«Наверное, и сегодня еще они запрещают нам подходить к их священным рощам и источникам...».
Гельмольд фон Бозау. Славянская хроника. XII век.
Время от времени читаю блог защитников Цаговского леса, что близ подмосковного города Жуковского. История типичная – горстка активистов, сбор подписей, безуспешные разбирательства в суде под звук бензопил, отчаянные попытки сопротивляться силой, успехи, неудачи. И шаткие надежды на лучшее, перемежаемые сетованиями.
Защитники леса сетуют на безразличие общества. Причин такого несчастья почему-то не называют. Хотя тема не нова, и ответ давно дан: утрата людьми чувства природы. У каких-то наших природоохранников до сих пор в ходу старый девиз: «Мы защищаем то, что любим». Как говорится, All you need is love. Этого-то и нет. В массе.
Город Жуковский назван в честь ученого. А мне вспомнился другой Жуковский – поэт XVIII века, написавший страшное стихотворение «Лесной царь» (вольный перевод «Ольхового короля» Гете). Балладу о Лесном царе, погубившем мальчика, проходят в школе, в шестом классе, хотя она «доставит» и взрослому. Пособие для учителей рекомендует «усилить воздействие текста на личность» с помощью музыки. Только в чем смысл такого воздействия? И какое отношение к природе формирует эта страшилка под музыку?
В школьной литературе немало текстов и отдельных эпизодов, где природа предстает пугающей, безобразной, унылой, равнодушной, враждебной. Мало кто сомневается, что школьникам следует прививать любовь к русской природе, но порой автор не оставляет учителю шансов. Как ярый природоненавистник Горький, которого, казалось бы, надо проклясть и забыть. Куда там, совсем наоборот: сеть элитных российских школ носит название «Данко» (а ее газета – «Сердце Данко»). Значит, есть еще темные леса, из которых надо вывести народ? В крайнем случае, с помощью ОМОНа.
Поэтесса Цветаева писала о «Лесном царе»: «После страшной гетевской не-сказки жить нельзя так, как жили (в тот лес! Домой!)». Выглядит нелепым преувеличением, но подобных сказок и несказок в школе и за ее стенами с перебором. Не только книг, но и фильмов. Хотел собрать коллекцию, пока не понял, что тема эта совершенно неисчерпаемая. Это культурный слой толщиной с Арктику.
Вот вы – разве не знаете с детского сада, а то и с колыбели, что в «дремучем лесу» страшно? И в школе об этом забыть не дают: «хозяйка леса Баба-Яга» «жарит и ест детей» и «может воплощаться во все лесные растения и животных». Иллюстрации – картины Васнецова и Билибина. Тут же и Цветаева со стихом о колдунье, морочащей детей в «жутком» лесу, в первом разделе учебника Бунеевых. Учитель музыки познакомит ребят с шедевром Прокофьева «Петя и волк». Дальше, навскидку, «Бежин луг», «Мцыри», пятая глава «Онегина», та же «Легенда о Данко», где в лесу едва не сгинуло целое племя, и даже Пришвин с «Кладовой солнца». Бальмонт, Гумилев, Заболоцкий... Список длинный.
Отдельная песня – пояснения учителя. Кто-то эти моменты пытается сгладить, кто-то усугубляет. В «Бежином луге» крестьянский мальчик слышит голос Водяного – это «примета дурная», и она сбывается. На вопрос: «Почему погиб Павлуша», – учитель литературы отвечает, как шаман в дешевом фильме: заглядывать в тайны природы опасно, она этого не желает и часто не прощает. Не хочу сгущать краски, есть Толстой, Чехов и другие, и «Сон Татьяны» у природолюба Пушкина лишь эпизод. Все познается в сравнении – лучше, чем в ранней советской школе, хуже, чем в царской. В целом картина противоречивая, но что в этом хорошего? И каково «среднее арифметическое»?
«Интересно, как меняются дети в лесу. Если недалеко от поселка они жизнерадостны, активны, то в глубине леса их словно кто-то подменяет. Они затихают, ни на шаг не отходят от руководителя, постоянно оглядываясь, стараются занять место в середине колонны. Получается, что дети боятся леса, не доверяют ему. Они с восторгом готовы идти в поход, но только недалеко... Я вижу лишь один путь преодоления такой боязни – чаще ходить в лес». Это пишет директриса школьного лесничества. Как ей возразить? Разве что добавить, что волка прогнали охотники.
Это один случай. Но есть статистика, данные опросов. Выскажу предположение – не «Лесной царь» детей забирает, не тургеневский Водяной, но те, кто желает воспитать «безразличных». Чтобы не мешали, а лучше помогали эту самую природу грабить. Ну а родители... те проверяют оценки. Исторический анекдот: Надежда Крупская, одна из создателей советского школьного образования, «ратовала против сказок». Конечно, ее одернули, позволив «ратовать» только против тех сказок, где природа добра и дружественна. Как же нам без лесных чудовищ?
Кто-то возразит: ведь это же русский фольклор. Седая традиция. Автор ругает большевиков, а сам... А вы откройте «Гугл» и разберитесь, откуда это взялось. И когда. А то и – для чего. К чему это привело, смотрите зачин.
А ведь и помимо «обязательного» полно всякого чтива. Немало и кино – в основном, западного. Потому что и в США то же. Американский автор Ричард Лоув посвятил этому главу в книге с выразительным названием «Последний ребенок в лесу». Из рецензии на нее в одном уважаемом российском издании: «Эта книга – предупреждение у самой черты, переступив которую, мы вырастим поколение роботов».
«Роботы» (машины, а не люди) тут тоже в строку. Об этом в другой раз.