Город интервью Тюменка рассказала о работе в «психбольнице»: люди с психическими расстройствами — не монстры

Тюменка рассказала о работе в «психбольнице»: люди с психическими расстройствами — не монстры

Волонтер Валерия Захарова пытается «разбить стену непонимания» между людьми с диагнозом и без

Тюменка Валерия Захарова создала группу поддержки для пациентов психиатрических больниц. Почему девушка, жизнь которой никак не связана с психиатрией, решила помогать пациентам социализироваться? Какие они — люди с психическими расстройствами? Что нужно сделать для того, чтобы наше общество стало терпимей и осведомлённей в вопросах психического здоровья? Об этом мы поговорили с Валерией.

У Валерии с детства был интерес к психологии. Как результат — она основала группу поддержки и планирует получить соответствующее образование 

Стереотипы о психических расстройствах


— Благодаря СМИ и кинематографу люди с психическими расстройствами воспринимаются либо как опасные для общества, безумные психопаты, либо как потерявшие всякие личностные качества люди-овощи, либо в крайнем случае как персоны экстраординарные, на грани с гениальностью. Это удобные и понятные стереотипы. А как всё обстоит на самом деле? Какие они — люди с расстройствами психики?

— Нельзя сказать, что все люди с психическими расстройствами неадекватные, или агрессивные, или сверхталантливые. Психиатрия — обширная сфера, диагнозы могут быть очень разными, пациенты тоже очень разные.

Конечно, в кинематографе яркие и вычурные сюжеты оправданны. Никто не снимет фильм о человеке, у которого стоит диагноз «шизофрения», но при этом он принимает медикаменты и живёт, работает, общается, не оторван от общества, — а таких примеров много.

— Но, к сожалению, многие люди до сих пор не умеют отделять художественный вымысел от реальности.

— Да, и у людей складывается ощущение, что если у человека есть диагноз «шизофрения» — он стопроцентно опасен. Когда одна из моих знакомых узнала, что я работаю в дневном стационаре психиатрической больницы, она округлила глаза: «Это же страшно! Как ты с ними работаешь?!». Между тем за год моей работы я ни разу не видела агрессии от пациентов.

На самом деле у многих из нас в кругу знакомых или друзей есть люди с психиатрическими диагнозами, но мы просто об этом не знаем: люди скрывают диагнозы, потому что в нашем обществе это клеймо — «псих». Они боятся открыться, боятся неадекватной реакции, осуждения. Бывают случаи, когда люди начинают сторониться человека с диагнозом, кто-то даже отказывается от близких друзей, когда узнаёт о диагнозе. Пациенты рассказывали мне о таких ситуациях.

Возможно, пациенты больше страдают не от своего расстройства, которое поддаётся лечению, а от реакции общества на расстройства, от агрессии общества.

«Любому человеку, с диагнозом или без, важно чувствовать чье-то плечо. Когда есть команда, которая тебя поддерживает, — тогда море по колено»


— К слову, социологи подсчитали, что преступления чаще совершают люди здоровые. Подсчет вёлся отдельно по здоровым людям и отдельно по людям с расстройствами. Что ты думаешь об этом?

— Да, у некоторых пациентов случаются эпизоды обострений, но «острые» эпизоды кратковременны и у большей части пациентов после начала лекарственной терапии наступает ремиссия, их состояние стабилизируется, симптомы болезни сглаживаются частично или полностью. Острых эпизодов можно вообще избежать.

У некоторых пациентов действительно искаженное восприятие мира, некоторые из них действительно совершают преступления. Но не нужно экстраполировать это на всех людей с расстройствами.

Любому человеку, с диагнозом или без, важно чувствовать чье-то плечо. Когда есть команда, которая тебя поддерживает, — тогда море по колено.

— Ты — человек, не связанный с психиатрией. Почему у тебя возникло желание помогать, и помогать именно пациентам с психическими расстройствами?

— У меня всегда был интерес к психологии. Но когда я заканчивала школу, родители настояли: «Психология тебя не прокормит, иди на экономиста, а потом учись на кого хочешь». Я отучилась, работала в разных сферах, но интерес к сфере психологии не угасал.

А потом заведующая дневным стационаром Тюменской областной психиатрической больницы Ольга Молина в виде эксперимента предложила мне попробовать поработать у них. В дневном стационаре пациенты, как понятно из названия, находятся не круглосуточно, а приходят с утра, чтобы получить терапию, пообщаться с лечащим врачом. Диагнозы у пациентов разные — биполярное расстройство, шизофрения, депрессия, паническое расстройство и другие. В стационаре есть кружок рукоделия, а я как раз умею многое делать руками. Я согласилась и поняла: вот оно, моё призвание!

Постепенно вокруг меня в стационаре сформировалось небольшое сообщество пациентов. Я всегда говорила: «Вы можете прийти ко мне в любое время в течение рабочего дня. Не обязательно на занятие кружка рукоделия, а просто чтобы что-то обсудить, пообщаться». Так появилась группа «Разные люди». После выписки ребята захотели продолжать общаться в дружеском кругу, где можно не скрывать свой диагноз и искренне поговорить обо всём. И я решила проводить встречи вне стен больницы. Тогда у сообщества появилось новое название — «Изумрудный человек», и группа во «ВКонтакте»: Основная философия группы — «Люди разные, и это прекрасно».

Мы стали собираться, чтобы посмотреть кино, поучаствовать в мастер-классах, провести командные игры, посмотреть организованное для ребят театральное представление…

Многие приходят, просто чтобы поболтать, пообщаться, развеяться, — не сидеть дома. Сейчас я серьезно настроена на получение психологического образования.

— Действительно ли часть пациентов психиатрических больниц оторвана от общества, почти не выходит из дома?

— Да, есть пациенты, сидящие по домам. Надо вытаскивать их из дома, из этого очень замкнутого существования, потому что это только иллюзия, что «дома комфортно и вообще мне никто не нужен». На самом деле наше общение — это часть реабилитации, часть адаптации к обществу, к жизни, возможность узнать, что жизнь может быть яркой и интересной.

В моей группе есть ребята, которые устроились на работу. И они подтягивают друг друга — сначала один человек устроился в компанию, работодатели увидели, что диагноз — не помеха для работы, что человек адекватный. Потом в ту же фирму устроился еще один участник группы поддержки. По мере надобности они посещают дневной стационар, принимают лекарства, но живут полноценно. И уже могут отследить: «Так, у меня ухудшилось состояние — надо сходить к лечащему врачу». Лечение заканчивается — и человек работает дальше.

— Значит, положительная динамика у участников группы есть?

— Да. Но любому человеку, с диагнозом или без, важно чувствовать опору, чье-то плечо. И когда есть команда, которая тебя поддерживает, — тогда море по колено. Пациентам не хватает свободы, любви и заботы. Это самое главное.

В мероприятия группы я вовлекаю людей со стороны — театралов, тех, кто может провести творческий мастер-класс, — для того чтобы показать этим людям, обществу, что пациенты — такие же люди, не нужно их бояться и навешивать на них ярлыки. В этом тоже одна из главных задач проекта.

Валерия проводит различные творческие мастер-классы для пациентов, привлекает к этому мастеров хенд-мейда 

Дружеский контакт помогает разбить стену непонимания между людьми с диагнозом и без. И я получаю очень хорошие отзывы от организаторов мероприятий. Мне пишут: «Зовите нас ещё, мы готовы и дальше помогать проекту». Никто еще после мероприятия не ушел молча или не сказал: «Я в этом больше не участвую».

Яркий пример — последнее мероприятие, когда девочки-театралы показали ребятам из группы поддержки спектакль театра теней, а после остались пить с нами чай, общаться, хотя это было не обязательно. То есть у людей есть интерес к этой сфере.

В группе поддержки есть молодой человек, который открыто пишет в соцсетях о жизни с диагнозом, о своем опыте, о больнице. Ему было трудно открыться, но он это сделал. Так получилось, что и его девушка узнала о его диагнозе из соцсетей — и не отвернулась. Сейчас таких открытых людей по всей стране становится больше, и это тоже очень помогает разрушать стереотипы о психических расстройствах и давать людям верное представление о них.

Это очень ценно для общества. Но открывать или нет людям свой диагноз — безусловно, выбор каждого человека, и ничего советовать тут нельзя. На человека, открыто говорящего о своем диагнозе, по-прежнему может обрушиться волна негатива и агрессии в соцсетях.

— Как ты хочешь дальше развивать проект?

— Всё упирается в деньги. Нам нужно помещение. Безусловно, я хочу развивать проект, но не хватает помощи и поддержки. Я участвовала в грантовых конкурсах, но грантов пока не получала.

У меня были задумки приобрести музыкальные инструменты — поющие чаши, укулеле, — что-то, на чем легко можно научиться играть, и создать мини-оркестр, привлекать тюменских музыкантов для обучения наших ребят. Одно такое мероприятие мы уже провели: Михаил Чащин, один из организаторов этнофестиваля «Небо и земля», приходил к нам, играл на маракасах, барабанах, и давал каждому попробовать поиграть. Было очень здорово.

Я чувствую свою ответственность за ребят из группы поддержки, вижу, как им это нужно. Но нужен какой-то фундамент, уютное место — своё, тёплое.

В дневном стационаре устраивают выставки работ пациентов 

— Ты не пробовала обратиться с этой просьбой в Департамент здравоохранения?

— Тут загвоздка в том, что наши встречи происходят нерегулярно, поэтому пока не обращалась. Но мне не страшно стучаться в любые двери — они иногда открываются. Например, нам начала помогать тюменский театральный режиссер и педагог Марина Жабровец. О нас сняли ролик на канале «Тюменское время». Я открыта к сотрудничеству, к новым идеям.

— Мы уже говорили о том, что часть пациентов психиатрических больниц, равно как и инвалидов, в нашей стране «выключены» из общества, не могут себя реализовать в профессиональном плане, в личных отношениях, часто годами сидят по домам. Что можно изменить в обществе, чтобы помочь этим людям социализироваться?

— Нужно создавать рабочие места для инвалидов. В основе адаптации и реабилитации лежит много аспектов, но занятость я считаю главным из них. Работа и дисциплинирует, и позволяет почувствовать себя нужным обществу, не оторванным от него.

У человека должно быть дело жизни — это основа, стержень, который держит человека. Если стержня нет, человек начинает «рассыпаться». Безделье усугубляет любую болезнь, безделье вредно всем.

— Портал «Такие дела» в конце ноября опубликовал журналистский материал о московской «Артели блаженных» — столярной мастерской для людей с инвалидностью по психическому расстройству. Там инвалиды имеют возможность работать, создавать и продавать игрушки, сувениры, мебель.

— Да, в идеале я бы хотела, чтобы в рамках моего проекта занятия были каждый день, чтобы участники группы творили — варили мыло, шили игрушки, еще что-то. И чтобы это выставлялось на продажу. Чтобы участники группы понимали, что они могут сделать то, что могут продать, что будет востребованно.

Психологическое просвещение


— Россияне крайне мало осведомлены в вопросах психического здоровья, и даже если с ними что-то происходит — невроз ли, депрессия, — боятся идти к психологу. В итоге состояние человека только ухудшается, и психолог уже может не помочь — потребуется психиатр. Как ты считаешь, нужно ли менять ситуацию, проводить просветительские мероприятия, рассказывать об основах психического здоровья, о психологической гигиене?

— Да, очень много проблем и трагичных ситуаций, самоубийств происходит от незнания, непонимания, что с тобой происходит, куда можно обратиться… Люди не могут быть в этих вопросах откровенными даже со своими родными — особенно если это взрослые, ответственные люди. Они пытаются скрыть проблемы от семьи.

Сейчас в Тюмени реализуется грантовый проект — школьникам рассказывают об опасности ВИЧ-инфекции. Нужно, чтобы кто-то также проявил гражданскую волю, попробовал подать в качестве заявки на грант проект, связанный с просвещением в области человеческой психологии. Важно рассказывать, например, что такое паническая атака и как действовать, если она произошла, рассказывать о депрессии, о том, какие факторы приводят к неврозам и как построить свою жизнь так, чтобы минимизировать риск развития невроза, — о той самой психологической гигиене.

И школьные психологи должны работать в полную силу. Это так важно! Школьники — это формирующиеся личности. Именно подростки часто сталкиваются с психологическими проблемами, и в школе есть возможность «ловить» психические расстройства на ранних стадиях, корректировать их, не давать им усугубляться. И для этого не нужно применять медикаменты.

Еще одна проблема в том, что психологическая помощь сегодня малодоступна. Человек с дипломом психолога или психотерапевта вряд ли пойдет работать в городскую поликлинику — он будет вести частные приёмы, зарабатывать.

Бесплатная психологическая помощь сегодня — это телефонные горячие линии. Психологи, работающие бесплатно, есть в Региональном центре «Семья», но попасть на бесплатный прием могут только льготные категории граждан.

Иногда студенты факультетов психологии и молодые психологи соглашаются заниматься бесплатно. Такие предложения можно поискать в специализированных группах в соцсетях. Либо уже обращаться в психиатрический диспансер — но на это немногие решаются.

Я не медик, но я думаю, что счастливые люди не болеют. А обиды, несправедливость, душевные травмы оставляют следы в каждом из нас.

Многие болезни — психосоматические, то есть часто причина телесных болезней кроется в психическом неблагополучии, стрессах. В первую очередь всем нам нужно полюбить себя. Нас с детства учили, что это неправильно, что это эгоизм. Советское воспитание. Но здоровая любовь к себе, забота о себе — основа психического благополучия. Человек должен быть в первую очередь сам опорой для себя.

Почитайте также историю тюменки-комика, которую юмор спас от депрессии. А хирург Андрей Лысцов в своем интервью объяснил, зачем каждому человеку следует изучать свою родословную и почему опухоли появляются даже у здоровых людей.

ПО ТЕМЕ
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY0
Печаль
SAD0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
ТОП 5
Рекомендуем