Бросили героев в лесу

По недавно устоявшейся традиции я опять проводила отпуск в лесу. На этот раз оказалась в Орловской области. Наш немногочисленный отряд – я, мои казахстанцы – командир Андрей Кошелев и Игорь Фида, наши тульские друзья Илья Докучинов, Павел Семин и Саша Грибков – разбил лагерь в непосредственной близости от того места, где собирался копать, – у деревни Городище, которая в годы войны находилась в эпицентре событий. Остальной лагерь во главе с организаторами Вахты памяти – орловским поисковым объединением «Костер» – располагался в 12 километрах от нас.

Дорога до места жительства получилась как в советском кино. Мы ехали на дребезжащем ГАЗ-66 по бездорожью вдоль реки. На улице уже совсем стемнело, над лесом повисла огромная полная луна. Романтика да и только. Приехали, расставили палатки и собрались у костра, потому что было весьма прохладно – с самого утра зарядил дождь. Позже оказалось, что он будет приходить к нам каждую ночь. А ветер с реки периодически помогал ему создавать для нас тяготы и лишения, которые приходилось стойко переносить. Но по большому счёту погода была вполне сносной. Мы жили не тужили. Я впервые в жизни готовила на костре, кормила своих обедом и ужином. Научилась наиболее рационально копать, подняла нескольких бойцов (не сама нашла, а тех, что обнаружили ребята). А еще в очередной раз убедилась в собственной неосведомленности. Да, я могу отличить советские гильзы от немецких, вижу разницу между колючей проволокой тех и других, между хвостовиками снарядов, между останками человека и костями животных, вижу, где проходил окоп. Ну и, собственно, все на этом. Я не знаю, кто и в каком году воевал в том или ином районе, не знаю имен героев, не знаю названий сел, за которые наши бились с немцами. В общем, не знаю ни черта. Но я решительно намерена это исправить. Буду работать над этим, а пока помогаю как могу.

Первые останки в окопах на высоте, рядом с которой мы расположились, обнаружили еще до того, как мы туда приехали. Поэтому мы сразу приступили к работе. За несколько дней «выбили» довольно большой отрезок окопа до самого дна. Тут и там попадались останки. Некоторые были совсем крохотными. Детскими. В области груди у одного такого скелетика был осколок. У другого пробит череп... Всего мы подняли 12 человек.

Все это совершенно не соответствовало окружающей обстановке. Городище – тихая деревенька. Маленькие приземистые домики. Немногочисленные местные жители редко появляются на улице. Вместо асфальта на дорогах сплошной ковер из молодой зеленой травы. Рядом с домами лениво бродят здоровенные курицы, роются в канавах, что-то клюют. Вокруг невероятно тихо...

Совсем не укладывается в голове, что тут шли ожесточенные бои. Об этом напоминают мемориалы с именами погибших. Один из них установлен в память добровольцам из Тихоокеанского флота, вошедшим в состав 116-й морской стрелковой бригады. Именно они 18 февраля 1943 года доставили немало неприятностей немцам, занявшим высоту, на которой расположено Городище. В тот день они переправились через Оку и пошли в атаку. Сдаваться фашисты не собирались. Они открыли огонь по морякам, вскрыли лед, отрезав им путь к отступлению. Нашим пришлось уходить. С большими потерями. Но через два дня моряки вернулись, сошлись с врагом в рукопашном бою и прорвали его продолжительную оборону. Но потеряли больше половины своих сослуживцев... Вообще в тех краях при форсировании Оки считаются пропавшими без вести 40 тысяч человек. Можете себе такое представить? Я – нет. Теперь считайте: этой весной перезахоронили 241 бойца. Не все они были обнаружены в том районе, но суть не в этом. А в соотношении 241 человек против 40 тысяч. Это ж сколько еще надо найти?..

Об этом я думала на протяжении всего долгого пути домой. Размышляла о том, какие в тех краях отзывчивые и понимающие люди – дядя Саша из Городища одолжил нам кастрюлю для готовки, натопил баню, местные женщины дали тару для воды, а продавец в магазине в соседней деревне принесла для нас из дома пакет картошки, за которую отказалась брать деньги... Понимающие люди все-таки, думаю. Ну и тут на землю меня вернул тюменский таксист. Увидев мой рюкзак, стал расспрашивать, откуда я это с такой «косметичкой». Рассказала в двух словах. А он выдает: «Ну и зачем это? Вы ж всё равно их имена не узнаете». Я ему говорю, что не дело людей, которые за нас погибли, по полям и лесам бросать только из-за того, что какому-то умнику пришло в голову смертные медальоны на солдатские книжки заменить. «Предлагаете их там оставить, чтоб кабаны растащили или трактор перепахал?» – спрашиваю его. На это он мне заявляет, что все они уже давно кабанами разрыты и аграриями перепаханы. Я с «экспертом» спорить не стала, молчу. А он добавляет: «Мне вот повезло, у меня все деды домой пришли». Не реагирую. Ну что за бред?! Взрослый человек, а такую чушь несет! У меня тоже все пришли, и что? А как на счёт тех, кто там в 18-20 лет полег? Их же там миллионы! А у этих миллионов не может быть внуков, потому что они не успели ни детей родить, ни жениться. Их не искать теперь что ли? И плевать что вот это те самые люди, благодаря которым остальные вернулись? Конечно, давайте бросим героев в лесу, будем по ним ходить да радоваться жизни.

После разговора с таксистом я поняла, что обязательно заполню все пробелы и буду читать про войну. И обязательно найду бойцов. Сама. Как сказал мне в один из вечеров у костра один очень уважаемый мною человек, главное – хотеть. Тогда будут и бойцы, и медальоны. И я обязательно их найду. А потом буду рассказывать про войну и поисковиков своим детям. И плевать, какие учителя истории будут у них в школе. Я сделаю так, чтоб они никогда не мыслили так, как этот таксист. Они будут знать, что это была за война и чего стоила Победа. И если кто-то думает, что это ерунда, поговорите с теми, кто жил после войны. Они вам расскажут, что те времена едва ли не страшнее самой войны. Тогда люди снимали одежду со своих же убитых солдат, чтобы спасти своих замерзающих детей. Они отрубали ноги у трупов вместе с валенками, потому что не могли снять их с окоченевших тел. Они расскажут, как нечего было есть, негде жить. Потому что нельзя забывать то, что было. Стоит забыть старую войну, и начнется новая.

Предыдущие записи автора:

Наелась грязи, напилась из лужи.

Вернулись домой спустя 70 лет.

Наталья Гордеюк, корреспондент сайта 72.ru. Хотела стать хирургом, стала филологом. Любит петь и рисовать. Не умеет ни то, ни другое.