Писателю Владиславу Крапивину 14 октября 2018 года исполняется 80 лет.
К его юбилею мы подготовили виртуальную экскурсию по местам, где он жил, работал и черпал вдохновение и которые он с трепетом и любовью описывал в своих книгах. В жизни Крапивина есть три города, которые он называет своей родиной.

В Тюмени, на берегу Туры, Славка родился и вырос, запускал с крыш воздушных змеев, бегал босиком по деревянным тротуарам, смотрел трофейные фильмы про войну в кинотеатре.

В Свердловске (а потом Екатеринбурге) прошла его юность и большая часть взрослой жизни, здесь он создал легендарный отряд «Каравелла», написал большинство своих произведений. Здесь, в доме на берегу Верх-Исетского водохранилища, живёт и до сих пор.

В Севастополь Крапивин был влюблён с самого детства. Там море и корабли, дворики, пропитанные историей, и на каждом шагу остатки бастионов. Белый город у моря часто встречается в книгах Крапивина. И многие из описанных им мест существуют на самом деле.

В Тюмени Крапивин жил в трех разных домах — на Герцена, 59, Грибоедова, 31 и Нагорной, 21. Двух из них уже нет, остался только последний.

Сейчас на улочке, так обожаемой писателем, всё ещё стоят старые деревянные дома, вросшие в землю. Некоторые из них сместили новострои, спрятанные за высокими железными заборами. На других красуется вывеска «продам». Если спуститься вниз, то можно добраться к реке Тюменке. Тут, как писал Крапивин, жили ржавые ведьмы.

От дома писателя теперь осталась только крапивинская половинка, в которой жила семья Славки, и сирень. С другой стороны дом подпирает новострой. Рядом стоит новый гараж, а внутрь не пускает высокая железная ограда. За ней виднеется двор и огород. Дом почти не изменил свой облик, только вот сильно постарел. И крыша в крапивинское детство была тут не шиферная, а тесовая.

Распахнуто только окно комнаты, в которой жил маленький Славка. Остальные окна закрыты ставнями.

Таким старым и немощным дом был не всегда. Вот как его вспоминает Владислав Петрович в своих книгах:

С особенным трепетом Крапивин всегда относился не только к морю и воздушным змеям, но и к тополям. Едва ли не в каждом произведении между строк читается особое отношение к этим пушистым деревьям. Одно из таких до сих пор шумит у старинного дома на Герцена, 37.

Сам дом снесли в октябре 2017 года, а вот огромный тополь с большой кроной и необъятным стволом не тронули. Именно его писатель называл последней нитью, которая связывает с родным городом.

Вот так писал про свой тополь Владислав Крапивин:

Сегодня здесь располагается Спасская церковно-приходская школа. Небольшое старинное сооружение скромно спряталось за церковью и новыми многоэтажками.

Каменное здание осталось прежним: вот верхний этаж, где на уроках сидел Слава Крапивин. Есть и полуподвальный, первый этаж. О нем тоже не раз вспоминал в своих произведениях Крапивин.

Еще одно крапивинское место — рядом с его бывшей школой, это Спасская церковь, в которой располагалась библиотека. Именно здесь маленький Славка сидел часами, погруженный в мир книг.

В Екатеринбург Владислав Петрович приехал в 1956 году, поступил
на факультет журналистики УрГУ. Жил в посёлке Уктус на окраине Свердловска
у своей сестры Людмилы. После окончания университета много времени проводил за писательством и, как умел, воспитывал племянницу Ирину (не зря мечтал стать педагогом).

Постепенно познакомился и с её друзьями — соседской детворой, которая прибегала к Ирине в гости. С детьми Крапивин всегда быстро находил общий язык, сам так и оставшись в душе 12-летним пацаном. На Уктусе ребята
с Крапивиным и объединились в экипаж выдуманного корабля «Бандерилья», который спустя годы превратился в легендарный уже отряд «Каравелла» (такое название появилось только в 1968 году).

2 июля 1961 года на чердаке дома на улице Прониной, 28 сделали первую запись в вахтенном журнале «Бандерильи». Этот день считается днём рождения отряда. Уже потом были самодельные фанерные яхты, уроки по фехтованию, своя стенгазета, форма, устав, барабанщики…

Двухэтажный дом по адресу Прониной, 28 до сих пор стоит, хотя выглядит уже очень потрепанным, а рядом разрастается современный ЖК «Каменный ручей» с высотками. В старом доме всего четыре квартиры, на втором этаже живёт Михаил — он тоже занимался в «Каравелле», правда не на этом чердаке, а уже в другом помещении. На чердаке хранятся вещи Михаила. Он объясняет: «Делал ремонт, а потом астма сбила с ног на полном ходу, сейчас завалил весь чердак, разобрать сил нет».

Наверх ведёт деревянная лестница, тяжёлый люк не запирается — прятать что-то не от кого, в доме все свои. Внутри — стройматериалы и старые вещи, как и на любых других чердаках: лыжи и палки, советские санки и стулья, на натянутых верёвках сушатся веники. Возможно, что-то из этого хранилось здесь ещё и в 1961 году.

Взрослым этот чердак сейчас, наверное, покажется тесным, грязным, неуютным… Но лучше места для выдуманного корабля с экипажем из 10–12-летних матросов, кажется, и не придумать.

Деревянные балки вполне походят на корабельные мачты, а узкое окошко — на иллюминатор. Из него видны деревянные домики старого Уктуса и Нижне-Исетское водохранилище. Именно здесь первые каравелльцы учились управлять парусами.

Здесь каравелльцы ходят на яхтах ещё с советских времён. Да, именно так — ходят, а не плавают. Все яхты сделаны своими руками по чертежам Крапивина. Он, можно сказать, изобрёл новый класс яхт, увеличив в полтора раза пропорции уже существующего класса «кадет», на которых занимаются дети в яхт-клубах и парусных секциях.

Сейчас на базе «Каравеллы» всё так же, как и много лет назад. Осенью яхты консервируют на зиму — поднимают с воды на берег, убирают паруса и мачты в тёплый эллинг, переворачивают вверх дном и кладут на большие резиновые покрышки. Так лодки лучше перенесут снежную зиму.

На бортах читаются названия: «Гардемарин», «Ветер», «Гаврош», «Азимут», «Командор», «Джим», «Полюс», «Горизонт», «Мир», «Меридиан»… Все они придуманы детьми и инструкторами.

У каждого ребёнка в отряде есть любимая яхта — та, к экипажу которой он приписан, на которой вышел на воду в первый раз или стал командиром, та, на которой впервые в жизни кильнулся (перевернулся и упал за борт — это не страшно и часто случается в сильный ветер).

Ко всем яхтам в отряде бережное отношение, но к любимой у каждого — особенное. Именно её ты ремонтируешь в мае, измазавшись в краске и эпоксидной смоле, за её состоянием следишь летом, стараясь не побить нос при швартовке и внимательно осматривая после каждого ходового дня. Яхта становится другом, с которым вместе переживают самые сильные эмоции.

Трамвай № 11 — единственный в Екатеринбурге, который ходит по одноколейке. Летом утром и вечером он всегда полон ребят разных возрастов в оранжевых рубашках с нашивками и погонами и в красных галстуках с синей полосой по краю. Это каравелльцы едут с базы или на базу.

В остальные времена года здесь тихо и пустынно. Малый Конный полуостров — один из самых необычных районов города. По современным меркам он находится не очень далеко от центра, но здесь своя атмосфера, тихие дворы, бабушки на скамейках, дети, гоняющие мячи на площадках — такая «машина времени» в прошлое.

В том числе и с этих мест Крапивин писал свои «Безлюдные пространства», в которых нет места злобе и войне, зато полно тайн и приключений.

А про дорогу, по которой ходит 11-й трамвай, Владислав Петрович написал стихотворение. Оно было опубликовано в первом номере альманаха «Синий краб» в мае 1972 года.

В помещении на Мира, 44 отряд «Каравелла» прожил с 1980 по 2018 год. Каждая комната здесь имела своё название — «Штурманский класс», в котором изучали морское дело, вязали узлы, тренировали флажный семафор; «Пресс-центр», где выпускали стенгазету; «Знамённая», в которой принимали самые важные решения на совете командиров, «Муравейник»…

Последнее — самое большое помещение, в котором проводили общие сборы и построения под бой барабанов и вынос знамён, здесь принимали новичков в отряд, впервые повязывая им галстуки после того, как они зачитают слова клятвы, здесь учились фехтовать и сражались на рапирах во время турниров. Здесь же закладывали корпуса новых яхт.

Во всю стену «Муравейника» — картина Евгения Ивановича Пинаева.
Крапивин с Пинаевым познакомились на борту «Крузенштерна», когда Евгений Иванович был там корабельным плотником. Они дружили всю жизнь, но в 2016 году Пинаева не стало.

В 2018 году «Каравелла» переехала в новое помещение. Отряду отдали целый дом на улице Октябрьской Революции (репортаж оттуда можно посмотреть здесь). Найти способ переместить самую большую картину Пинаева так и не смогли, так что в новом доме в «Муравейнике» сегодня висит копия этого произведения, отпечатанная на баннере.

А на Мира, 44 сейчас располагается молодёжный центр «Мир». Ребята там занимаются журналистикой и театром, учатся рисовать и играть на гитаре. Они сделали ремонт во всех помещениях, но две стены трогать не стали. Как раз те, на которых остались картины Пинаева — большая в «Муравейнике» и поменьше, на месте, где раньше поднимали флаг и стоял часовой «Каравеллы». Профессиональные художники отреставрировали их.

В Севастополе Крапивин впервые оказался в 1960 году, когда учился на последних курсах университета, хотя мечтал побывать здесь с детства. Позже он бывал здесь много раз, жил подолгу, работая над новыми произведениями, здесь у него появились настоящие друзья, этот город он искренне полюбил и стал считать своей второй родиной. О Севастополе у Крапивина много книг. Одна из них — цикл рассказов «Шестая Бастионная».

Улица Шестая Бастионная, о которой все поклонники Крапивина читали в книгах, существует на самом деле. Это исторический центр города, но вся улочка состоит из частных домов. Как и весь этот район, который называется Артиллерийская слободка. Где-то стоят новые коттеджи, но чаще — старенькие одноэтажные домики.

Здесь тихо и атмосферно. Растрескавшийся тротуар, заборы, обвитые виноградом, кошки, лениво греющиеся на солнце. И, кажется, ничего особо не изменилось с тех времён, когда здесь бродил в поисках вдохновения Владислав Крапивин.

В этом описании всё верно — Шестая Бастионная улица действительно уходит к морю от площади Восставших. А вот калитка с чугунным ядром в начале улицы не сохранилась или была плодом воображения писателя. Сам Крапивин говорил, что старался не описывать город досконально, а пытался передать его дух и атмосферу, поэтому некоторые детали могут быть выдуманы или «перенесены» из другого места.

Вот как описывал эту стену Крапивин в повести «Трое с площади Карронад»:

Если пройти по Шестой Бастионной к морю, то попадёшь на небольшой пустырь. Здесь сходятся несколько улиц — Адмирала Владимирского, Бакинская и 2-я Бакинская, Крепостной переулок.

Если не знать, то можно пройти мимо этого места, оно совершенно неприглядно: заросшие кустарником бетонные плиты. Но это и есть та самая площадь, которая описана у Крапивина в повести «Трое с площади Карронад».

Жители Севастополя в 2009 году обращались к администрации города с просьбой присвоить этому месту официальное название «площадь Карронад» и установить там памятник детям, погибшим в разных войнах. Собирали подписи со всей страны, нарисовали эскиз памятника, заручились поддержкой Крапивина. Но эта инициатива так и осталась нереализованной.

Одно из любимых мест Крапивина в Севастополе — развалины древнего города Херсонеса. Здесь уже много лет идут археологические раскопки и вряд ли когда-то закончатся: территория огромная.

Если отойти подальше от туристической части, где полно отдыхающих и экскурсоводов, можно попасть на заброшенное поле с каменистыми обрывами над морем и покрытыми густой травой каменными развалинами. Здесь не бывает толп, ведь все популярные достопримечательности остаются ближе к главному входу в Херсонес. Здесь не хочется никуда спешить, здесь тихо и спокойно. Это тоже одно из «безлюдных пространств» Крапивина. Под скалистые обрывы бегут тайные тропинки, и, если не бояться, можно пробраться по ним на маленькие каменные пляжики и поплавать в море в одиночестве.

Колонны древней базилики упоминаются и в повести «Сандалик, или Путь к Девятому бастиону» из цикла «Шестая Бастионная». К ним любил приходить Санька-Сандалик и представлять прошлое.

Школу №3 Крапивин довольно подробно и похоже описал в книге «Трое с площади Карронад»: