Теперь нам с тобой за Свету жить

Три года – возраст, на который обычно приходятся наши первые воспоминания о себе. Молоко с пенкой в детском саду, пойманный в спичечный коробок жук, холодная рука мамы на горячем от простуды лбу... Вспомните о своих. А теперь прочитайте, закройте глаза и подумайте: что, если бы тогда вы умерли?

С трехлетней Светой на этой фотографии я познакомился, провожая ее на удаление глаз. Чтобы победить рак хотя бы ценой видеть жизнь. Не было никакой разумной надежды, что это или что угодно еще из человеческих усилий сработает. И никто, никак и ничем не мог тут помочь. Только попытаться.

Последний же раз я видел Свету, когда вез ее в родную деревню за 300 верст от Перми – умирать. Позвонила заведующая онкоцентром и спросила, не сможем ли мы это сделать. Она бы заказала специализированную машину, но Света, в свалившейся на ее детские плечи кромешной темноте, панически боялась чужих людей. Голос дяди Димы был знаком и, наверное, уже не так страшен.

Всю дорогу на самом деле больше других боялся я – спросить ее маму Илюсу, как дела и что дальше? Прекрасно зная ответ, но все равно тупо, по-идиотски на что-то надеясь. Каждый километр я решался, но так и не выдавил из себя ни слова. Кроме просьбы на прощание: сообщить нам, если потребуется любая помощь. Зная дикую скромность Илюсы, я практически заставил ее клятвенно пообещать обращаться к нам по любому поводу без стеснений. Это, конечно, была попытка скорее облегчить не жизнь Светы, а свою собственную.

Неделями копил смелость, чтобы позвонить самому и узнать, можем ли мы что-то сделать? Хватило всего на пару раз с одним и тем же ответом родителей: «Ну, а чем тут поможешь?»

Илюса набрала меня лишь однажды – накануне. У нас было веселое мероприятие в осинском доме-интернате, и я сбежал с торжественной линейки, чтобы ответить. Сквозь слезы мамы я услышал: «Света только что умерла».

Выдохните вместе со мной.

Все мы мечтаем чего-то добиться в этой жизни. Вернуть Крым России, изобрести вакцину от лихорадки Эбола или выплатить ипотеку. Но что взять с нас трехлетних? Мы еще ни разу не влюбились, не сделали научных открытий и никому не объявили войну. А ипотеку нам бы даже не одобрили. Значит ли это, что, умри мы в три года, то были бы зря? Или нас как бы и не было? И Светы не было тоже?

Черта с два!

Именно благодаря Свете теперь я точно знаю, какой я слабак. И каково это – когда от тебя ничего не зависит. А значит, я больше не могу жалеть никаких сил, если хоть на миллиметр, каплю или копейку могу что-то изменить.

И ты тоже. Даже если просто потратил несколько минут на этот текст, последовательность всех событий в твоей жизни уже необратимо изменилась. Собственно, потому я и пишу его. Чтобы Света была не зря не только для меня. Но и для десятков, сотен, тысяч, миллионов других людей. Для тебя.

Наша жизнь уже никогда не будет прежней. Потому что теперь нам с тобой за Свету жить.