Всего лишь штатная единица

С некоторых пор, по меткому выражению друзей, у меня появилось новое хобби – менять работу каждый понедельник. Шутки шутками, но за прошедший месяц мне действительно пришлось сменить два места. И последним из них стало государственное учреждение.

Предыстория такова. Я всецело отдавала себя любимой, но низкооплачиваемой работе с большим уровнем нагрузки. Но в какой-то момент подруга сообщила мне, что в госструктуру срочно требуется человек для скучной канцелярской работы. Среди плюсов перечислялись удобный график (в пятницу рабочий день кончался аж в четыре часа дня!), стабильность (приятельница все еще не могла забыть историю с моим внезапным сокращением на бывшей работе), ненапряжность и – что окончательно перевесило чашу весов – аналогичная зарплата. «Носить бумажки с этажа на этаж и забивать данные в отчеты за те же самые деньги – почему бы и нет? Как минимум кризис переждать», – подумала я и пошла доносить до начальства весть о своем дезертирстве.

Не все знакомые поддержали мое решение: «Ты там подохнешь со скуки», «Ты отвыкла от дисциплины в своих частных конторах», «Твой гуманитарный творческий мозг должен использоваться на полную мощь». Но когда хоть я слушала чужие советы?

Сюрпризы начались в первый же день. Сначала на меня «наехали» кадровики из-за того, что я посмела явиться без документов. На прежних моих местах работы первые три дня вообще отводились под знакомство, переходящее в испытательный срок, в течение которого вносилась запись в трудовую книжку. Дни «тест-драйва» включались в стаж, и все были довольны и счастливы. Поэтому маниакальное желание немедленно вписать меня в историю отдела кадров сего заведения, признаюсь, несколько меня напрягло. Ну да ладно. В конце концов, по закону сотрудника должны принимать на работу именно по такой схеме.

Дальше – больше. Меня отправили в отдел по охране труда и заставили ознакомиться со школьным курсом ОБЖ, просмотрев тонну презентаций и распечаток, посвященных технике безопасности. Изо всех сил сдерживая истерический смех, я расписалась в тысяче непонятных инструкций, приказов, журналов и прочего. «Гринписовцев бы на них натравить, – подумала я. – Раньше все бумагомарательство сводилось к подписанию трудового договора на двух страничках. Судя по всему, долго я здесь не протяну».

Стараясь напустить на себя беззаботный вид, я невзначай спросила у сотрудницы отдела кадров, сколько дней нужно отрабатывать при увольнении.

– Что, уже собрались уходить?

– А не сболтнула ли я чего лишнего? – подумала я, как Штирлиц в анекдоте.

Со своими обязанностями я разобралась быстро. Запомнить, как составлять отчеты и размещать информационные материалы на сайте ведомства смог бы любой школьник. Но меня не покидало ощущение, что все происходящее – нелепый розыгрыш. Или, на худой конец, дурной сон. Непонятные показатели, отчетность о каждом телодвижении, ничем не оправданная формализованность (к примеру, необходимость величать близких по возрасту коллег по имени-отчеству), священный трепет перед вышестоящим начальством, параноидальный страх сделать что-то не так и лишиться премии…. Неужели взрослые тетки и дядьки на полном серьезе могут тратить драгоценное время своей жизни на всю эту ерунду?

Дни тянулись медленно и скучно. С тоской на сердце я вспоминала бывшую работу – постоянный творческий процесс, непринужденную обстановку, шутки и смех, уютный кабинет и ощущение, что ты на своем месте и реализовываешь свои сильные стороны. Мои таланты в этом заведении никого не интересовали, что сильно ударило по самолюбию. Здесь я была всего лишь «штатной единицей» – канцелярской крысой, находящейся в подчинении у моей ровесницы.

Мне раньше не приходилось сталкиваться с «дедовщиной»: во всех моих бывших организациях царило равноправие и справедливость. Как правило, все были либо на «ты», либо называли друг друга по имени. Имя-отчество существовало лишь для генерального директора, который обычно был значительно старше остальных и отличался заметными достижениями. Такого человека было приятно слушаться и можно было уважать. Но отчитываться как пионер за каждую мелочь – это уже слишком…

Кстати, про опоздания. В учреждении с этим было строго: чуть что – пиши объяснительную. «Смена» начиналась рано, а контора находится в труднодоступном месте. Как ни старалась, я ежедневно опаздывала на пять минут. Несколько раз я ездила на работу на общественном транспорте – но в этом случае успеть было просто нереально. Даже три пересадки (прямой рейс, который мне не удавалось поймать, ездил раз в полтора часа) и пробежка по промзоне от остановки до офиса мне не помогли.

«Тоже мне, режимное предприятие, – жаловалась я, – от меня там ничего не зависит! Я не стою на конвейере, не работаю с посетителями, я охраняю папки с отчетами – и только». Друзья сочувственно кивали: все они точно так же «получают по шапке» за опоздания. Правда, они работают в крупных частных компаниях, и зарплата у них в разы выше моей. За три-четыре десятка тысяч рублей в месяц я бы радостно вставала в пять утра… но это был явно не мой случай.

Процесс увольнения «порадовал» новыми кругами бюрократических проволочек. Но мне было уже все равно. Я летала по унылым коридорам от счастья и напевала песенки. И даже перспектива снова остаться без работы в условиях кризиса меня страшила меньше, чем перспектива преклоняться непонятно перед чем и непонятно ради чего. Кстати, тогда меня поразила идеальная работа сервиса «сарафанное радио». Через день после написания заявления об этом знали уже все пять этажей. Кто-то восхищенно («правильно, нечего с твоим образованием и опытом тут делать!»), кто-то – с плохо скрываемой завистью («везет, я вот боюсь уходить в никуда, хотя меня тоже все бесит», кто-то равнодушно – но комментировали новость даже те, кого я так и не успела узнать.

История завершилась благополучно. В следующий понедельник благодаря чистосердечному раскаянию «блудный сын» вернулся на любимую творческую работу, едва не плача от счастья. Но, вспоминая циферки, бумажки, базу данных и бесконечные отчеты в «экселе», мне до сих пор не по себе. Да и от тотального контроля и железной дисциплины я отвыкла еще в студенческое время… Одним словом, все это просто «не мое», хотя сама по себе работа неплохая и непыльная. А еще мне приятно думать, что я попросту занимала чужое место, и мой преемник действительно оценит все плюсы госслужбы по достоинству.

Предыдущие записи автора:

• Зарплата, похожая на сдачу

• Как можно отказать детям?

Вера Громановская
Живет в Тюмени, переезжать пока не планирует. Абстрактной вере в светлое будущее предпочитает активную деятельность в настоящем, каким бы оно ни было.
Мечтает записаться в бассейн и научиться плавать – да все руки (точнее, ноги) пока не доходят. Своим главным плюсом считает умение грамотно тратить деньги и извлекать из своих приобретений максимальную пользу.