И воздастся каждому по делам его

В Тюмени поставили памятник Распутину. Нет, не тому, кто своей «деревенской» прозой внес неоценимый вклад в русскую литературу. Памятник Григорию Распутину – фавориту семьи последнего царя, фигуре весьма одиозной и скандальной.

Известие об этом вызвало у меня некоторое недоумение. Нет, конечно, «сибирский старец» (хотя какой там старец – в момент убийства ему было 47 лет) – личность историческая. Вот только роль, которую он сыграл в этой самой истории, мягко говоря, сомнительна. И, очень мягко говоря, отрицательная. А в приличном обществе ставить памятники отрицательным героям как-то не принято. Моветон.

Я, конечно, не имею в виду Бабу Ягу и Кощея Бессмертного, поскольку реального зла эти очень даже симпатичные персонажи никому не сделали. Но никому же не пришло в голову поставить памятник Герострату, сжегшему храм Артемиды. А почему бы и нет? Герострат – дитя несмышленое по сравнению с Распутиным. Ну, подумаешь, побаловался спичками, сжег храм. А наш-то – Российскую империю помог развалить. Такую мину в ее основание подложил...

Я не стану вносить свои предложения о том, кому можно было бы поставить памятник вместо Григория Ефимовича. Поскольку «памятник» – от слова «память», а вот это уже штука весьма субъективная. Особенно в такой стране, как наша. Это только с виду у нас тишь да благодать, а брось спичку – так рванет, что мало никому не покажется.

Есть у нас, к примеру, улица имени Семакова. Кто-нибудь может с ходу сказать, что это за фрукт такой и чем прославился? Да, собственно говоря, ничем. Кроме того, что в возрасте 21 года, будучи комиссаром отряда Красной армии, участвовал в подавлении крестьянского восстания, без суда и следствия расстреливал десятки крестьян, выступивших против грабежей и произвола большевиков, и был убит в бою в марте 1921 года.

И забыли бы о нем все давным-давно, если бы не любовь большевиков к представлениям, которые они устраивали из похорон своих опричников, и новая традиция называть улицы городов их именами. Ну, так и писали бы открыто: улица имени убийцы такого-то. Зато об увековечивании имен тех, кто им противостоял, 70 лет носивших клеймо бандитов, почему-то никто не задумывается. А были и с той стороны свои герои.

Время идет и многое расставляет по своим местам. Вот уже и семью последнего императора канонизировали, и прах генерала Деникина в Москве перезахоронили, и Александра Солженицына назвали великим русским писателем. А я помню, как в 1975 году наша географичка, по совместительству секретарь школьной парторганизации, а по прозвищу – Машка-Гитлер (представляете, какая была учительница, если ее так прозвали?!) кричала нашему однокласснику – двоечнику и хулигану, но не по тупоумию, а из принципа: «Ты – св...чь! Тебя из страны надо выгнать, как Солженицына!»

И все-таки, и все-таки… Наша память часто основывается на стереотипах, а с ними бороться труднее всего, потому что часто они оказываются сильнее логики и исторической правды. Возьмем, к примеру, Александра Васильевича Колчака. Замечательный полярный исследователь, награжденный большой золотой медалью Русского географического общества, талантливый флотоводец, принимавший активное участие в строительстве нового русского военного флота, адмирал, герой Порт-Артура, награжденный именной золотой саблей. Верховный правитель России, сражавшийся против большевиков и между прочим не подписавший ни одного расстрельного приговора. А попробуйте-ка предложить назвать его именем улицу – что вы получите в ответ? Вот то-то и оно! Имени Семакова – можно, имени Колчака – нельзя.

Ну, и напоследок. Вспомним о том, как несколько лет назад в Тюмени не поставили памятник основателям города Василию Сукину и Ивану Мясному. Вроде как мнения разделились. А теперь – информация к размышлению: не прошло и двух лет после появления на берегу Туры Тюменского острога, как и Сукин, и Мясной, а с ними и письменный голова Данила Чулков, основатель Тобольска, попали в опалу и были посажены в тюрьму. За что? Не знаю, утверждать не стану. Может, проворовались. Ну, что, теперь ставить им памятник будем?

Предыдущие записи автора:

• Знания умножают печали

• В пробках есть своя прелесть