Лучший губернатор привезет больше пингвинов

В комментариях к предыдущей записи меня критиковали, что пишу туманно, уклончиво, противоречиво, запутанно... А хотите по-другому: прямо, ясно, откровенно и так далее? Просто в порядке эксперимента? Если хотите, то пожалуйста.

Человечество переживает сейчас крайне необычный период. У меня были общие знакомые с Сергеем Петровичем Капицей, как-то раз нас даже упомянули с ним в одном журнале через запятую. Несмотря на то, что Сергей Петрович гораздо менее известен по сравнению с отцом, ему принадлежит одно из наиболее значительных открытий ХХ века. Он обнаружил, что рост человечества, длившийся не одно тысячелетие... замедляется.

Затем другие люди во множестве замечали подобное на других примерах, и я думаю, накопленного материала достаточно для того, чтобы сделать вывод: человечество как биологический вид ждет некая глобальная перестройка, и мы не можем понять, что именно это будет. Скорее всего, какие-то сформировавшиеся за тысячелетия роста человеческого населения планеты социальные институты исчезнут или сильно изменятся... подробнее сказать пока невозможно.

Имеются ли иные точки зрения? Разумеется. В 2003 году питерский математик Панов выступил с докладом, в котором сказал следующее: дамы и господа, я посчитал частоту событий в биосфере с момента возникновения жизни на Земле до сегодняшнего дня, составил график и на его основе пришел к выводу, что в 2030–2040 годах событий будет столько много, что время сожмется в одну точку, я называю это сингулярностью.

Дамы и господа не успели отойти от шока, как австралийский экономист Снукс прислал письмо, где признался, что не только согласен с Пановым, но даже еще раньше него написал об этом статью. С тех пор феномен получил название «кривой Снукса-Панова». Этим двум ученым давно вторит американский изобретатель Рэймонд Курцвейл; зная практичность американцев, я подозреваю, что слово «сингулярность» им уже запатентовано.

Пожалуй, математически логика Снукса и Панова безупречна: событий в течение жизни одного поколения происходит сейчас больше, чем в XIX веке или раньше – кто бы спорил! Но как физически представить себе эту самую сингулярность, то есть, например, что рождение, окончание школы и выход на пенсию наступили одновременно? Никак! Логичнее вообразить, что развитие человечества изменит траекторию – развитие сменится застоем или еще чем-то. А тогда приходится признать, что прав Капица-младший.

Имеются ли иные точки зрения? Разумеется. Вы сильно утомитесь, если я стану рассказывать про каждую, но – какие бы точки зрения ни были, все ощущают, что в развитии человечества что-то сломалось. Кто-то вместо сингулярности говорит «постмодерн», кто-то «новые Средние века», кто-то еще что-то – общее то, что абсолютно все дезориентированы, кроме авторов учебников по менеджменту. Было вот так, а теперь почему-то не так. Вот!

А теперь перейдем к нашим баранам. Вчера я случайно и впервые побывал на губернаторских чтениях. Суть их в том, что в Тюмень приезжает лектор из Москвы, послушать его собираются местные чиновники высокого ранга, бизнесмены, ученые, общественник – назовем это элитой. Собираются, чтобы почувствовать последний ветер из столицы. На сей раз приезжал Евгений Минченко, известный политконсультант. Вещал публике про критерии эффективности губернаторов. Говорил о том, что официальные критерии не работают, за ними никто не следит, поэтому он попытался придумать те критерии, которые на самом деле есть, и назвал свой труд «рейтингом политической выживаемости губернаторов в России».

Во время его выступления подумалось: разве могут вообще существовать критерии эффективности для госаппарата, если у страны нет стратегии? Ну, это же лежит на поверхности. Допустим, принимается стратегия: заселить всю территорию страны пингвинами. Тогда наиболее эффективен тот губернатор, который привез больше всего пингвинов. Как именно считать пингвинов – на душу населения или на квадратный километр – об этом уже можно спорить, главное, что все согласны с принципом.

А пока нет стратегии, по сути дела, единственный работающий критерий эффективности внутри системы, о чем и говорил оратор, – чтобы не возникало проблем. Таким образом, создаются идеальные условия для того, чтобы система начала обманывать сама себя. Нет проблем, все счастливы, а потом – раз, – и появляется какой-то сланцевый газ. И «Газпром» вынужден делать скидки потребителям в Европе, а внутри страны возвращаться к теме двигателей на метане, которую благополучно вроде бы забыли еще 20 лет назад.

Опять все хорошо, опять все счастливы, а потом – два, – и заместитель председателя правительства вдруг обнаруживает, что Россию можно разгромить за шесть часов (я лично думал, что за восемь, а вот оно как на самом деле-то). Да ну, кто ее будет громить? Поэтому опять все хорошо, опять все счастливы, а потом – три, – и Академию вдруг стали... реформировать, да. Под предлогом низкого индекса цитируемости российских ученых, вот.

Однако простая мысль о связи эффективности с наличием стратегии повлекла за собой другую мысль: а почему мы думаем, что именно в данный исторический период иметь государственную стратегию – это нормально? Я не могу припомнить страны, которая сейчас осуществляет последовательную стратегию.

Штаты? Они связаны по рукам и ногам обязательствами перед мировой экономической системой. Эти обязательства тянут США вниз, и в попытке вырваться из омута американцы от безысходности начали развивать технологии, на которых десятилетиями лежало табу – нельзя, это подорвет устои капитализма! Но, перекрестившись и зажмурив глаза, американцы все же продолжают, а дальше будь что будет. Поверьте, таким же образом по косточкам можно разобрать сегодняшнее поведение любой страны мира. А что вы хотели? Сингулярность, она же постмодерн или как это там, – ни у кого нет понимания, что будет и как правильно.

Хотя, да, даже на этом невеселом фоне наша российская беспечность сильно выделяется. Пока все в мире на ушах стоят от сингулярности (которую мы же и открыли – пусть теперь другие мучаются!), рейтинги выживаемости вычисляем тут и прочие «важные» вещи делаем... И это обстоятельство наталкивает еще на одну мысль, парадоксальную.

Приезжал в этом году один индус, который заявил: Google создан русскими. Интервьюер (русский, конечно) начал протестовать: да как же так, да нет же, а индус продолжил – я был в американских технических институтах, там обсуждение проходит на русском языке, 90% химиков и физиков в США российского происхождения.

И понимание этого обстоятельства заставляет весь мир с робкой, все время тающей надеждой поглядывать в нашу сторону иногда: авось, наиграемся мы когда-нибудь в рейтинги выживаемости, и когда ситуация станет совсем невозможной, вдруг придем и скажем – а что это вы тут мучаетесь, делать надо так и так! Страна наша сейчас – это в чем-то аналогия засадного полка у Дмитрия Донского в Куликовской битве. Пока все страны реагируют на сингулярность, Россия отдыхает. А когда устанут, придет наша очередь поговорить. По крайней мере, хочется в это верить, иначе во что тогда верить?

Предыдущие записи автора:

• «На хитрость отвечаем глупостью?»;

• «На джипе: не умнее, а успешнее?».