Маэстро Гергиев о детях, сражениях и роялях

Зачем маэстро нужен миллион детей, чем его можно заманить к себе в регион, а также о своей любви к тюменскому роялю в минувшее воскресенье рассказал один из ведущих дирижеров мира, художественный руководитель Мариинского театра Валерий Гергиев, во второй раз посетивший наш город в рамках Московского Пасхального фестиваля.

Помимо вечернего концерта в филармонии, где симфонический оркестр Мариинского театра сыграл «Послеполуденный отдых Фавна» Дебюсси, Второй фортепианный концерт Брамса с участием пианиста Алексея Володина и Четвертую симфонию Чайковского, уважаемые гости дали дневной благотворительный концерт в Тюменском кадетском президентском училище. В ходе пресс-конференции Валерий Гергиев рассказал, в чем соль нынешнего Московского Пасхального фестиваля, востребована ли музыкальная классика у молодежи и зачем люди прячут самые лучшие сокровища.

– Чем отличается этот XIV Московский Пасхальный фестиваль от предыдущих?

– В прошлом году, быть может, путешествия по огромной стране были более изнурительными: от Калининграда и Мурманска мы дошли до Владивостока и Хабаровска. На этот раз наши географические притязания несколько скромнее, но все равно это очень много – 26 регионов. Кроме того, программа стала более подчиненной главному творческому импульсу – это празднование 175-летия Чайковского. В программе также учтены возможности молодых артистов, которые, скорее всего, будут себя пробовать в качестве соискателей главных наград конкурса Петра Ильича Чайковского. У российских музыкантов есть очень неплохие шансы на победу.

– По какому принципу формируете программы для фестиваля в разных городах?

– В этот раз мы несколько позже, чем обычно, определились с окончательным маршрутом. Предложения поступали из многих регионов. Я стараюсь не повторять одно и тоже. Например, на этот раз в Тюмени прозвучит Второй концерт Брамса и Четвертая симфония Чайковского. В программе этого фестиваля мы сыграем все шесть симфоний Чайковского, но в разных городах. В Тюмени это будет Четвертая, в Перми играли Шестую, в Москве – Вторую и т.д. Кроме того, в рамках 70-летия Победы мы исполним военные симфонии Прокофьева и Шостаковича. Эти произведения, написанные во время войны, несут, возможно, самый главный и ценный авторский вывод. Накануне, 18 апреля, мы в Екатеринбурге играли Шестую симфонию Прокофьева. Я убежден, что не более одного процента находящихся в тот вечер в зале слышали эту симфонию. Но это же великое произведение великого русского композитора! От кого мы прячем наши самые лучшие сокровища? Я поспрашивал в Екатеринбурге нескольких человек и не нашел никого, кто бы слышал Шестую симфонию Прокофьева. Это неправильно. И в Тюмени она должна звучать. Сегодня мы сыграем Чайковского, но это вовсе не значит, что мы не вернем и не сыграем Прокофьева. Она понравится, хочу вас уверить.

– Насколько сегодня молодежь интересуется классической музыкой?

– Я вижу очень много молодых людей на наших концертах. До Тюмени мы побывали уже в 10 регионах, и все время я видел молодых людей на концертах. Если говорить о Санкт-Петербурге с его многочисленными спектаклями, концертами, которые предлагает Мариинский театр, там уж точно ситуация очень обнадеживающая. Мы стабильно сохраняем хороший баланс между разными поколениями, и все равно нашими основными зрителями сегодня являются студенты, молодежная аудитория. Мы не можем жаловаться на невнимание молодежи. У нас (в Санкт-Петербурге) ценовая политика очень спокойная. Даже на спектакли с участием знаменитейших артистов. Мы не сходим с ума и как правило не даем администраторам в регионах делать вещи, которые выходят за рамки приличия.

– Что вы думаете о школьном хоровом пении?

– Когда я учился в школе, мы десятилетними мальчуганами пели в детском хоре. Выступали и в филармонии. Я очень хорошо помню, как главный ее дирижер исполнял вместе с нами ораторию современного композитора. Мы там «ля-ля-ля» не пели, ставились достаточно серьезные задачи. Это никому не казалось чем-то из ряда вон выходящим. Я время от времени говорю об этом и на Совете по культуре и на расширенных заседаниях Госсовета, с министром культуры и его заместителями. Не могу сказать, что министерство спешит расширить рамки. Преподавание классической музыки, любовь к музыке, хоровое пение – это, пожалуй, встречает определенное сопротивление. Не так просто продвинуть. Тем не менее есть поддержка президента. Он решительно поддержал идею создания Сводного детского хора России. На закрытии Олимпиады в Сочи этот чудесный коллектив продемонстрировал, на что способна поющая детская Россия. Но это один хор на всю страну. Чтобы каждый регион выставил такой хор – вот задача. И тут надо работать.

– В чем заключается эта задача?

– Мы сейчас боремся за то, чтобы в каждом регионе был большой тысячеголосый хор. Даже если сто тысяч детей будут петь в таких хорах, это не так много. Ведь можно еще и миллион детей найти в России. Но это надо уметь организовать. Мы, старшие, ответственные за то, чтобы организовать этот процесс. Уже есть успехи, но не везде. Создание такого коллектива – это для меня серьезная причина торопиться в тот регион, который выставляет тысячеголосый хор. Хорошо, чтобы этот хор показал, что его существование не зависит от проведения в регионе чемпионата мира или Олимпиады. Например, многие считали, что на закрытии Олимпиады надо показать нашу поп-индустрию. Как сделал на закрытии Олимпиады Лондон – одна попса. А у нас – дети, и я считаю, что мы в этом сражении выиграли.

– Где вам интереснее всего было выступать?

– За эти 14 лет существования Пасхального фестиваля остались еще регионы, где мы не побывали, но все-таки проделали громадный труд. Я возглавляю два крупнейших оркестра, не российских. Один из них «Метрополитен-опера», где я первый в истории главный приглашенный дирижер. Эту должность специально создали для меня. Но сегодня мне интереснее выступить здесь. Мы были в Нью-Йорке полтора-два месяца назад – выступали там пять недель, – хватит. Сейчас вот пять недель ездим по России, так что есть какой-то баланс. Не везде, к сожалению, есть изумительные рояли. Вот у вас рояль есть, мы радуемся. Очень хороший инструмент, это мой комплимент. Вы еще и умеете хранить инструменты, это редкость на самом деле.