравнимый ни с кем.

Но стоят, работают вдоль дороги смуглолицые труженики. Аккуратно подсыпают совочком обочины, не дают совсем сравняться дороге. Удивятся, конечно, загомонят, побегут в вагончик мастера: «Начальник, там бегут, несут!»

Выглянет мастер, улыбнется по-доброму в пшеничные усы, объяснит все. Ах, сколько поколений строителей будет передавать легенду о волшебной северной стране, где одним факелом можно обогреть всех замерзающих. И произойдет, несомненно, национальное единение.

Мимо бескрайних теплиц, в которых трудолюбивыми восточными тружениками выращиваются весьма вкусные и очень полезные овощи. Без капельки химикатов и гормонов роста. На землях, которые в добровольном порядке помогают поддерживать в порядке добрые жители поднебесных территорий. Увидят факел, и произойдет с ними просветление. И перестанут они тратить время на сон, а станут работать полные сутки на благо великого северного брата.

Мимо вековых полей, которые предусмотрительно оставлены без обработки. Чтоб множилась и плодилась в новых лесах живность. И выйдут лоси да косули из-за деревьев смотреть на факел. И браконьеры, которые раньше трудились на колхозных пашнях, а нынче промышляют с ружьишком, чем бог послал. И обнимутся олени с браконьерами, и произойдет с ними акт всеобщей любви и братания. Так и удалятся в леса, обнявшись и помахивая хвостиками.

Мимо памятников архитектуры. С которых предварительно сняты все баннеры тряпичные с нарисованными окошками. Пусть весь мир видит нашу древнюю историю, пусть все изумятся. И ветеран, и бомж, и бывший ученый, и инвалид. Всякий сможет увидеть в окно потрясающий бег здоровых и красивых людей. Не надо будет проковыривать изнутри дырочку для тайного взгляда. И произойдет с ними понимание, что и они часть великой доброжелательной страны.

Мимо сельского акушерского пункта, где нет горячей воды и света, где надрывается синеющий младенец. Увидит он детскими своими глазенками яркий свет, и расплывется в беззубой улыбке. С детства он будет знать, где родился. Что-то тоже произойдет с ним, мы это узнаем позднее.

Мимо обрушившихся клубов, где бродит эхо не нужных сегодня песен. Мимо пустых глазниц сельских школ, чьи ученики уехали трудиться в город, на благо Родины. Мимо заводов, фабрик, санаториев, мимо, мимо, мимо…

Мимо рублевских пятиметровых заборов. Бросит хозяйственный владелец замка пилить и станет спешно подставлять к забору сундуки, ящики, коробки, закарабкается толстенькими ножками, путаясь в полах роскошного халата. И произойдет с ним акт духовного очищения.

– Мама, мама, а почему папа пилить перестал?

– Замолчи, видишь, папа плачет.

И ответит растроганный папа:

– Не все в этой стране пилится, сынок…

Сколько всего может произойти, если подойти креативно к обычному проносу огня. Но мы исправимся. Дай бог, не последняя Олимпиада, будем учиться, тренироваться, создавать непередаваемый, уникальный образ страны.

Предыдущие записи автора:

• Экспериментальная дорога

• Чувствую вибрацию струн, но не слышу музыки